Алисия Тейлор - Приманка (ЛП)
— Я ему не верю. Он не дал мне на это ни единой причины. Я хочу верить тебе... и Полу.
Мари улыбнулась и сказала:
— Тебе нравится мой брат, я вижу это в твоих глазах.
Не знаю, что она могла в них увидеть, но сейчас меня одолевал глубокий стресс и дискомфорт.
— Он хороший парень. Преодолел многое и стремится быть лучшим во всем... Если бы только мои проблемы не ставили ему подножки по жизни. Он не может жить, не защищая нас.
— Мари, Митч бил тебя?
Ее взгляд застыл на пятне в стене, и после она заговорила:
— Да. Он получал истинное удовольствие от контроля над истязанием женщин. Он отморозок. Преследует всех, кто слабее его. Он нападает на Пола, только потому, что знает, что он не причинит ему настоящего вреда, но с другими он держится в стороне. Он слишком трусоват для отморозка. Женщины, дети... Поэтому он нацелился на тебя. Уверен, что все женщины слабые.
— И что думаешь о Викторе? Митч может его ударить?
— Он никогда не трогал его в физическом плане... еще. Но однажды ночью несколько лет назад, Митч, действительно, был жесток со мной, после чего я попала в больницу. Это было впервые, когда Виктор был свидетелем. Виктору было шесть тогда. Я знала, когда наберусь мужества, то уйду от него. Нельзя было растить сына в таких условиях. С тех пор мы скрываемся. Каждый раз, когда я верю, что мы выиграли гонку, он находит нас. Пол не может жить своей жизнью, потому что мы всегда под его защитой двадцать четыре часа, семь дней в неделю. Это должно закончиться. Я хотела бы знать, как сделать так, чтобы все были в целости и сохранности.
— Ты пыталась решить эту проблему через суд? Можешь засвидетельствовать все это против него?
— Он полицейский и уважаемая персона в городе, веришь или нет. Он отморозок и жесточайшее существо всего человечества, но он знает свою работу, выполняет ее хорошо и коллеги прикрывают его спину. На меня есть дело. Я была арестована подростком за хранение наркотиков. У меня было несколько фунтов марихуаны друга. Решила забить косячок для себя и нескольких друзей, как делали молодые и глупые детки. Выкурила его в туалете в парке. Полиция устроила налет, и мои друзья были быстрее меня. Митч был тогда патрульным. Он меня и арестовал.
— Ничего себе!
— Да... он взялся за меня и отвел в комнату для допросов. Он был очень милым и не хотел, чтобы я запачкала свое досье судебным делом... обвинением в наркодиллерстве. Это было обвинение «хранение с целью сбыта», потому что я сама приняла слишком много. Я думала, он хотел секса от меня, но он не предложил ничего. Тогда я была напугана до чертиков... и не предлагала себя ему. Он сказал, что отпустит меня и будет держать подальше от неприятностей... Я была наивна...
— Что он сделал?
Она грустно улыбнулась и присела назад.
— Он меня отпустил, но каждый раз, когда я оборачивалась, он был там. Он был возле школы и возле забегаловки, где мы с друзьями болтались. После этого никто не хотел больше общаться со мной. Кто хотел, чтобы вокруг болтался полицейский, когда ты подросток, правильно? Своим вниманием он проник мне в голову... Запутал, я бы так сейчас это назвала. В итоге он стал единственным, с кем я общалась, и мы стали чаще встречаться... неофициально.
— Сколько лет ему было?
— Двадцать шесть, — сказала она.
— А тебе было...?
— Пятнадцать.
От шока я не могла найти нужных слов, вообще каких-либо слов. Это делало его не просто уродом, а педофилом.
— Это...
— Незаконно? — смеялась она. — Да, знаю. Но мы не спали до шестнадцати, а после, когда я забеременела, он сделал согласие взрослых... все стало легально, он придерживался этих вещей... в те дни он был замечательным для меня. Думала, он был моим спасательным кругом от мира криминала, и старалась быть примерной женой, была благодарна за все, что он делал для меня. Я жила в неведении, пока Виктору не исполнилось два. Он не сдержал обещание с той ночи в комнате допросов. Я была взята на поруки, оказалось, я не явилась на суд, о чем даже близко не знала. Мое дело так и осталось на рассмотрении. Теперь поздно для вынесения приговоров и ареста, но никогда не поздно для него в борьбе за нашего сына. Когда он начал рукоприкладствовать, я думала, он просто убьет меня в итоге. Поэтому забрала Виктора и сбежала.
— Что на счет травм, которые он оставил на тебе? Это было задокументировано? Почему его не арестовали?
— Я была слишком напугана им... и боялась за Пола, того, что он мог с ним сделать. Если бы Пол узнал о побоях, то не оставил бы его в живых. Я придумала историю и не стала звонить в полицию. Если бы Пол убил его, то попал бы в тюрьму. У Митча сильный тыл в лице полиции... а у Пола никого.
— Мне так жаль, Мари. Это просто ужасно.
Я думала об их брато-сестринских отношениях, их самоотверженности в защите друг друга и это искренне трогало меня. У Мари накатывались слезы на глазах, и мое сердце разрывалось на части. Если это был обман, то она очень хорошо играла свою роль, просто отлично.
Глава 4
К тому времени, как мне удалось вернуться домой, наступил полдень, а я уже была обессилена. Не знаю, как справляется со всем этим Мари... и Пол. Скрываться, переворачивать свой быт, постоянно переезжать... и всегда оглядываться назад. Это должно изматывать. Я совсем выжата, просто узнав обо всех этих проблемах... и никак не восстановлюсь от угроз Митча. Выйдя из машины на своем постоянном парковочном месте, я оборачивалась по сторонам, пока не дошла до входной двери. Руки безостановочно тряслись с ключами в руках. Спор в моей голове не утихал ни на секунду. О чем я думала, впутывая себя в этот дурдом, но эти люди нуждались в моей помощи, и не было ни малейшей возможности, чтобы оставаться в стороне.
Я стояла несколько минут на пороге своей квартиры и... прислушивалась. Мое воображение слишком разыгралось по дороге от Мари. Митч — полицейский. Что, если он проник внутрь? Мгновенно закрыв за собой дверь, закрыла ее на замок и оглянулась в поисках предмета для защиты... мой зонт. Одна сторона в виде крюка, и другая в виде шпиля, вполне для оружия. Он не заменит пулю... но, точно, даст преимущество в рукопашном бою.
На цыпочках пробралась через гостиную в кухню. По дороге озиралась, чтобы убедиться в отсутствии кого-либо постороннего. Сердце пыталось выскочить из груди, и сколько бы раз я ни говорила, что все это воображение, оно не успокаивалось ни на секунду. Я аккуратно прокладывала себе путь из гостиной вдоль узкого коридора. Сейчас я благодарна себе, что живу в маленькой квартире. Открыв дверь во второй спальне, тихо включила свет. Затем подошла к шкафу и заглянула внутрь. Отступая назад, вытянула мой зонт вперед словно меч, это, наверное, придавало храбрости. Мой первый удар выпал на одежду в шкафу, поражая воображаемых монстров, будто семилетний ребенок. Таким же образом я влетела в свою комнату. Можно было сказать, что все чисто вокруг. Оставалась ванная комната.
