Ботаник vs. Плохиш (СИ) - Дронова Анастасия

— Причем тут Ангелина? — нахмурилась. Надеюсь, в наклевывающемся романе Настюха не занимает одну из вершин треугольника…

— Ну ты же в курсе, что она с Пешковой и Фубовик и Незрицкой уже застолбили себе в пару на выпускной самых сасных мальчиков нашего класса. Начиная с Чернышева!

Смешок вырвался сам по себе.

— Чернышев во главе списка? Или они его с конца составляли?

Настя наклонила голову к плечу и округлила глаза, будто спрашивая, не чокнутая ли я?

— Искренне не понимаю, ЧТО в нем такого, — небрежно бросила я, поправляя кадку с крошечным миртовым деревом на подоконнике. Так и хотелось схватить его и унести домой. Наличие жёлтых листиков красноречиво говорило: вряд ли кто заботится о том, чтобы растение получало достаточно влаги. Хорошо хоть догадались поставить на свет.

— Как что?

Повернулась к Насте.

О. Мы все еще застряли на теме Влада. Я бы охотнее поговорила о маленьком дереве счастья.

— Он симпатичный, даже красивый. Высокий, мускулистый, но не перекаченный, — прикусила губу, чтобы снова не фыркнуть. Интересно, она, что его кубики пересчитывала? — К тому же умный. И вы бы были замечательной парой!

Ах, вот откуда ноги растут у этих дифирамбов… Я уж подумала, что тут у нас мексиканские страсти: «Начала встречаться с парнем, чтобы ближе подобраться к его другу, от которого без ума»…

Возвела глаза к потолку, но проигнорировала последнее утверждение. С моим мнением по этому вопросу Торихина уже ознакомлена.

— Умный? Чернышев? Если у него в облаке телефона находиться голая фотка директора, в какой-нибудь пригодной для шантажа позе, то это не делает его умным!

Упс. Кажется, я сказала то, что действительно думаю.

Настя еще большее округлила свои и без того круглые зеленые глаза.

— Вообще-то, — мятное дыхание защекотало ухо, я вздрогнула. Но не отступила. — У меня есть такая фотка… Только не в цифровом виде.

— Я так и знала!

Повернулась на каблуках. И это была моя ошибка. Он оказался слишком близко. Теперь я даже могла разглядеть едва заметную родинку на его левой щеке.

Неудачное время шарахнуться в сторону, когда позади тебя стоит фикус в огромной кадке. Не удивительно, что я потеряла равновесие. Настя охнула вместе со мной, но я по счастью (если можно так выразиться) не переломила стебель своей задницей и не поцеловала пол, потому что Чернышев, хоть и не состоял ни в одной из спортивных команд нашей школы, имел неплохую реакцию. Едва я опасно покачнулась в сторону — он удержал меня в вертикальном положении. Но и у этого была своя цена — всю биологию и пол математики я ерзала на стуле от фантомных ощущений прикосновения его пальцев к моей талии.

Он хоть и не сдавил мой бок слишком сильно — все же надо будет проверить выскочили ли синяки. Может, он мне вообще аппендикс повредил ли еще что — странной щекотке в животе и перепадам температуры (меня бросало то жар, то в холод все сорок минут с небольшим) должно быть разумно объяснение.

— Соколова.

— А? — оторвала взгляд от тетрадки и непонимающе уставилась на… бабушку? Не поднялась, а где Сергей Анатольевич? И почему я не заметила, что его заменяет бабушка?! Все. Сегодня прихожу домой, делаю уроки и… сразу спать.

— Что за «А»? — губы бабушки сжались в тонкую линию. Она так недовольно посмотрела на меня, что нельзя было даже предположить, что мы родственники.

— Вы что-то хотели, Регина Егоровна?

— Так-то лучше, — кивнула она.

Я уже готовилась к тому, что она вызовет меня к доске решать пример. Но сфокусировав взгляд, я сразу поняла, что что-то нет так — доска была чиста.

— Я заметила, что ты, сидишь одна. А я очень ценю в людях способность к правильной организации пространства.

Не поняла, как вяжется одно с другим. Но на всякий случай кивнула.

И тут прозвучало худшее:

— Чернышев.

— Да, Регина Егоровна.

Пхф. Подлиза.

— Ты тоже сидишь один. Пересядь.

