Король в стране чудес (ЛП) - Саммерс Нэш

Но в сказке я — страшный монстр. Я не заберу его у того, кто ему на самом деле мил. Сомневаюсь, что получилось бы, даже поставь я себе такую цель.

Ведь жизнь — не сказка, как бы мы ни мечтали.

Пожалуйста, Ашер, скажи, что делать моему сердцу, умирающему от тоски по человеку, который никогда не будет принадлежать мне.

Я

Ашер с трудом сглотнул.

Это...

Ашер не знал, что это было. Правда? Шутка? Исповедь? Обет? Ашер знал, как обращаться со словами. Они для него словно пение для птиц, журчание для ручья. А эти слова были сокрушающе, убийственно печальны. Их автор страдал от такой боли, что Ашер всем сердцем хотел ему помочь.

Но что он мог сделать?

Ашер начал печатать ответ — и остановился.

Попробовал еще раз — и снова словно уперся в кирпичную стену.

Слова не шли. Такие вещи просто невозможно описать. Он даже не мог придумать, как успокоить несчастного.

Ашер взглянул на часы. Пора бежать.

Бросив последний взгляд на экран, где светилось безрадостное послание, он закрыл ноутбук и схватил пальто.

Сегодня должна состояться последняя тренировка футболистов в сезоне.

Ашер чувствовал воодушевление и подъем, он был полон решимости заставить Моргана выслушать его извинения. И может быть, если повезет, Ашер получит прощение.

Он плотнее закутался в пальто и направился на футбольное поле. Разумеется, пришлось прогулять последний урок, но чего не сделаешь во имя лю... ой, симпатии. Во имя симпатии.

Поездка домой оказала на Ашера поистине живительное действие. В родительском доме он наелся домашних деликатесов, наигрался в карты и насмеялся от души, когда отец, расчищая дорожку, поскользнулся как корова на льду. И конечно же, искупался в абсолютной любви, получил несчетное количество обнимашек, а также лучший совет в мире от папы. Ашер вообразить не мог, кем бы он стал, не будь в его жизни этого человека.

За дни каникул они много разговаривали о затруднительном положении Ашера, и каждый раз отец показывал себя терпеливым слушателем, позволяя сыну самому прийти к очевидным выводам, что он катастрофически облажался и ему просто необходимо наладить отношения с Морганом.

Вот почему сейчас Ашер так спешил на футбольное поле. Чтобы все исправить. И может, не просто исправить. А добиться идеальной концовки.

Издалека донесся свисток тренера. Ашер проскользнул мимо других студентов, оживленно обсуждавших тренировку. Он знал, что не упустит свою добычу: покинув поле, футболисты еще долго принимали душ и переодевались.

Ашер надеялся, что Морган его выслушает. Потому что если нет, то Принцу Любви придется устроить грандиозный скандал на глазах у всех. Эта мысль сразу подняла Ашеру настроение. Может быть, он даже чуточку хотел, чтобы события развивались по такому сценарию.

Подойдя к трибунам, Ашер увидел, что несколько игроков до сих пор не покинули поле. Кое-кто копался в своих сумках, другие хватали бутылки с водой и направлялись в раздевалки. Взгляд Ашера блуждал по полю, пока не наткнулся на Моргана. В этот момент у гуру романтики перехватило дыхание.

Кинг стоял там, на фоне травки, без шлема, высокий, несгибаемый и неумолимый. Но Ашер знал, что на самом деле эта неприступная глыба вовсе не такая. Это бездушие во плоти позволяло Ашеру заимствовать вещи, помогало с домашними заданиями и дарило букеты из бенгальских огней.

Это был Морган Кинг из радужного мира Ашера.

Ашер ускорил шаг, заметив, что поле покидают последние игроки.

Однако Морган был не один — он с кем-то разговаривал. Вернее, ему что-то говорили.

Ашер инстинктивно замедлил шаг. Морган его не заметил. Как и другой человек. Не кто иной, как Кристофер Вульф.

Почему Кинг разговаривает с Крисом? Почему Крис разговаривает с Кингом? Они знакомы? Почему оба умолчали об этом?

Ашер видел, что Морган принял типичную позу: руки скрещены на груди, шлем небрежно болтается на кончиках пальцев.

