Амур и Психея. Повелители сердец - Делон Дана

– ВОН! – проорал он все еще в подушку, воевать с сестрой не было сил. Последние лет пять их взаимоотношения строились только на этом: на спорах и ругани.

– Ты готов? – строго спросила она, и не думая покидать комнату.

Мальчик лежал в растянутой футболке и с гнездом на голове. Наконец он поднял глаза на сестру и уставился на нее в легком недоумении.

– Готов к чему?

– К вечеринке, придурок!

В отличие от брата, Стефани была готова. Короткая кожаная мини-юбка, топ в обтяжку, густо накрашенные глаза и губы. Мама бы в жизни ей не позволила носить юбку подобной длины, но Тюг знал, что в гардеробе у сестры спрятано много «запрещенки».

– Придут все мои подруги, ты не можешь быть в таком виде. – Она покачала головой и направилась к его шкафу.

Тюг с опаской следил за ней. Одним резким движением Стефани распахнула дверцы и профессиональным взглядом осмотрела содержимое. Сосредоточенность на ее лице пугала… Брови были нахмурены, а глаза, похожие на две щелки, внимательно изучали, что таилось в недрах его «пещеры». Внутри шкаф выглядел так, словно там взорвалась бомба. Тюг кое-как запихивал одежду в шкаф, не сильно переживая за состояние вещей. Но были и те, которые он никогда не трогал. Например, голубая рубашка, которую мама погладила еще в начале года, так и висела на вешалке. К ужасу Тюга, Стефани потянулась именно к ней. А затем достала новые джинсы, которые ему абсолютно не нравились. В них он чувствовал себя ДЯДЕЙ. Стеф довольно хмыкнула, но затем ей на глаза попалась какая-то гадость. Огромное зеленое пятно на одной из футболок, кажется, начало разлагаться. Скривив нос, Стефани быстро захлопнула шкаф.

– Нет ничего хуже мальчиков-подростков, – пробурчала она, сделав вид, что ее подташнивает.

– Такое говорят про всех подростков. – Тюг закатил глаза. – Вне зависимости от пола.

Стефани швырнула в него вещи и скомандовала:

– Надевай!

– Никогда в жизни!

Сестра резко повернулась на высоких каблуках и уставилась на него немигающим, пугающим взглядом.

– Надень, иначе я расскажу Лоле, что ты в нее втюрился!

– Не втюрился! – Тюг подскочил с постели.

– Ради всего святого! – Она взмахнула руками. – Тебе меня в жизни не одурачить! Так что если не хочешь, чтобы твоя рыжая дуреха узнала, что ты питаешь к ней далеко не дружеские чувства… – Стеф ткнула пальцем в вещи. – Надевай! Но… – она осмотрела его с головы до ног, – сначала душ. Потом переоденься, и я уложу тебе волосы!

– НИ ЗА ЧТО!

– КО МНЕ ПРИДУТ ПОДРУГИ, И ТЫ МЕНЯ НЕ ОПОЗОРИШЬ!

Они стояли посреди комнаты и бросали друг на друга одинаково злые взгляды.

– Тюг, марш в душ! – проорала Стефани, и он вздрогнул. – Не заставляй меня тянуть тебя туда силой!

– А ты попробуй.

Да, он больше не был тем слабым мальчиком, которого сестра могла запереть в шкафу или силой куда-то потащить. Однако Стефани была упрямой, и переспорить ее было невозможно. Тюг посмотрел на рубашку в руках. Всего лишь одна вечеринка. Он переживет этот день, ведь так?

– Ладно, – сдался он и поплелся в ванную. – Так и быть, но это первый и последний раз, – предупредил мальчик.

– Как скажешь, – тут же расслабилась Стефани. Она довольно улыбалась, прекрасно осознавая, что одержала победу.

Акт VI

Он, что ли, красавчик?

НА КОВАНЫЙ БАЛКОН квартиры, в которой проживали Стефани и Тюгдюаль Шевалье, не упала ни одна капля дождя. Если бы их гости были более внимательны, они бы заметили эту странность. Ливень шел как из ведра, крупные капли разбивались об асфальт и о фасады парижских домов, но ни одна не приземлилась на балконе третьего этажа, окна которого выходили на купол церкви Дома инвалидов. Все дело было в том, что Психея и Амур решили пошпионить за подростками и устроились на балконе. Пышное белое облако над ними спрятало пару от дождя, а другое растянулось по балкону, и божества расселись на нем, словно на софе. Амур щелкнул пальцами, и стены здания стали прозрачными.

