Алиса Ростовцева - Даже не думай! (СИ)
— В Каранте? — Нина улыбается и облизывает губы. Она, почти как Марр, бегает за Флеймом уже не первый месяц. С той лишь разницей, что Маришка исчезла из жизни моего друга и превратилась в одну из пары десятков его «бывших».
— Нет. В Аквариуме, — сообщаю Нине и возвращаюсь к чтению одной из последних лекций. До начала пары осталось минуты три. — Программа с часу ночи, кстати, — добавляю, когда слышу восторженный шепот за своей спиной. Нина уже договаривается с Аленой о встрече в клубе.
— А ты? — через пару мгновений Нина снова поворачивается ко мне. — Ты пойдешь к нему?
Я все-таки смеюсь. Хочется спросить, «а что я там забыла»? Но я не спрашиваю, не желая говорить о Флейме больше, чем это нужно. Нине уж точно не обязательно знать о том, сколько раз я смотрела на выступления своих друзей.
— Нет, мы с подружками сегодня будем гулять одни. Мы подумали о том, что…
— Очередное собрание общества старых дев, — фыркает за моей спиной Керимов, и плоскую шутку тут же поддерживает его фан-клуб. Раздаются смешки.
Нина качает головой, скрывая свою улыбку. Наши перепалки с Тимом давно всех забавляют. Будь воля Керимова, нас бы показывали на ТВ.
— Не знала, что ты так внимательно следишь за моей личной жизнью, — отвечаю, не отрывая глаза от своей тетради.
— А разве там есть за чем следить? — Керимов удивляется так по-детски искренне, что это снова вызывает смех наблюдающих за нашим разговором девчонок.
Я в который раз мысленно удивляюсь тому, что они в нем находят? Циничный, избалованный, ведущий себя по-хамски. И это идеал современного принца на белом бентли? Была бы мордочка посимпатичнее, кошелек потуже, наличие мозгов? Ах да, еще и связи предков… Неужели из-за этого можно закрыть глаза на недостатки?
— Может быть, кто-то в отличие от тебя привык не трепать о своих отношениях?
Я все еще стараюсь сгладить углы. Скандалить с Тимом за минуту до начала занятия не comme il faut. Виктор Антонович и так зол на нас за то, что мы на прошлой неделе сбежали с последней пары. Моя перепалка с Керимовым явно не добавит хорошего настроения кандидату экономических наук. А нам ведь еще экзамен светит по его предмету.
Черт, и почему именно я должна сдерживать себя и думать о последствиях своих поступков?!
Керимов снова фыркает.
— Тебе нечего стесняться, Ветрова, — добавляет едко, — о твоем поцелуе на втором курсе мы все уже осведомлены. В деталях.
Керимов вспоминает историю двухлетней давности. Тогда я проиграла спор и целовалась с одним из аспирантов. Ничего такого, о чем стоило бы говорить. И говорить так часто! Но «Тимур и его команда» до сих пор мусолят мельчайшие подробности моего трехсекундного поцелуя.
Ну и что, что тот парень был нашим преподом по педагогике? Эта новость уже стара, придурок!
— Но не слишком ли давно это было? — будто в ответ на мои мысли с притворной жалостью добавляет Тим. — Два года без секса, — тяжелый, сочувственный вздох. — У тебя там ничего не заросло?
Я нервно захлопываю тетрадь, резко оборачиваясь к Тимуру.
— Извини, не предлагаю тебе проверить. Боюсь от тебя чем-нибудь заразиться.
— Госпожа Ветрова, в чем дело? — удивленный моим криком, Виктор Антонович отрывается от своих бумаг.
— Все в порядке, — бормочу сквозь зубы, чувствуя себя ужасно гадко.
Керимов больше не смотрит в мою сторону. Он улыбается триумфально и что-то шепчет одной из своих подружек. Я не могу разобрать ни слова, но судя по взглядам, что бросает на меня Милана, Тимур говорит с ней обо мне.
Ублюдок…
Когда все успело выйти из-под контроля? С удовольствием маньяка-садиста Керимов раз за разом любой наш разговор сводит к отсутствию у меня хоть какой-нибудь личной жизни. И пусть ему на самом деле плевать и на меня и на мои несуществующие отношения с парнями, слова Керимова все равно врезаются мне в память.
И я…
Почему я вспоминаю Тима, когда ко мне в Каранте подходит Князев? Когда Ромка приглашает меня домой, и когда мы целуемся с ним у него в постели?
Черт бы тебя побрал, Керимов…
Черт бы тебя побрал.
* * *Блевать хотелось с самого утра. Вчерашняя бутылка Чивас Ригал — початая, на мое счастье — оказалась лишней. Накануне вечером, пытаясь выкинуть из головы подробности непродуктивного разговора с отцом, я заперся в спальне и вытащил из запасов виски. Двенадцатилетняя выдержка. Подарок Глеба, который он преподнес в день одной из моих памятных стычек с этой…
Назвать Ветрову дурой сейчас не поворачивался язык. Ее бледная физиономия врезалась в память настолько сильно, что всю сегодняшнюю ночь мне снились одни кошмары.
Она то плакала, то о чем-то меня просила. Я отчаянно пытался ее спасти и все время не успевал.
Среди снов с участием Ветровой, особенно ярких несколько лет назад, подобный сюжет был новым. По крайней мере, мое привычное амплуа сменилось, и вместо того, чтобы мучить и убивать, я для разнообразия раз за разом кидался на помощь жертве.
Точно так же, как я сделал это вчера на пороге Вуза.
— Эй, Тим, ты скоро? — зевающий Лешка распахнул дверь ванной и сонно уставился на меня. — Голова болит? — сочувственно поинтересовался брат, наблюдая за тем, как я ожесточенно плескаю водой в лицо.
— Угу, — я фыркнул, отплевываясь и избегая смотреть на Леху. Мне еще повезло, что родители отбыли на работу двадцать минут назад. Даже Мелкого мой внешний вид не обманул.
— Я слышал, как вы с отцом ругались, — Лешка вздохнул. — Чего он на тебя так взъелся?
— Ничего. Мы не сошлись во взглядах, — стащив полотенце с крючка, я посторонился, чтобы пропустить младшего брата внутрь. — Заходи.
— Угу… — Лешка, расплываясь в ехидной улыбке, тут же ввалился в ванную. — Не сошлись во взглядах на твое воспитание?
Я хмыкнул, не обращая внимания на насмешливый тон брата, и кинул последний взгляд на свое унылое отражение в одном из зеркальных шкафов.
— Не умничай. Ты в школу не опоздаешь?
Леха задумчиво покачал головой.
— И что это значит?
— Ничего, — брат нахмурился и взглянул на меня с сомнением. А еще через мгновение, потеряв ко мне интерес, потянулся к зубной щетке.
— Ну-ну.
Я распахнул дверь, собираясь выйти.
— А это правда, что Ветрова залетела? И ты — отец? — осторожно донеслось из-за спины, и я, так и не сделав последний шаг, замер в проходе.
Предположение брата, в точности повторяющее вчерашние слова отца, было почти смешным.
— С чего ты взял?
— Родители обсуждали сегодня утром, — Мелкий спокойно выдержал мой недовольный взгляд.