— Как скажите.

ЭЭЭЭ?!

9

А где протесты? Где го хамское: «Sorry, don’t speak Russian» или «Ага, щас!». Хоть он такого никогда не говорил, но все же… Где лозунги: «Свобода! Равенство! Братство!»?

— А…

Открыла рот и тут же захлопнула: взгляд бабушки, казалось, мог разрезать сталь, словно нож кусок свежеиспечённого хлеба. Спорить не вариант. А то вполне всплывет вопрос: «Почему, Вы, милочка, решили, что можете стать исключением из правил?» К любому из ответов сразу плюсуются три листа допзаданий. И не с примерами: «2+2=4». Бабушка никогда не повышала голос, не писала замечаний в дневник, не жаловалась классному, не ставила неуд за поведение. Она давала дополнительные задания. Обязательные к выполнению. И ко все ученикам старше 8 класса обращалась на «Вы», используя имя в полной форме или просто фамилию. Никаких Вась, Петь и Людочек.

Это, приходя ко мне домой бабушка могла показаться божьи одуванчиком. С указкой и у доски это был совершенно другой человек. С которым пререкаться — себе дороже. Неудивительно, что наш никогда несмолкающий «11-А» молчал, словно на отпевании покойника.

— Вот и славно, — бабушка смахнула невидимую соринку с уголка глаза. Как будто подмигнула мне. Не-е-е-е-т… Это уже паранойя. У мироздания и всех, к нему причастных, нет глобального плана «Свести Владислава Чернышева и Александру Соколову», — с этим разобрались. Откройте учебники на стр. 139. Сегодня, мы продолжим…

Чернышев сел рядом, и меня обдало запахом ее одеколона. От него так же пахло кожей, хотя он сегодня был… В белой рубашке? За окном метеоритный дождь и через 24 часа, максимум, наступит конец света? Этот утконос не одевался в форму с 1 сентября!

— А я думала у тебя аллергия на чистый хлопок, — шепотом заметила я, отворачиваясь и отодвигая стул. Я не буду возмущаться такими перестановками, но никто не помешает мне определить границы моего личного пространства. Я — центр, а моя полусогнутая рука — радиус. Жаль, нельзя еще добавить колючую проводку и пустить ток.

— А ты забавнее, когда говоришь правду, — ответил он. У меня слуховые галлюцинации, если я только что услышала визг железных ножек стула?

Нет, Ася, не поворачивайся. Нет, ты же не в мозгоатрофирующем низкопробном сериале. Глядкам-переглядкам не бывать!

Поздно. Мне нужно было убедиться, что пакт о неприкосновенности границ, о котором понятие не имеет другая сторона, не нарушен.

Повезло — Влад лишь подвинул стул ближе к свой парте. Повезло, да не совсем — он перехватил мой взгляд и усмехнулся. И… О, Святая Афина Паллада! Открыл свою тетрадку на девственно-белой первой странице и начал записывать дату и тему урока. Мне кажется, такого не случалось за те шесть месяцев, что он учился здесь…

— Кхм.

Бабушкин многозначительный кашель не предназначался мне конкретно, но я не стала рисковать и поднимать глаза, чтобы проверить, смотрит она на меня или нет. Схватила учебник и, спешно шелестя страницами, открыла нужный параграф.

Выкинув из головы все лишнее, погрузилась в формулы, успокаивая себя тем, что сидеть с Чернышевым мне придется только на математике и только пока Сергей Анатольевич на больничном.

Ага, как говорится, мечтая, не забудь купить губозакаточную машинку. Так, на всякий случай.

Мой «всякий случай» настал на втором уроке по истории. Когда Чернышов наглым образом уселся за мою парту.

— Эй..! — уж было возмутилась я, но пришлось понизить голос и натянуть дружелюбную улыбку, так как за нами могли наблюдать. Кашернова точно перестала слать смс-ки. Это понять было несложно, звук она никогда не выключала. — Это была разовая акция.

Черная бровь подпрыгнула вверх, а рот тронула легкая усмешка.

— Ага.

Сказал «Ага» и все равно его упругая задница (вполне возможно, и не упругая, мне почем знать, может, оптический обман) оккупировала место слева от меня.

— Мы будем сидеть вместе только на математике. И только когда Регина Егоровна будет вести урок.

— Ага.