Анна Тодд - После падения
– Она всегда хотела, чтобы ты была такая же, как она; она была уверена, что ты станешь такой с пеленок. Она ведь неплохой человек, Тесси. Просто боится.
Я гляжу на него с недоумением.
– Чего боится?
– Всего. Боится потерять контроль. Я уверен, что, встретив тебя с Хардином, она ужаснулась именно тому, что поняла, что уже не имеет над тобой власти.
Я смотрю на пустую кружку.
– Из-за этого ты ушел? Потому что она хотела все контролировать?
Отец негромко кряхтит.
– Нет, я ушел, потому что у меня были свои проблемы и мы не очень хорошо подходили друг другу. Не беспокойся о нас, – смеется он. – Думай лучше о себе и своем вспыльчивом друге.
Не могу представить себе, что человек, сидящий сейчас передо мной, и моя мать способны поддерживать беседу, они такие разные! Гляжу на часы и понимаю, что уже девятый час.
Я встаю и кладу кружку в посудомоечную машину.
– Мне надо разбудить Хардина. Вчера вечером я бросила твою одежду в стирку. Сейчас переоденусь и принесу ее.
Захожу в спальню и вижу, что Хардин не спит. Когда я вижу, что он натягивает черную футболку, я предлагаю:
– Может, наденешь что-нибудь более строгое?
– Зачем?
– Затем, что они будут принимать решение о твоем будущем обучении, а черная футболка не сигнализирует о твоей заинтересованности. Потом можешь переодеться, но сейчас, я считаю, тебе нужно одеться солидно.
– Чеееерт! – тянет он, запрокидывая голову назад.
Я прохожу мимо него к шкафу и достаю черную рубашку и брюки.
– Только не брюки – ради бога, нет!
Я передаю их ему.
– Это только на некоторое время.
Он держит одежду, словно это ядерные отходы или артефакт с другой планеты.
– Если я напялю это дерьмо, а меня все-таки выгонят, я сожгу к черту весь этот городок.
– Ты слишком драматично все воспринимаешь.
Я закатываю глаза, но Хардину явно не до смеха. Он начинает переодеваться.
– Наша квартира по-прежнему работает в качестве приюта для бездомных?
Я бросаю рубашку вместе с вешалкой на кровать и поворачиваюсь к двери.
Хардин резко проводит по волосам.
– Черт возьми, Тесс, я извиняюсь. Я просто не в себе от того, что не могу даже трахнуть тебя по-человечески, потому что твой папа спит на нашем диване.
Его грубые слова возбуждают меня, но он прав: присутствие отца в соседней комнате – серьезное препятствие. Я подхожу к Хардину поближе и осторожно отвожу его длинные пальцы от верхней пуговицы рубашки, с которой он не может справиться.
– Разреши мне, – предлагаю я.
Взгляд смягчается, но я вижу, что Хардин начинает волноваться. Терпеть не могу видеть его таким, это так необычно. Он всегда так спокоен и ни о чем не беспокоится, разве что обо мне, и даже в этом случае умеет скрывать свои чувства.
– Все будет хорошо, малыш. Все пройдет удачно.
– Малыш? – Он резко усмехается, и я вспыхиваю.
– Да… малыш. – Я поправляю ему воротник, и он наклоняется, чтобы поцеловать меня в кончик носа.
– Ты права; на худой конец, уедем в Англию.
Не обращаю внимания на комментарий, возвращаясь к шкафу, чтобы выбрать себе одежду.
– Как думаешь, мне разрешат тебя сопровождать? – спрашиваю я, раздумывая, что бы надеть.
– Ты этого хочешь?
– Если разрешат.
Я хватаю новое фиолетовое платье, которое хотела надеть завтра на работу. Натягиваю его так быстро, как это возможно. Я выбираю к нему черные туфли на каблуках и выхожу, одергивая платье спереди.
– Ты не мог бы мне помочь? – прошу я Хардина, поворачиваясь к нему спиной.
– Ты нарочно меня мучаешь. – Его пальцы скользят по моим голым плечам и вниз по спине, отчего по коже бегут мурашки.
– Извини. – В горле пересохло.
Он медленно застегивает молнию и прижимается губами к моему затылку. Я дрожу.
– Нам нужно поторопиться, – говорю я, и он стонет, сжимая пальцами мои бедра.
– По дороге я собираюсь позвонить отцу. Нам надо подбросить… твоего отца куда-нибудь?
– Я его сейчас спрошу. Ты захватишь мою сумку? – спрашиваю я, и он кивает.
– Тесс? – окликает он меня, когда я берусь за дверную ручку. – Мне нравится, как ты одета. И ты. То есть я люблю тебя, конечно… и твое новое платье, – путается он. – Я люблю тебя и твою модную одежду.
Я делаю реверанс и поворачиваюсь вокруг себя, чтобы он меня рассмотрел. Я, конечно, ненавижу, когда Хардин нервничает, но иногда это даже привлекательно, потому что напоминает мне, что, в конце концов, он не так уж жесток.
Отец дремлет на диване в гостиной. Не знаю, стоит ли мне разбудить его или оставить отдохнуть, пока мы не вернемся из кампуса.
– Пусть спит, – отвечает на мои мысли подошедший Хардин.
Быстро набрасываю записку: объясняю, когда мы вернемся, и даю наши телефонные номера. Сомневаюсь, что у отца есть мобильный телефон, но на всякий случай я решаю их оставить.
Дорога до кампуса недолгая, слишком недолгая, и Хардин выглядит так, будто готов наорать на кого-нибудь или ударить. Когда мы прибываем на место, он оглядывает стоянку в поисках автомобиля Кена.
– Он сказал, что мы встретимся здесь, – говорит Хардин, пятый раз за пять минут проверяя экран мобильника.
– Вот он, – указываю я на серебристо-серый автомобиль, заезжающий на стоянку.
– Наконец-то! Какого хрена он так долго?
– Будь с ним вежлив, он делает это для тебя. Пожалуйста, просто будь помягче, – прошу я. Хардин расстроенно вздыхает, но соглашается.
К удивлению Хардина, Кен привез с собой жену Карен и сводного брата Хардина, Лэндона, которому я приветливо улыбаюсь. Я люблю их за то, что они поддерживают Хардина, даже когда он ведет себя так, словно не нуждается в их поддержке.
– Тебе что, нечем заняться? – говорит Хардин Лэндону, когда они приветствуют нас.
– А тебе? – отвечает Лэндон, заставляя Хардина усмехнуться.
Слушая их пререкания, Карен радостно улыбается, что резко контрастирует с выражением ее лица, с которым она выходила из машины.
Когда мы подходим к административному зданию, Кен говорит:
– Надеюсь, это будет недолго. Я попросил всех, кого мог, написать на тебя отзывы и молюсь, чтобы все прошло удачно. – Остановившись на минуту, он поворачивается к Хардину. – Позволь мне там говорить – это необходимо. – Он смотрит на сына, ожидая его согласия.
– Ладно, хорошо, – легко соглашается Хардин.
Кен кивает и рывком открывает большие деревянные двери, впуская нас внутрь. Оглянувшись через плечо, авторитетно произносит:
– Тесса, извини, но ты не можешь зайти с нами. Я не хочу тебя огорчать, но тебе придется подождать нас снаружи. – Он поворачивается ко мне, улыбаясь как можно более дружески.
