Шеннон Уэверли - Счастье приходит летом
В его больших синих глазах сквозило замешательство. Кэйси отпустил ее руку и на цыпочках подошел к двери. Вскоре он понял, что комнаты расположены вокруг камина, так что из кухни можно попасть в гостиную, оттуда — в столовую, а потом снова в кухню и так далее, по бесконечному кругу.
Пока мальчик знакомился с обстановкой. Джоанна вышла на заднюю веранду, залитую солнцем и обдуваемую ветерком. Отсюда открывался вид на лагуну. Но как только Джоанна осмотрелась, ее опасения усилились: клумба с геранью была недавно полита, виднелся круг мокрой земли. Может, отец попросил какого-нибудь соседа присматривать за домом? А тот в результате оставил дверь незапертой? Это было наиболее подходящим объяснением. Джоанна с облегчением вздохнула и присоединилась к сыну.
— Давай отнесем сумки в спальню?
— Давай! — с воодушевлением ответил Кэйси. Они поднялись в комнату, где жила Джоанна, когда приезжала сюда, — великолепную комнату с чудесным видом на океан. Там было две кровати из кленового дерева и два таких же комода. Стены были оклеены обоями с узором из цветков лаванды.
Джоанна открыла окна, проверила постельное белье и взглянула на сына. Он уже вел себя совершенно непринужденно — вывалил всю одежду на пол и рассовывал по ящикам своего комода.
Удостоверившись, что сын занят, Джоанна бесшумно вышла в коридор и заглянула в комнату отца и Вив. Тревога еще не отпустила ее, но, слава Богу, комната была в идеальном порядке.
Тогда она на цыпочках подошла к комнате, где раньше жил Майкл. Дверь оказалась закрыта. Джоанна прикоснулась к ручке, но тут же отпрянула под натиском воспоминаний. Как это глупо! Ведь Майкл больше не существует для нее. Где же беззаботная независимость, с которой она жила все эти шесть лет? Джоанна закрыла глаза и глубоко вздохнула, пытаясь унять беспокойство.
Потом повернула ручку и открыла дверь.
И вдруг каждый нерв в ее теле дернулся так, будто через нее пропустили ток, и сердце перестало биться.
На кровати в одних шортах спал Майкл Мелоун!
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Майкл! — вскрикнула Джоанна. Он мгновенно проснулся и вскинул голову. У Джоанны от слабости подкосились ноги, и она схватилась за дверь, чтобы не упасть.
Майкл резко сел. Он был напряжен, как сжатая пружина.
— Что?.. Нет…
В его голосе звучало такое же глубокое потрясение. Он вскочил на ноги и протер глаза.
— Джоанна?!
Они смотрели друг на друга целую вечность, будто хотели что-то сказать, но не могли найти слов. Это происходит с кем-то другим, подумала Джоанна. Наверное, это сон. Она в любой момент может очнуться и понять, что это всего лишь игра воображения.
— Джоанна? — с недоверием повторил Майкл. — Это действительно ты?
Нет, ей не привиделось. Его голос… его лицо…
— Майкл? — дрожащим голосом проговорила она.
Они не виделись уже шесть лет. Даже не писали и не звонили друг другу. За это время между ними не произошло ни одного объяснения, не было произнесено ни одного слова, которое могло бы оправдать предательство Майкла тем летом. Ничего, даже ничтожного «извини, если причинил тебе боль, детка».
Но теперь, глядя на Майкла, Джоанна поняла, что никаких объяснений и быть не могло. Слишком поздно. Подходящее для этого время прошло затерялось среди лет, которые они провели вдали друг от друга.
— Что ты здесь делаешь? — с трепетом в голосе воскликнула она. От всех этих запутанных переживаний сердце ее готово было разорваться.
Майкл наконец окончательно проснулся и глянул на нее спокойно и холодно!
— Что я здесь делаю? А я хотел бы спросить, что здесь делаешь ты.
— О-отец попросил меня пожить здесь и присмотреть за домом. Они с Вив этим летом будут на Западном побережье.
У Майкла сузились глаза.
— Неужели? К твоему сведению, мать пригласила меня сюда по той же самой причине.
Его глаза были все того же прекрасного кобальтово-синего цвета, так восхищавшего Джоанну, но что-то в них изменилось. Теперь в этих глазах поселился холод, который Джоанна не привыкла видеть, какой-то цинизм…
— Но этого не может быть! — ахнула она. Неужели он подумал, будто она ввалилась сюда без приглашения?
— Конечно, не может, черт возьми! — Майкл сдернул со спинки стула свою рубашку и рывком надел ее. — Они не настолько бестактны, чтобы пригласить нас обоих одновременно. А это значит, что один из нас лжет.
Майкл попытался застегнуть рубашку, но пальцы никак не могли справиться с пуговицами, и в конце концов он бросил эту затею.
— Похоже на то, — ответила Джоанна. Почему же он считает бестактным, что их пригласили одновременно? Можно подумать, будто она его обманула и бросила, а не он ее.
В гнетущем молчании Джоанна разглядывала его прямые широкие плечи, крепкие ноги. За эти годы Майкл возмужал, стал массивнее и мускулистее и теперь выглядел еще красивее, если только это было возможно. Перед ней был зрелый, уверенный в себе мужчина. Волосы остались такими же густыми и каштановыми, как шесть лет назад, а тело — крепким и стройным. Но в том Майкле, которого знала Джоанна, было что-то мальчишеское, почти озорное, а теперь он стал мужчиной.
— Итак? — поторопила она.
— Что «итак», Джоанна? — почти передразнил он.
— Что нам теперь делать? — спросила она, заставив себя поднять подбородок.
— Я бы сказал, что возникла небольшая проблема, а ты как считаешь?
— Тогда я предлагаю, чтобы ты уехал. Майкл откинул назад голову и презрительно рассмеялся.
— Ни за что! Уедешь ты.
— Никуда я не поеду! Меня пригласил отец, я была в дороге с самого утра, я ужасно устала и не сдвинусь с места! — Тут Джоанна замолкла — ей в голову пришла внезапная мысль. Она оглянулась и спросила: — А где Банни?
— Что? — Майкл рассерженно нахмурился.
— Я спросила: где Банни? Просто я подумала, что твоя жена тоже сейчас заявится сюда и попытается выкинуть меня вон. — Она отбросила назад свои длинные золотистые волосы, делая вид, что ледяной взгляд Майкла нисколько ее не беспокоит.
— Ты это серьезно? — тихо спросил он.
— А что? — смущенно проговорила она.
— Я о Банни. Ты действительно не знаешь или притворяешься?
— Что я должна знать?
— Мы развелись! — В его глазах блеснула насмешка.
Джоанна почувствовала, что бледнеет.
— Развелись?!
Пронизывая ее холодным взглядом, Майкл медленно и громко зааплодировал.
— Браво, Джоанна! Великолепный спектакль! От его поведения удивление Джоанны быстро уступило место гневу. Этот человек невыносим! И как она только могла любить его?
