Джулия Лэндон - Влюбиться в звезду
Одри взяла его лицо в ладони; она целовала его губы, щеки, глаза.
– Боже, я так по тебе скучала, – бормотала она между поцелуями.
– Не ты одна, – отозвался Джек, поворачивая ее и прижимая к фальшивой обшивке. Ее тело неистово откликалось на его прикосновения.
– Вчера ночью я его выгнала, – задыхаясь, произнесла Одри. Руки Джека блуждали по ее телу. Она снова поцеловала его – ее язык у него во рту, ее тело прижимается к его. Рука Джека скользнула ей под блузку, лаская обнаженную кожу, двигаясь вверх, к совершенным холмам ее грудей.
– Я чуть с ума не сошел, так хотел к тебе прикоснуться! – прорычал Джек. – Видел тебя на сцене, а думал только о том, как снова оказаться в тебе.
Одри застонала и опять поцеловала его. Ладонь Джека нежно погладила все ее изгибы, приласкала по очереди обе груди и поползла вниз.
Одри ахнула ему в губы. Он нажал сильнее, но она вдруг отвернулась в сторону.
– Нет, – грубовато сказала Одри. – Я не могу.
– Никто не войдет, – негромко произнес Джек. – Еще очень рано – у нас полно времени.
– Но я пообещала…
Джек замер, не отрывая губ от ее волос.
– Пообещала?
– Я пообещала ему, – слабым голоском сказала Одри.
Джек, прищурившись, уперся обеими руками в обшивку, пригвоздив Одри к стене, наклонился и посмотрел ей в глаза.
– Что ты ему пообещала?
– Что мы не будем с тобой видеться, пока я не поговорю с ним…
– О Господи…
– Я должна была! – в отчаянии воскликнула Одри, увидев взгляд Джека. – Послушай, Джек, дай мне передышку – все оказалось гораздо сложнее, чем я думала!
– Непохоже, чтобы тебе было слишком сложно дать ему обещание держаться от меня подальше, – произнес он, изо всех сил пытаясь увидеть всю ситуацию ее глазами. – Пойми меня правильно, Одри, – мне совсем не хочется, чтобы тебе было трудно. Но все закончится раньше, чем ты успеешь оглянуться, и ты не обязана… ничего ему обещать!
Одри тяжело вздохнула.
– Меня угнетает чувство вины. Мне кажется, я просто не в состоянии нормально соображать.
Джек почувствовал, как внутри у него все сжалось, выпрямился и уронил руки.
– Что ты ему сказала?
– Если честно, не знаю, – ответила Одри, опустившись на край кровати.
«Дыши, – велел себе Джек. – Дыши».
– Ты не знаешь?
– Ну да, я сказала ему, что люблю тебя… – Она опять вздохнула. – Собственно, он сам догадался, что мы были вместе. И как ты и сам можешь предположить, воспринял это не очень хорошо. Я сказала ему, что полюбила тебя, что не хотела, чтобы это случилось, но это произошло, и… и он думает, что я должна дать ему возможность все исправить.
– Немножко поздно, тебе не кажется? – поспешно спросил Джек. – Я полагал, что мы с тобой уже переступили эту черту.
– Верно. Я знаю… но…
– «Но»?
Одри подняла на него взгляд. Ее глаза молили о понимании.
– Но… я столько времени была с Лукасом, и он столько для меня сделал…
– Одри, очнись! Не позволяй ему давить на тебя, – произнес Джек, присаживаясь перед ней на корточки. – Он хочет, чтобы ты чувствовала себя виноватой, потому что очень сильно в тебе нуждается.
– Мне кажется, он говорит это, потому что верит в свои слова. Мы в самом деле очень долго были вместе, Джек. И для нас обоих очень тяжело взять и просто все зачеркнуть. Я обязана хоть немного его уважать, я обязана ему объяснением и обязана дать ему шанс обсудить все это. В конце концов, именно я разорвала наши отношения. – Она поморщилась, сказав это, словно слова причиняли ей боль.
– Одри…
– И я думаю, что он прав. Я не могу игнорировать все то, что он для меня сделал.
– Подожди, подожди, – произнес Джек, взяв ее за руку и чувствуя настоящее отчаяние. – Что ты такое говоришь? Ты собираешься дать ему шанс? Ты должна понять, что Боннеру есть что терять, если ты прекратишь ваши отношения, он будет сражаться, как цепной пес, чтобы защитить все то, что имеет рядом с тобой!
Одри застонала, вырвала руку и закрыла лицо руками.
Джек слегка сжал ее колено.
– Подумай об этом, Одри. У него нет никаких шансов добиться чего-нибудь без тебя, потому что у него нет таланта. Не будет никаких записей, никаких выступлений для разогрева публики. Ты когда-нибудь обращала внимание на то, что всякий раз, когда тебя находят газетчики, ты вдвоем с Боннером? В месте, куда предложил сходить он? Он использует тебя, чтобы упоминалось и его имя. Он все равно что Кевин для Бритни – если ты уйдешь, он канет в безвестность.
– Это неправда, – сказала Одри, убирая руки от лица и хмурясь.
– Правда, черт возьми. Он понимает – если уйдешь ты, уплывет и его лодка к славе.
– А ты не думаешь, что, может быть, он и в самом деле любит меня и не хочет, чтобы наши отношения закончились? – раздраженно спросила Одри.
– Конечно, думаю. Я знаю, что он тебя любит – дураком бы он был, если бы не любил тебя. Но он теряет не только тебя, он теряет слишком многое.
– Джек! – воскликнула Одри, встала и обогнула кровать, насколько позволяло узкое пространство спальни. – Ну и что в этом нового? Да все вокруг меня плывут к славе в одной лодке! И не только Лукас – это и оркестр, и Кортни, и администраторы, и даже Мицци! Даже ты, если хорошенько подумать.
– Я? – изумленно спросил он, выпрямляясь в полный рост. – Я не ищу славы!
– Не ищешь, но и ты используешь меня, чтобы получить то, что хочешь.
Джек прищурился:
– О чем, черт возьми, ты толкуешь?
– О твоей летной школе, – ответила она. – Ты поехал в турне, чтобы заработать денег для твоей летной школы. Мы с тобой оба знаем, что ты не сможешь заработать столько, сколько тебе требуется, с «Анонимными экстремалами», зато сможешь со мной.
Она могла бы с тем же успехом ударить его под дых.
– Ты шутишь, да?
– Нет, не шучу! Ведь это правда? Ой, не смотри на меня так – мне не жалко этих денег! Я просто пытаюсь тебе объяснить, но делаю это плохо.
– Если ты думаешь, что я здесь, с тобой, во всей этой неразберихе исключительно ради денег, то я не возьму у тебя ни единого чертова гроша! И для полной ясности, – добавил он, придвигаясь к Одри ближе, взяв ее одним пальцем за подбородок и заставив посмотреть на себя, – уточню: я не заставлял тебя устраивать эту неразбериху.
– Ради всего святого, не нужно пороть горячку! Я просто пытаюсь тебе объяснить, что у каждого, кто оказывается рядом со мной, есть на это какая-то своя причина. Люди не работают только ради меня, – сказала Одри. – А Лукас… Лукас был со мной тогда, когда других причин, кроме меня, не существовало, и я чувствую, что обязана ему.
Джек нахмурился еще сильнее; Одри резко отвернулась.
– Помоги мне выпутаться из этого, Джек. Я не хочу больше быть с Лукасом. Я хочу быть с тобой. Но я хочу закончить все достойно, а мы с тобой поступили нечестно.
