Елена Веснина - Большие перемены
— Я его не выгораживаю! — воскликнула Полина.
— Но ведь вы только что рассказали мне про его внезапную болезнь! Как это еще можно назвать? — чуть не плакала Маша.
— Ему действительно стало плохо с сердцем. Я вызывала «скорую помощь», — объясняла Полина. — Жалко, что не догадалась взять справку, но мне и в голову не могло прийти, что ты не поверишь!
— Говорите, ему стало плохо? Охотно верю. Вот только не с сердцем, а с головой! — в Маше кипела обида.
— Ты не можешь обвинять меня во лжи! Ни одна нормальная мать не станет сочинять про болезни своих детей, — сказала Полина.
— Раньше я тоже так думала… — вздохнула Маша.
— Ну почему ты не хочешь мне поверить? То, что ты видела, — недоразумение. Катя искала Костю… — начала Полина.
Но Маша ее прервала:
— А вот Костю я там что-то не заметила.
— Но Катя могла и не знать, что его нет дома. Проходила мимо и решила зайти, чтобы проведать жениха, — предположила Полина.
— Полина Константиновна, теперь мне уже не интересно, кто был инициатором встречи Кати и Алеши. Потому что вчера я снова видела их вместе — примерно в такой же ситуации, — грустно призналась Маша.
— Что ты видела? Расскажи! — попросила Полина.
— Нет. А то вы опять будете мне доказывать, что я все перепутала. Не хочу самой себе дурой казаться.
Полина тяжело вздохнула и присела на диван:
— Похоже, сегодня с тобой разговаривать бесполезно. Надеюсь, через какое-то время ты остынешь и сможешь меня выслушать. Только прошу тебя — не руби сплеча. Подумай.
Знаете что? Я и так достаточно терпеливо относилась к тому, что было раньше, — заметила Маша.
— Ну потерпи еще чуть-чуть… — Полине очень не хотелось, чтобы Маша и ее сын расстались.
— А зачем? Я помогала Леше в то время, когда он хотел встать на ноги ради Кати — и ничего не требовала взамен…
— Машенька, мы все об этом помним. И очень тебе благодарны… — начала Полина.
— …И даже тогда я не встречалась с другими молодыми людьми — хотя имела на это полное право! — продолжала Маша.
— Но ты же не станешь делать это сейчас? — испуганно спросила Полина. — Иначе все подумают, что ты мстишь…
— А мне наплевать, что подумают другие! — призналась Маша.
— Не забывай, Маша, что ты — особенная девушка. Ты — Марметиль!
— И это тоже не аргумент.
— Я не знаю, какие еще доводы привести, чтобы ты меня послушала, — вздохнула Полина.
— А больше и не надо. Я думала, что вы сможете меня переубедить, но у вас ничего не вышло.
Маша собралась уходить, но в это время в гости к Полине пришел Андрей.
— Здравствуйте! А что это у вас дверь нараспашку? Воров-грабителей не боитесь? — спросил он, улыбаясь.
— А, это, наверное, я забыла закрыть, когда Машу впускала, — вспомнила Полина. — Вы, Андрей, присаживайтесь. Я сейчас гостью провожу, и за работу возьмемся.
— А может, сначала чайку попьем? — предложил Андрей. — Как говорится, все большие дела начинаются с маленькой чашки чая! И Маша тоже к нам присоединится…
— По-моему, Маша собралась уходить, — сказала Полина.
— Ну почему же? Я могу и задержаться, — вдруг возразила Маша, внимательно приглядываясь к Андрею.
— Вот и замечательно! — обрадовался он. — Кстати, меня зовут Андрей.
— А меня — Мария.
— Очень приятно, — сказал Андрей, протягивая руку.
— И мне тоже, — ответила Маша и положила свою руку в его.
— Мне кажется, что я вас где-то видел… — задумчиво сказал Андрей, заглядывая Маше в глаза. Они замерли, не разнимая рук.
* * *Алеша зашел в кухню, вытащил мамины пирожки и стал машинально есть, думая о чем-то своем. Он так задумался, что не заметил, как пришел отец.
— Здравствуй, сын, — сказал Самойлов, и Алеша даже немного вздрогнул от неожиданности.
— Фу, напугал. Привет.
— Как жизнь молодая? Как здоровье? — поинтересовался Самойлов, беря с тарелки Полинин пирожок.
— Да нормально.
— Сердце болит?
— Болит… — признался Алексей.
— Тебе нужно срочно показаться врачу! — решительно сказал Самойлов.
— Да врач-то здесь при чем? У меня сердце по-другому болит, — объяснил Алеша.
— У вас с Машей что-то случилось? — догадался Самойлов.
— Да нет, все нормально, — как-то неуверенно сказал Алеша.
— Алешка, хоть отцу-то не ври. Я же вижу — ты самане свой.
— Ты прав, — согласился сын. — Мы с Машей крупно поссорились.
Ну, рассказывай, что там у вас стряслось.
— Пап, давай не будем затрагивать эту тему. Это все-таки наши дела с Машей. Как поссорились, так и помиримся.
— Если бы все было так просто… Ты еще не знаешь, что практически все проблемы случаются из-за женщин, — назидательно сказал отец.
— Ты преувеличиваешь.
— Наоборот — преуменьшаю. Я сказал «практически все», а на самом деле — все.
— Хватит. Лучше ешь пирожок.
— Вкусно! Ты купил? Или Маша твоя напекла? — спросил Самойлов.
— Это мама принесла…
— Да? — Самойлов так и застыл с пирожком во рту.
— Я не сказал тебе сразу, потому что не хотел расстраивать. Мама приходила сюда.
— Да я знаю. Когда я вернулся домой, она еще была здесь, — объяснил Самойлов.
— Значит, ты с ней встретился? И что?
— И ничего. Как пришла, так и ушла, — мрачно сообщил отец.
— И все-таки? Вы же, наверное, успели пообщаться… О чем вы разговаривали?
— А из-за чего ты поссорился с Машей? — ответил вопросом на вопрос Самойлов.
Алеша промолчал.
— Вот-вот. Тебе не хочется рассказывать, и мне тоже.
— Ладно, папа. Я расскажу тебе о нашей ссоре, — согласился Алексей. — В тот вечер я хотел сделать Маше приятный сюрприз. Специально не закрыл входную дверь… А вместо Маши вдруг пришла Катя.
— Буравина? Вот это да! А ей-то что нужно было? — поинтересовался Самойлов.
— Говорила, что хочет помириться. Пока я ее выпроваживал, пришла Маша. Застала нас наедине и, естественно, обиделась.
— Да, от этих Буравиных добра не жди, — уверенно сказал Самойлов. — Да и Маша тоже хороша. Почему не выслушала тебя? Неужели она тебе не доверяет?
— Я не смог ее убедить… — грустно сказал Алеша.
— Знаешь что? Если бы она тебя действительно любила, то все поняла и поверила бы. И даже больше скажу. Я не удивлюсь, если окажется, что Маша уже нашла тебе замену. И просто искала повод для разрыва!
Алеша изумленно посмотрел на отца, а тот продолжал:
— На самом деле, что ни делается, — все к лучшему. Хорошо, что ты понял, что Маша тебе не доверяет и не понимает тебя сейчас, а не лет этак через двадцать пять. Как это случилось у нас с мамой. Поверь мне, это было бы намного больнее!
