Вредная. Запретная. Моя (СИ) - Ланская Алина

За спиной хлопнула дверь.

— Выпьешь что-нибудь?

Кристина идеально усвоила светские манеры и в отличие от меня характер редко показывает. Даже мне. Вот и сейчас делает вид, что все отлично.

— Из твоих рук? Да никогда. Кухню обходишь стороной, надеюсь? А то всех потравишь своей стряпней.

— Кулинария — не мой конек, это верно. Но у меня масса других достоинств.

Криська улыбнулась. Еще одна блондинка за день. Но не Реджи ни разу. Правда, и на студентку третьего курса, которую мне когда-то наняли в последнем классе, чтобы я хоть чему-то научилась, Кристина совсем не походила.

Надо было гнать ее тогда взашей. Сказала бы, что не нравится, мне подогнали бы другую, но я ее пожалела. Лучшая студентка на курсе, а денег не хватает.

Зато теперь не знает куда деть — но в морду и в сиськи закачала достаточно папиного бабла.

Из столовой доносились умопомрачительные запахи. Ну хоть кухарку не поменяла, и то хорошо. Я уселась в кресло и лениво уткнулась в телефон.

— Я звонила мужу десять минут назад, он сказал, что уже выходит.

Молча кивнула, не повернув голову к Криське. Под моим последним постом обсуждали, куда делись фотки с Аракчеевым. Я усмехнулась, но отвечать не стала, разумеется.

— Саш, ты с Артуром говорила? Он очень переживает.

— Утешь его, раз переживает.

Тут я не удержалась и громко фыркнула. Посмотрела на Криську — платье напялила как эскортница для свидания с папиком. Хотя… в сущности все так и есть. Это только отец искренне верит, что его Кристиночка по доброте душевной от него не отходила после смерти мамы. И да, он сам выбрал эту потаскушку, а не она его.

Ну да, ну да!

— Саш, отношения с Аракчеевым очень важны для твоего отца. Артур хорошо поднялся за последние два года, его нельзя вот так кидать как помойного пса.

— Захлопнись, пожалуйста, и не лезь, куда тебя не просят, Кристина. Это наше семейное дело, не твое.

С удовольствием посмотрела на красные пятна, которые проступили сквозь идеальный тон на лице мачехи.

— Вообще-то, мое! Я — член семьи, Саша, нравится тебе это или нет! И к тому же… я жду малыша! У тебя будет брат или сестра, ты больше не единственный ребенок у своего отца. Придется потесниться!

Лучше бы дубинкой по голове оглушили. Я невольно поглядела на плоский живот Криськи, отказываясь верить, что та беременна. Внутри похолодело от догадки — не врет. А затем и по глазам увидела и по торжествующей улыбке.

— Три года ждала этого момента, а, Крис? Ребенок хоть папин? Я намекну ему на тест ДНК.

Криська вспыхнула, но ничего не ответила — мобильный отвлек. Она вцепилась в него как в спасательный круг.

— Да… я… что?! Что?!

Она завизжала так, что я выронила свой телефон. С глухим стуком он упал на паркет, и этот звук я запомнила — словно разбилось что-то очень ценное.

— Крис? Ты чего?

Белая как мел мачеха безвольно опустила руку, хотя из динамика ее айфона еще доносился чей-то голос.

— Борю задержали. Только что. Забрали на допрос прямо из мэрии. Какое-то коррупционное дело.

Глава 6

— Что за бред?! Папу не могли задержать! — Я выхватила у Криськи телефон и рявкнула в динамик: — Что случилось? Это дочь Бориса Сергеевича!

— Здравствуйте, Саша, — донесся до меня тихий голос папиного помощника Димы. — Это Максимов, его только что увезли, но я уже позвонил адвокату. Извините, Саша, больше сказать ничего не могу, ничего не знаю. До свидания.

И сбросил звонок. Я таращилась на погасший экран мобильника и ничего не понимала. Как. Отца. Могли. Арестовать?

Нет, он и раньше давал показания, когда года два, кажется, назад посадили одного чела, его зама, что ли. Но на папу никто не наезжал!

Всхлипы рядом вывели меня из ступора — Криська, схватившись за свой живот, ревела. Только этого не хватало! В голове шумело, но я заставила себя найти на столе бутылку с водой и сунуть ее мачехе.

— Выпей и успокойся!

