Поговорим - Ардмир Мари
Гладько уже не слушал, он шире распахнул двери и шагнул вперед.
- В-вла-адик, - едва не заикаясь, пролепетала она. Быстро сообразила, что не сможет отговорить, зажмурилась и призналась: - Это не я, он сам пришел!
- САМ?! – Гладько переспросил так, что мне срочно захотелось сбежать. И не просто вниз, в машину, а куда глаза глядят.
Он развернулся, широкими шагами устремился вперед, а мы с именинницей переглянулись. Вернее, как переглянулись… я посмотрела на нее, она на свежесрезанный букет и вздохнула: «Завявший, придется фильтры подгонять».
- И это все, что вас интересует? – удивилась я ее инфантилизму. - Где телефон?
- М-м-м, точно! – очнулась она. - Нужно их снять и выложить видео в сеть. С левого акка, конечно же. Девчонки обзавидуются…
Но она не успела освободить руки от букета, а я окончательно разочароваться в отсутствии у нее мозгов: в коридор вышло двое - взбешенный Владимир Сергеевич Гладько и мужчина приблизительно его возраста, но более легкий на подъем. Этакий развязный шалопай, выше среднего роста, широкоплечий и стройный, глаза светлые, волосы темные, есть незначительная щетина и улыбка, от которой хочется стечь на пол. Вот так искуситель! Из-за этой улыбки незначительными стали горбатый нос, широкие скулы и показательно узкий лоб дурака. Α как ещё назвать незваного гостя, который, будучи под конвоем, потянулся «проститься» c хозяйкой апартаментов.
- Еще раз с днем рождения, королева! – мазнул губами по ее губам и только после этого вышел, надеюсь, от пинка.
- Ты… – начал Гладько выговаривать Ане и заткнулся, глянув на меня. – Завтра же… поговорим, - мрачно пообещал он ей и крепко ухватил мой локоть.
Коридор, лифт, нудное ожидание под тяжелое сопение и накрывающее чувство злости. Не мое, его. Кажется, бигбосс вот-вот сорвется и начнет крушить все, что под руку подвернется. Α под рукой, вот блин, только я.
- Может, прихватим картонную Аню? Чтобы вы на ней злость сорвали, а не на мне…
- Что?! – выдохнул, явно не слыша меня из-за тяжелых мрачных мыслей.
- Злость, говорю, выпустить надо, пока вы мне руку не сломали.
Глянул вниз, понял, к чему я веду, и быстро разжал пальцы.
- Извините.
Я промолчала, лифт с перезвоном приехал, распахнул перед нами дверь. Вошли, нажали на кнопку первого этажа и в очередной раз взглядами сошлись на полуголой картонной Ане. Ну что ж, недостаток ума убавил привлекательность, а ссылка на инстаграм-страницу <a l:href=“mailto:аnn@undеrlinе”>аnn@undеrlinе</a>n внизу картонки объяснила неуемную тягу к съемкам драк.
- Так она инфлюенсер, белье продвигает, – заметила я, когда лифт закрылся. – Надеюсь, успешно.
- Как и учебу, - буркнул Гладько.
Чуть не спросила: «Хоть не в школе учится?» и cама себя оборвала. Какая, к черту, школа! Не рожала же она Алиску в двенадцать лет. Да и двадцать шесть подарков просила не просто так. Значит, старше, просто выглядит молодо. Она молодо, он взросло, вот и сошлись на фоне…
Я в задумчивости покосилась на соседа по лифту и создателю моих последних приключений. Даже интересно стало, как эти двое столкнулись и сразу не разбежались в этой огромной Вселенной. То ли она его животом прижала, то ли он ее деньгами, или все же были чувства? И столь сильные, что он теперь сам целовать ее не может и с другим не в силах отпустить. Хотя к кому там отпускать? Вспомнилась улыбка этого самого Кирилла, затем его показательный поцелуй и торжествующий взгляд, словно он хотел подгадить и подгадил.
На первом этаже у Гладько зазвенел телефон. За время совместной поездки я уже поняла, что мелодия с переливом стоит на рабочие звонки, но он не ответил на входящий. Отрубил. Глянул по сторонам и сжал челюсти. Сквозь окна холла прекрасно просматривался двор и Кирилл, стоящий возле черного лексуса. Он что-то сказал рыжу и водителю Οлегу, после чего с гордым видом впрыгнул в авто и укатил, дав по газам.
- Брюнет, светлоглазый, – повторила я и похлопала бигбосса по плечу. - Зря беспокоились, с Οлесей вчера был не он.
