Татьяна Корсакова - Судьба No. 5
А у Алисы все что-то не клеилось: и астенический синдром не исчез, и депрессия не проходила, и на показ идти не хотелось. Если бы вопрос касался не Виталика, а какого-нибудь другого модельера, она бы ни за что не пошла. А так — пришлось взять себя в руки. Мальчик достоин славы и признания, и его обязательно признают. А когда это случится, рядом должны находиться близкие люди: она, Диана, Зинон, Клим… Нет, Клима не будет, он в Лондоне…
Ну и пусть! А она придет! А потом возьмет Виталика в оборот и выкупит часть коллекции, если даже не всю коллекцию, для своего магазина на Кутузовском. Очень выгодно, понимаешь ли, дружить с гением.
Приглашение на показ Виталик доставил Климу собственноручно.
— Только на одну персону? — Клим повертел в руке конверт.
— Вообще-то, для тебя пригласительные — это чистая формальность. А ты собираешься прийти на показ с дамой? — Виталик изо всех сил делал вид, что ему неинтересно.
— Нет, я собираюсь прийти один.
Мальчишка кивнул, широко улыбнулся:
— Тогда, может, приедешь пораньше, поприсутствуешь на генеральной репетиции? Это же твои деньги как-никак.
Клим махнул рукой:
— Некогда мне, друг Виталий. И вообще, я в тряпках не разбираюсь.
При слове «тряпки» Виталик оскорбленно нахмурился.
— Да не хмурься ты, гений! — сказал Клим примирительно. — Тебе самому-то коллекция нравится?
— Мне — очень, — проворчал Виталик. — Я в эти тряпки, между прочим, душу вложил!
— А я — деньги.
— Теперь будешь деньгами меня попрекать?
— Ерунда! Я знаю, что ты гений и что все будет хорошо. Волнуешься?
Виталик пожал плечами:
— Честно? Я уже забыл, когда спал нормально. Понимаешь, после «Блиндажа»…
— В том, что случилось в «Блиндаже», не было твоей вины, — напомнил Клим.
— Я понимаю, но люди…
— У людей очень короткая память. Кстати, кто составлял список гостей? — Вот он и подобрался к самому главному. Страсть как хочется узнать, кто будет на показе, а спрашивать напрямую как-то неловко. Хотя что уж тут неловкого? Показ — это бизнес, и от приглашенных гостей зависит очень многое. Например, грамотное освещение в прессе — это уже полдела.
— Наш пиарщик составлял.
— Ты сам-то этот список видел?
— Конечно, видел! — удивился Виталик. — Очень серьезная соберется публика. У меня уже поджилки трясутся.
— И кто-нибудь из этой «очень серьезной публики» отказался от приглашения?
— Только два человека, их в день показа не будет в городе. А так, кажется, все в порядке.
— Вот и нечего волноваться, если все в порядке. — Клим жизнеутверждающе улыбнулся, хотя главного так и не узнал.
Виталик скептически хмыкнул, мол, тебе легко говорить. Все-таки переживает мальчишка. Клим его понимал. Он и сам волновался. Не из-за предстоящего показа, нет. Талант Виталика и вложенные в проект деньги обязательно дадут результат. Волнение Клима носило иррациональный характер и было связано отнюдь не с бизнесом…
Зинон опаздывала. Этим вечером Зинон решила поразить всех.
«Красотуля! Алекс! Я — в салон! Маникюр, педикюр, макияж и прочая дребедень. Езжайте на показ без меня, а я потом… как Царевна Лебедь…»
Вот так! Зинон возомнила себя Царевной Лебедью, а Александр, еще до конца не поверивший в свое счастье, страдал и нервничал, думал, что Зинон просто его стыдится, вот и не хочет ехать вместе. Алиса, как умела, его утешала. Кажется, не слишком успешно.
Они приехали рано, в числе первых гостей. Алисе хотелось осмотреться, подбодрить Виталика перед показом. Все будет хорошо, она в этом уверена. Виталику помогает очень грамотный пиарщик. Взять хотя бы место проведения показа. Это же просто чудо какое-то! Алиса даже представить себе не могла, что в Москве есть такое. Зал находился на последнем этаже стеклобетонного небоскреба. Небоскреб был самым заурядным — таких в городе десятки, — а вот зал поражал.
Первое, что бросалось в глаза, — это стеклянный потолок и огромное, во всю стену, панорамное окно. За окном, где-то далеко внизу, сиял огнями вечерний город, а через прозрачный потолок заглядывала полная луна. Луна была большой, непривычно яркой и походила на диковинный светильник — еще один ловкий дизайнерский ход.
— Здорово, правда? — послышался за ее спиной взволнованный голос.
Алиса обернулась. Виталик выглядел измученным и напуганным. Зря — теперь она точно знает, что все пройдет на «ура».
— Коллекция называется «Лунная соната». Понимаешь? — Холодными пальцами он сжал ее руку.
— Понимаю. — Алиса ободряюще улыбнулась. — Лунная соната под лунным небом. Очень красиво! А аранжировка?
— Угадай с трех раз. — Виталик нервно поежился.
— Бетховен?
— Как думаешь, не слишком много луны?
— Думаю, все очень здорово. Кстати, познакомься, это Александр, друг Зинон.
Мужчины обменялись рукопожатиями.
— А где сама Зинон? — спросил Виталик.
— Перевоплощается, решила сразить всех наповал, — усмехнулась Алиса.
— У нее получится. Лично меня она уже сразила. — Виталик бросил быстрый взгляд на напрягшегося Александра, добавил: — Друг, тебе повезло, Зинон — уникальная женщина.
— Я в курсе. — Александр неуверенно улыбнулся.
— Все, я вас оставляю. Бегу встречать остальных гостей. — Виталик поднял глаза к лунному небу, сделал несколько глубоких вдохов.
— Ну, ни пуха ни пера! — Алиса потрепала его по волосам.
— К черту! — выдохнул модельер и сорвался с места.
Алиса улыбнулась: видно, на сегодняшний вечер у нее такая доля — успокаивать взволнованных мужчин. Вот и Александр снова приуныл, чувствуется, что ему неловко и маетно: по напряженно сжатым губам, по мрачному взгляду, по тому, как он то и дело нервно поправляет идеально сидящий пиджак. Она его понимала, светская тусовка — это испытание не для слабонервных. К этому нужно привыкнуть и набраться опыта, а Зинон, Царевна Лебедь, бросила парня одного в такой ответственный момент…
Алиса взяла Александра под руку, шепнула на ухо:
— Успокойся, все будет хорошо.
Он с благодарностью улыбнулся:
— Зинон тоже так говорит.
— Ну, вот видишь! А Зинон никогда не ошибается, у нее чутье.
Все-таки Клим приехал на показ раньше положенного срока: прислушался к доводам Виктора. Друг, в отличие от него, относился к предстоящему показу максимально серьезно. «Коль уж мы вбухали в этого гения столько денег, то, как минимум, должны проследить, чтобы все прошло гладко. Так что давай, Климушка, впрягайся, не все же мне одному».
Пожалуй, друг прав. Он и так самоустранился на целых три месяца, занимался исключительно лондонским филиалом, а Виктору приходилось все расхлебывать одному: и с бизнесом, и с Дашей…