Но Кристофер, напротив, был очень взволнован. С пунцовым лицом и лихорадочно блестевшими глазами он размахивал руками и очень громко разговаривал (мама Ашера сказала бы, что вопил), придвинувшись вплотную к Моргану.

Чересчур близко.

За пределами разумного.

Сердечный ритм Ашера сбился, а кровь с грохотом прилила к голове. Ашер сделал еще шаг, и в глазах помутилось.

Ему было знакомо выражение лица, которое демонстрировал всему миру Кристофер. Этот парень никогда не смотрел на Ашера тем самым взглядом, никогда не показывал того, что рождает искру при поцелуе.

Но именно так он смотрел сейчас на Моргана.

За долю секунды Кристофер преодолел оставшееся расстояние, прижался к Моргану и, обхватив за шею, поцеловал.

Ашер остолбенел.

Ему казалось, что вот сейчас он умрет. Тошнота подкатила к горлу.

Но где-то на задворках сознания теплилась мысль, что всему этому есть объяснение. Должна же быть причина происходящему — что-то простое и очевидное. Может быть, недоразумение, иллюзия, вызванная игрой света, или еще какая-нибудь ерунда, потому что если ничем подобным ситуация не объяснится, сердце Ашера безвозвратно разлетится на атомы.

Словно снятая рапидом сцена медленно разворачивалась перед Ашером.

Вот Морган опускает руки.

Если он сейчас дотронется до Кристофера, Ашер канет в безвечность.

Но Морган кладет ладони на грудь Кристофера. Расстояние между ними растет. Руки Моргана распрямляются, отталкивая Кристофера.

И вот тогда Ашер понял, что Морган смотрит прямо на него. В упор.

Ашер тоже не мог отвести взгляда.

— Ашер, — голос Моргана эхом отразился от пустых трибун. Что-то странное слышалось в нем. То, чего Ашер не сможет вынести. Поэтому он тут же развернулся и двинулся прочь.

Прошло несколько секунд.

— Ашер! — окрик Моргана оглушительной волной накрыл Ашера.

Все, на что был способен Принц Любви в этот момент, — молить свою слабую натуру не оборачиваться.

Не оборачивайся. Не оборачивайся.

Наконец Ашер повернул за угол трибун, где его никто не видел, и в это мгновение мир рухнул. Не видя ничего перед собой, Ашер шел и шел.

Может, папа все-таки прав.

Может, пора уже сочинять стихи о подрезанных крыльях.

Снежный король

Сидя на снежной горке, Ашер возвышался над миром. Метафора всей его жизни. Стужа. Сырость. Король сугроба, чье пребывание в этой Вселенной скоротечно.

Ашер обнимал коленки руками, уткнувшись в них подбородком. Даже сквозь толстые рукавицы мороз добрался до пальцев.

Вдали сияло огнями общежитие. Идея вернуться туда, казалась... немыслимой. От Ашера здание отделяло заснеженное поле. Его украшали несколько нелепых снеговиков в шарфиках с погрызанными морковными носами.

Внезапно до Ашера донесся смех. Это были Лиса и Рэнди, которые не замечали своего лучшего друга — вообще ничего не замечали. Они хохотали, швыряя друг в друга снежки и валяясь в подтаявшем снегу. Волосы Лисы стояли бесформенной копной с обледеневшими кончиками. Джинсы Рэнди намокли на коленках, но она, казалось, не обращала на это внимания.

Ашер никогда не видел столь счастливых людей. Даже сейчас его сердце радостно встрепыхнулось.

Он любовался подругами издалека, песок времени неторопливо утекал в мировую бездну, а солнце медленно клонилось к закату.

Кто-то опустился рядом с ним в снег, и Ашер не глядя, не ощупывая, не принюхиваясь понял, что это Морган. Зачем сердцу органы чувств, оно всегда знает лучше...

Ашер безмолвствовал, и Морган тоже.

Ашер не бросил ни единого взгляда, и Морган тоже.

Они сидели бок о бок, слушая звонкий смех, доносившийся с поля.

Эта тихая близость так больно ранила Ашера. Он пытался сморгнуть крошечные, превратившиеся в ледышки капли на кончиках ресниц. Пытался представить, как на его месте повела бы себя нана Джо. Пытался быть рациональным, мыслить логически, при этом искренне, всем сердцем.