Даниэла Стил - Жить дальше
— Что такое?
— Один человек был в гостях, там же была и Лора Хатчинсон. На той вечеринке она была пьяна, по-настоящему пьяна. Ее пришлось тихо увести оттуда. И это удалось — никакого шума. Теперь я думаю — как часто это с ней случалось и была ли она пьяна в тот роковой вечер?
Ну, если кто-то из нас напьется и сваляет дурака, то это не имеет никакого значения, если не повторяется слишком часто. Но человек, у которого проблемы с алкоголем… ситуация довольно деликатная… тут дело совсем другое. Вот я и думаю: не была ли она пьяна и в ту ночь?
Говорят, она изображала такое раскаяние, была так внимательна по отношению к Чэпменам. Кроме того, она сделала огромное пожертвование для Редвудской школы в память о Филиппе. Мне и тогда еще показалось, что она чувствует себя виноватой.
— Не исключено. Но, может быть, она искренне переживает смерть Филиппа, независимо от того, виновата или нет. Она прислала мне письмо с искренним сочувствием по поводу Алли, — бесстрастно ответила Пейдж.
Сначала и у нее было намерение обвинить во всем Лору Хатчинсон, но теперь она и думать забыла об этом.
— Нам она тоже написала, но я не стал отвечать. А что я мог ответить? «Нет-нет, ничего, никаких проблем… все прекрасно… вы чуть не убили мою дочь или превратили ее в инвалида, но все равно, спасибо, что вы нам написали». — Он явно был вне себя от ярости, но потом справился с этим приступом и кротко посмотрел на Пейдж. Понимаешь… меня просто мучит эта мысль. Я даже не знаю, чего я хочу, но у меня есть приятель, репортер, специализирующийся на расследованиях. Он работает в одной из этих бульварных газетенок, но у него довольно обширные связи.
— Но что ты хочешь выяснить? — заинтересовалась она.
— Я сам не знаю, что-то такое… может быть, я тоже ищу иголку в стоге сена, как и ты… Но когда я думаю о том, что случилось той ночью, я понимаю, что там было что-то еще, что-то, чего мы не знаем. Может быть, она так и не излечилась от алкоголизма, и тогда мы имеем право знать об этом.
— Ну что же, почему бы и не попросить его выяснить, — тихо ответила она, и Тригви кивнул.
— Чэпмены тоже заинтересованы в этом, — добавил он уверенно. — Они подали в суд на обе местные газеты.
— Мы с тобой просто два источника неприятностей, — сказала Пейдж с невеселой усмешкой.
— А может быть, не мы, а эта женщина? — предположил Тригви. — И я не думаю, что нам надо помочь ей уйти от ответа, если она виновата. Ты согласна со мной, Пейдж?
И она кивнула, на этот раз молча.
Глава 15
Две следующие недели пролетели быстро, со своими горестями, но и с радостями. Особенно мучительно прошла первая неделя после ухода Брэда — Энди плакал по ночам, дважды его пришлось забирать из школы, так как он был явно не в состоянии заниматься, и Пейдж побаивалась, не сбежит ли он снова из дому — однажды она едва нашла его в дальнем углу сада, одиноко сидящего в обнимку со своим мишкой. Ей тоже пришлось нелегко — она не могла дать ему то, в чем он так отчаянно нуждался, — вернуть его отца.
Брэд сдержал слово и на следующую субботу взял сына, и они поехали в «Морской мир». Самым ужасным было расставание — Энди не хотел, чтобы папа уходил, но Брэд был тверд. Он бы взял сына и к себе домой, в свою квартиру, но решил, что слишком рано знакомить его со Стефани. Она большую часть времени проводила у Брэда, и он не хотел, чтобы Энди в ней видел причину их расставания.
Вторая неделя была полегче. Пейдж снова взяла Энди к Алисон, и пару раз они ужинали у Торенсенов. В субботу было новое свидание с Брэдом, а в воскресенье, через шесть недель после катастрофы, чуть не убившей ее, домой вернулась Хлоя.
Ее привез Тригви, а Бьорн ждал дома с огромным букетом цветов, которые нарвал в саду. Повсюду были развешаны приветственные плакаты. Накануне они с Тригви испекли для нее большой торт, а потом Бьорн сам приготовил для Хлои ленч — бутерброды с ореховым маслом, его любимое блюдо, и оладьи, которые недавно научился делать. Даже Ник приехал на этот уик-энд и охотно согласился уступить сестре свою комнату. Так что для Хлои это было радостное возвращение.
После того как она устроилась, Пейдж и Энди тоже приехали навестить ее. Хлоя лежала на софе в гостиной, она еще не очень хорошо себя чувствовала, но была очень довольна, что вернулась домой. Она меньше принимала болеутоляющих, чтобы не привыкнуть к ним, поэтому ей приходилось превозмогать боль.
В этот день приехал и Джейми Эпплгейт. Он был явно смущен и чувствовал себя неудобно — одно дело навещать ее в госпитале, а другое — дома, он сразу же вспомнил о том, как они обманули родителей и устроили это роковое свидание. Обоих начали мучить угрызения совести, и они долго о чем-то шептались вдвоем, пока Пейдж, Энди, Бьорн и Тригви сидели на кухне.
Это был счастливый день. Казалось, что все беды уже позади. Похоже, Хлою придется снова оперировать, но теперь она вне опасности, и к тому же операция будет уже не такая серьезная и болезненная. Нужно поправить искалеченные ноги, а не спасать жизнь. Лежа на софе, накрытая подаренным Пейдж розовым одеялом, Хлоя выглядела очень юной и элегантной. Одеяло было теплое, но легкое, и Хлоя машинально поглаживала его пальцами, беседуя с Джейми.
— Как жутко, — грустно говорила Хлоя, — я не могу поговорить с Алисон, ты никогда не сможешь позвонить ему… иногда я чувствую себя такой одинокой. — Хлоя здорово помогала Джейми, ведь сам он никогда не решился бы заговорить о несчастном случае, спросить ее, что она испытала за это время. Может быть, на его месте Хлоя повела бы себя иначе. Сам Джейми до сих пор не мог избавиться от чувства вины за происшедшее, за то, что благодаря какому-то зловещему повороту судьбы он остался почти невредим, в то время как остальные так страшно пострадали. Джейми до сих пор время от времени ходил на прием к психотерапевту, помогавшему ему справляться с этой болью и тревогой, и даже ходил на занятия вместе с группой людей, переживших крушения самолетов, пожары и автокатастрофы, в которых погибли их родственники и друзья. Беседы с этими людьми приносили ему большое облегчение, и теперь он рассказывал об этом Хлое.
— Ну, чем будем заниматься сегодня? — спросил он наконец. За эти шесть недель они очень сблизились, и он, казалось, знал про нее все — какую она любит музыку, кто ее любимые актеры и какие она любит кинофильмы, с кем дружит, в каком доме хочет жить, когда станет взрослой, где хочет учиться и сколько детей иметь. Они обсудили все: от самого важного до самой ерунды.
— Слушай-ка, Джейми, — решила поддразнить его Хлоя, — не пора ли пойти потанцевать? — Несмотря ни на что, она не утратила чувства юмора. Джейми взял ее за руку.