– Виноград? – спросил он у жены, протягивая ей разноцветную тарелку с фруктами.

– Мы напоминаем те пары, которые проводят вечера у телевизора с этими, как их там… – На красивом лице Психеи промелькнула задумчивость.

– Чипсы, попкорн? – помог ей Амур.

Богиня улыбнулась и подмигнула ему.

– Все ты знаешь.

– Я же бог, – самодовольно проворковал Амур.

Со стороны они и правда выглядели так, словно собрались на просмотр какого-нибудь сериала. Психея достала из облака лепешки, оливки и вино.

– Только не пойму, зачем мы за ними следим?

Амур постарался легкомысленно пожать плечами, но морщинка между его бровей выдавала истинные эмоции.

– Да просто так, – бросил он.

Психея ничего не ответила. Укуталась глубже в пышное облако и решила, что минут пять посмотрит на происходящее вместе с Амуром, а потом достанет «Илиаду» и продолжит чтение. Но вдруг что-то привлекло внимание богини. Она замерла, затем приподнялась на облаке и, сузив глаза, впилась взглядом в подошедшего к окну мальчишку.

– ЭТО ОН! – визгнула Психея.

Богиня сжала руки в кулачки и потерла глаза.

– Да, – хмуро ответил Амур и тоже изучающе оглядел парнишку.

Голубая рубашка подчеркивала широкие плечи, а глаза были цвета утреннего неба. Непослушные кудри были уложены назад в стильную прическу, а джинсы наконец не висели мешком на длинных стройных ногах.

– Да он же красавчик! – Психея от удивления даже подскочила на облаке. – Как так получилось? Что за магия?

Магия, неизвестная Психее, называлась «эффектом старшей сестры». В конце комнаты, довольно ухмыляясь, стояла Стефани и поглядывала на входную дверь. «Ну и где эта рыжая дурочка?» – думала она. Вот сейчас увидит Тюга и забудет про своего Шалане!

Но у бога любви были другие планы. Амур ничего не ответил жене. Он оглядывал девочек в толпе, и по сосредоточенному выражению лица Психея поняла, что он что-то задумал.

– Значит, не зря все-таки пришли, – пробормотал Амур. – Больше никакой любви сквозь года. – Он приподнял палец и слегка пожурил жену. – Теперь приходится возиться с этим.

Амур кивком указал на толпу подростков. Вместе с Психеей они ощущали бурю страстей, переплетение эмоций и притяжение, но прекрасно понимали, что все это лишь кратковременные вспышки юности, последнее буйство гормонов. Амур всегда предпочитал творцов – тех, кто познавал любовь в ее глубине, тех, кто искал боль и трепет, а не эту мимолетную лихорадку, что вспыхивает от малейшего прикосновения и угасает, не оставив после себя ничего, кроме пустоты.

– Кажется, наш план на грани краха. – Психея летала вокруг Тюга, разглядывая его со всех сторон. – Он точно во вкусе Лолы!

– Как и многих других девочек-подростков, – улыбнулся Амур.

Прожив тысячу лет, он понял, что строить планы бессмысленно. Бог любви был хорош в импровизации.

Лола появилась на пороге в своем летнем платье с ярко накрашенными красной помадой губами. Волосы чуть торчали: сколько бы она ни использовала лака, день был дождливый, и кудри изо всех сил рвались на свободу. Лола ненадолго замерла в коридоре, но затем в карих глазах промелькнула решимость. Она выпрямила спину и, чуть задрав подбородок, прошла вглубь квартиры. Сердце девочки колотилось в груди как сумасшедшее. Комнаты были пропитаны запахом чипсов, пива, потных тел и сигарет. Окна, распахнутые настежь, не спасали ситуацию. Лола задумалась: ей казалось, что такие вечеринки пахнут чем-то особенным, а на деле все оказалось гораздо прозаичнее. Тимоти Шалане стоял в кругу девчонок и что-то громко рассказывал. Широкая улыбка на лице парня открывала ямочку на правой щеке. Лола не знала, в кого она была влюблена больше – в ямочку или в Тимоти.

– Привет!

Перед ней словно из ниоткуда возникла Рашель Лонтье, старшеклассница. Ходили слухи, что эта красивая блондинка влюблена в Тимоти, а он не ответил ей взаимностью или вовсе бросил ее. А еще говорили, что ее папа – какой-то крутой бизнесмен, которому принадлежала сеть то ли ресторанов, то ли кинотеатров. Слухи разнились от рассказчика к рассказчику.