- Конечно нет, – дернул он плечом. - Это мой брат. Сводный. Сукин сын!
- И этот сводный целовал вашу… Аню, - нашла я лучшим использовать имя вместо прочих обозначений.
- Мы год в разводе. - Он тормознул возле почтовых ящиков, выудил ключ из кармана и открыл сто тринадцатый ящик. Просмотрел почту. Письма и листовки оставил, счета забрал.
Я невольно присвистнула, глядя, как он привычно просматривает платежки и кривится, наткнувшись на задолженности по жкх.
- Дочь растите вы. Квартира ваша. Счета тоже оплачиваете вы… – протянула я, и постаралась не дрогнуть, когда он захлопнул ящик. - Неплохо устроилась, - вынесла вердикт и замолчала под негодующим жестким взглядом.
Гладько вдохнул, борясь с эмоциями, выдохнул и почти миролюбиво спросил:
- И какого хрена я вас с собой потащил?
- Самой любопытно. Таскаете с обеда, за окном темень, а ужина все нет. – И не дожидаясь ответа, я взглядом указала на его вновь затрезвонивший телефон. – О, новая мелодия. Наверное, из дома. - А может, и не из него, на экране гаджета вместе со скромным именем «Люсиль» появилось нескромное фото. - Инфлюенсер клиники пластической хирургии?
Вопрос вырвался сам собой, мне не ответили, зато ответили Люсиль.
- Да?! – Со злым голосом он не сразу совладал, но получив моральную затрещину от абонента, поспешил снизить и громкость, и экспрессивность. - Нет. Извини, малыш. – Слово «малыш» явно было лишним, Люсиль звонким щебетом попыталась расширить зону влияния или программу на вечер, но столкнулась с жестким: «Я занят».
Далее уже мне указали на дверь, ведущую из здания, а затем нетерпеливо к ней повели, но стоило сделать несколько шагов, как Гладько остолбенел и остановил меня.
- В смысле, дрался? Что Аня написала.. ?
Ох, уж эти соцсети! На пустом месте создают скандал.
- Я не дрался за нее! – чуть не зарычал несчастный. – И за старую курицу не дрался… Не представляю о ком ты. Погоди… в смысле, я с ней пришел? - Бросил взгляд на меня и тихо ругнулся. - Нет, не люблю. И ее тоже нет! Откуда мне знать про постеры, - обеспокоенно покосился вверх и в сторону, – это малолетки какие-нибудь…
- Которые слишком многое берут на себя, - поддакнула я и невинно улыбнулась.
- Ясно. Нет! Все. Потом, - оборвал диалог Гладько и, кажется, пришел в привычное состояние духа. Через край решительное.
На волне этой решительности он меня не только из здания вывел, но и к джипу довел, и дверцу распахнул услужливо и порывисто. Вместе с теплом салона, запахом освежителя и кожи я ощутила, что вот сейчас самое время делать ноги, но ничтожный момент был упущен. И на мое робкое: «А можно я уже поеду домой?» мне ответили перстом, указующим внутрь.
Мы посетили два клуба, чье-то выступление stеnd uр, а после заявились на закрытую вечеринку, для которой не были одеты ни он, ни я.
- Только в черном, - буркнул смотритель у стойки.
- А мы через черный ход. - Гладько одарил его купюрой и потащил меня по самым неосвещенным местам подвала, наспех переделанного в галерею или что-то типа того.
Это было похоже на закрытые перфомансы 80-х в Америке, какими их представляли в фильмах, с одной лишь разницей - в фильмах было ограничение 16+, так что пьяными валялись лишь половина актеров, а тут почти все. В очередной раз споткнувшись об обломки какой-то экспозиции, или же нормальной экспозиции, которая представляла собой обломки, я тихо возмутилась:
- Теперь понятно, почему тот Влад так быстро сбежал при одном лишь упоминании вас. Теперь я тоже буду бегать…
- В смысле? - Γладько остановился и перестал высматривать жертв, подходящих под мои описания.
- Ну, тот брюнет светлоглазый, Владимир, что привел Олесю из клуба и хотел забрать Алису… В общем, стоило лишь упомянуть вас…
- Влад? Вы не говорили, что он представился, - бросили мне обвинительно.
- Я и не помнила до сих пор, что он называл свое имя. Только глаза, цвет волос и, может быть, рост, чуть выше вас. - Я еще говорила, пытаясь воссоздать полный портрет, пока мой конвоир что-то быстро искал в телефоне.
