Джуд Деверо - Истинная любовь
Джаред ехидно улыбнулся.
— А я-то надеялся, что ты станешь мной гордиться. Я, в отличие от тебя, не стараюсь влюбить в себя невинную беззащитную девушку. — Это был еще один верный прием, рассчитанный на то, чтобы стереть усмешку с лица Калеба.
Гневная вспышка не заставила себя ждать.
— Я никогда ни одну женщину…
— Знаю, знаю, — проворчал Джаред, сжалившись над красавцем призраком. — Твои побуждения всегда были чисты и благородны. Ты ждешь возвращения женщины, которую любил. Возможно, она явится тебе воплощенной в новом теле. Все эти годы ты хранил верность Валентине. Я все это уже слышал миллион раз. Ты узнаешь ее, как только увидишь, и тогда вы двое, взявшись за руки, скроетесь в лучах заходящего солнца. А значит, либо она умрет, либо ты вернешься к жизни.
Калеб привык к непочтительности и дерзости внука. Он никогда не говорил об этом, но задиристый, неуступчивый потомок чертовски напоминал самого Калеба, когда тот был еще жив. Он хмуро оглядел Джареда.
— Я должен узнать, что случилось с Валентиной, — веско произнес он. Калеб умолчал о том, что у него осталось лишь несколько недель на разгадку тайны. Теперь он знал: срок истечет двадцать третьего июня. Нужно выяснить во что бы то ни стало, что случилось с женщиной, которую он любил так сильно, что даже смерть не смогла разлучить их. Если его постигнет неудача, никто из Кингсли не обретет счастья, которого заслуживает. Как заставить упрямого, несговорчивого, не желающего никого слушать внука поверить?
Глава 1
Аликс все плакала и плакала, Иззи оставалось лишь скармливать ей шоколадные конфеты одну за другой. В ход уже пошли два сладких пончика, плитка горького шоколада, целый «Тоблерон» и батончик «Кит-Кат». Если Аликс возьмется за печенье с шоколадной крошкой, Иззи не сможет устоять и присоединится к ней, а значит, наверняка наберет лишние десять фунтов и не влезет в свое свадебное платье. Не слишком ли больших жертв требует женская дружба?
Подруги плыли на скоростном пароме, курсировавшем между Хайаннисом и Нантакетом. Они сидели за столиком бара, где было полно самых восхитительных сладостей, которые безнадежно губят фигуру.
Только что окончился их последний семестр в высшей архитектурной школе, и до недавнего времени Аликс чувствовала себя превосходно. В последний день перед летними каникулами девушки представили свои проекты. Профессор, как всегда, превозносил Аликс до небес, к великому ее смущению.
А вечером друг Аликс порвал с ней, съехав с ее квартиры. «У меня другие планы на будущее», — жестко заявил он.
После бурного объяснения с Эриком Аликс отправилась прямиком к подруге. Иззи и ее жених Гленн как раз уютно устроились на диване с большим пакетом попкорна, когда раздался стук в дверь. Услышав от Аликс, что случилось, Иззи ничуть не удивилась: она давно готовилась к подобному исходу и заранее запаслась двумя внушительными коробками шоколадного мороженого с карамелью.
Гленн отечески поцеловал Аликс в лоб.
— Эрик просто дурак, — сказал он, прежде чем отправиться в постель.
Иззи думала, что придется утешать подругу всю ночь, но час спустя Аликс уже мирно спала на диване в гостиной. На следующее утро она казалась притихшей, молчаливой.
— Пожалуй, я пойду домой, начну собирать вещи, — проговорила она. — Теперь у меня нет причин не ехать. — Речь шла о том, чтобы провести год на острове Нантакет. Несколько лет назад, вскоре после того как Иззи встретила Гленна (и тотчас поняла, что этот мужчина станет ее мужем), подруги заключили соглашение. Они договорились, что, окончив архитектурную школу, возьмут на год тайм-аут, прежде чем примутся за поиски работы. Иззи требовалось время, чтобы побыть просто женой и подумать, чего она хочет добиться в жизни.
Аликс давно решила, что следует потрудиться над творческим портфолио, чтобы будущие работодатели могли составить благоприятное мнение о ее профессиональных возможностях. Поскольку большинство студентов начинало искать работу, едва завершив обучение, им приходилось представлять лишь набор учебных заданий, выполненных под влиянием вкусов и предпочтений преподавателя. Аликс же хотела показать собственные проекты, смелые и оригинальные решения.
Предложение провести год на Нантакете не вызвало у Аликс энтузиазма. Отправиться на остров, где она не знает ни души? Нет, это чересчур. Вдобавок ей не хотелось расставаться с Эриком, Выдержат ли их отношения такую долгую разлуку? Аликс почувствовала, что нужно найти извинение, предлог для отказа. Повод нашелся, по ее мнению, сразу: она не могла оставить подругу накануне свадьбы.
Но Иззи заявила, что такой счастливый случай выпадает раз в жизни и Аликс просто обязана им воспользоваться.
— Ты должна поехать!
— Не знаю, — нерешительно протянула Аликс. — Твоя свадьба… Эрик… — Она пожала плечами.
Иззи сердито сверкнула глазами.
— Аликс, такое чувство, будто твоя фея-крестная взмахнула волшебной палочкой и ты получила то, в чем больше всего нуждалась. Притом в самый подходящий момент. Отправляйся без разговоров!
— Думаешь, у моей феи-крестной зеленые глаза? — спросила Аликс, и подруги весело рассмеялись. Глаза матери Аликс цветом напоминали изумруды. Разумеется, это она устроила своей дорогой доченьке год вольной жизни на острове, посвященный работе и обучению.
Девушки решили, что отправить Аликс в творческий отпуск задумала сама Виктория, поскольку именно она рассказала дочери о странном условии завещания Аделаиды Кингсли.
Виктория всегда внушала Иззи благоговейный трепет. Даже не будь она всемирно известной писательницей, автором захватывающих, восхитительных книг, миссис Мэдсен и тогда производила бы неотразимое впечатление. Эта женщина с густыми темно-рыжими волосами и фигурой, как у звезды испанской мыльной оперы, царила в любом обществе. Виктория не была шумной или особенно яркой, но мгновенно привлекала к себе все взгляды, стоило ей появиться в комнате. При виде ее люди невольно умолкали, вслед ей оборачивались, ее пожирали глазами. Казалось, каждый чувствовал присутствие этой женщины.
Впервые увидев миссис Мэдсен, Иззи задумалась, как относится Аликс к тому, что все внимание окружающих достается ее матери, но та давно привыкла к ореолу исключительности, окутывавшему Викторию, и принимала его как данность.
Разумеется, играло роль и то, что всякий раз при появлении Аликс Виктория тотчас прекращала очаровывать тесный кружок обступивших ее людей и направлялась к дочери. Рука об руку они удалялись в какой-нибудь тихий уголок, чтобы побыть вдвоем.