Кристина то пила воду, то причитала, то хваталась за телефон, набирая раз за разом папе, который не отвечал. Отключен мобильный, и все тут. Его второй номер, известный лишь самым близким, тоже молчал.

Я названивала адвокату Михельсону, который дружил с папой лет двадцать и часто бывал у нас на званых ужинах, когда еще мама была жива. На мачеху внимания особого не обращала, плевать на ее истерику. Не маленькая — сама разберется. Мне бы кто помог! И дом, в котором всегда полно челяди, словно вымер.

Михельсон не отвечал, а звонить всем подряд я боялась — вдруг пойдет слух по Москве, а может, папу уже вот-вот отпустят. А я, как курица психованная, город весь на уши подниму. Но неизвестность убивала. Криська куда-то ушла, я и не заметила.

Рассеянно посмотрела в окно и чуть не упала — прямо к нашему дому подъехали три машины. На одной из них было написано «Следственный комитет Российской Федерации».

Зашибись! Я побежала в прихожую и услышала Криськину болтовню:

— Да, мамочка, я поняла. Хорошо, да… я не нервничаю, да… все сделаю. Эй! Саша! Осторожнее! Не снеси меня!

— Гостям своим сейчас говорить это будешь!

Я сама была на нервяке, вообще не понимала, что творится. Никогда такого не было, и главное — мы с этой курицей вдвоем и больше никого рядом!

— Каким еще гостям?!

Понятия не имела, что делать. А тут тупица, новая горничная открывала дверь. Ну здрасти-приехали!

Обыск прошел быстро и… профессионально. Кристина забилась в какой-то угол, ни на один вопрос толком ответить не смогла. Бесила меня жутко — мама бы никогда так себя не повела.

Я еле сдерживалась, чтобы не послать всех этих уродов! В другой раз бы послала, но мне под нос и ордер сунули, и вели себя эти мужики раскованно как-то. Как будто не к вице-мэру домой пришли, а к какому-нибудь торгашу дань выбивать! И глаза, глаза у них были колючие и злые, я даже взгляд отвела.

— Саш, что они делают? — чуть не плакала мачеха. — Господи, да что же это такое-то?!

Мы стояли с ней в коридоре и смотрели, как из папиного кабинета выносят папки с документами, диски, флешки, ноут его прихватили, сволочи!

— Откройте сейф, пожалуйста, — велел один из следаков, самый противный, со злой мордой. Смотрел на нас с Криськой как на пустое место.

Ответить мачехе я не дала, а то и правда открыла бы, дура.

— Мы не знаем шифра, его только папа знает!

Отвлеклась на мобильный — Ксюха звонила. Вообще чудом входящий увидела — на беззвучный поставила. И зря. Несколько звонков, в том числе и от Михельсона, я пропустила.

— Да! Что тебе? — Можно было бы помягче, но я была не в том настроении, чтобы еще и с подругой сдерживать себя.

— Сашка, это правда? Что Бориса Сергеевича арестовали и у вас обыск идет? — скороговоркой выпалила Абрамова.

— Да, — мрачно ответила и подошла к окну. К дому бежал какой-то толстяк. У нас сегодня проходной двор! — Откуда узнала?

— Откуда?! Уже и по телику в новостях сказали, вы в топе всех поисковиков. Да ты в сеть зайди! — верещала Ксюха. — Ой, лучше не заходи. Пишут, что его арестовали за взятки и не отпустят до суда…

— Можешь у крестного узнать, что вообще за херь? — тихо попросила я подругу и быстро отключилась, потому что в гостиную, куда я отошла, ввалился незнакомец. За ним шагали следаки. Ну и рожи были у них!

— Александра Борисовна? Здрасти! Меня Михельсон прислал. — Толстяк сунул мне визитку. — Я тоже адвокат вашего батюшки и имею право присутствовать при обыске. Можно ознакомиться с постановлением?

Это он к следакам обратился. А я, чуток выдохнув, наконец залезла в сеть. Быстро пробежала глазами по заголовкам новостей и покрылась по́том. Если все это правда, то папу точно не выпустят!

Следаки уехали только через два часа, когда я уже была на пределе, а Криська вообще улеглась в спальне и закрылась ото всех. Типа ее это все не касается! Вот коза! А как на папины деньги себя и всю свою родню содержать, так она здоровая!

Мы с толстяком-адвокатом стояли вдвоем в гостиной, экономки с горничной было не видно, не слышно, но это и хорошо.