Сесилия Ахерн - Как влюбиться без памяти
У себя в спальне я разделась и набрала номер Амелии. Последние дни моя жизнь была настолько насыщена всякими событиями, что не было времени даже позвонить ей. В трубке раздавались гудки, но никто не подходил, пока наконец я не услышала задыхающийся голос Амелии.
— Ты что там, марафон, что ли, бежишь? — устало пошутила я, стараясь, однако, чтобы голос звучал бодро.
— Нет, прости… я тут… э-э… — Она хихикнула. — Да, извини. У тебя все хорошо? В смысле как дела?
Я нахмурилась и прислушалась повнимательнее.
— Алло? — позвала Амелия. Потом что-то прошептала, но уже не мне.
— Ты с кем это?
— Я?
— Да, ты, — усмехнулась я.
— Э-э, с Бобби. Ну, ты же знаешь, он мне помогает. Мы с ним… это, ищем. Вместе.
До меня донеслось хихиканье.
— Вы в Кенмэре?
— Нет. Мы временно отложили эту идею и занялись кое-чем другим. — Она снова хихикнула. — Кристина, я совсем не могу сейчас говорить.
Я рассмеялась.
— Да, я уж поняла. Ладно, я просто хотела убедиться, что у тебя все в порядке.
Амелия весело ответила:
— Ты знаешь, как ни странно, все в полном порядке. Даже не верится, но на самом деле все отлично.
— Я рада.
— Ну а ты-то как? Я знаю, что завтра… день рождения. Как Адам? Что у него происходит?
— Все хорошо. — Я слышала, как дрогнул мой голос. — Я тебе завтра позвоню. А сейчас возвращайся к тому, от чего я тебя оторвала.
Нажав отбой, я обхватила голову руками. Когда я подняла ее, то увидела, что Адам стоит в дверях. По привычке я оставила их приоткрытыми, чтобы слышать его ночью. Он был мокрый после ванны, полотенце обвязано вокруг бедер. С подбородка у него капала вода, как будто он вылез из-под душа, не дав себе труда вытереться. Он небрежно смахнул капли с лица, отбросил назад волосы и пригладил их обеими руками. Мышцы перекатывались под атласной кожей. Я беззастенчиво пялилась на него, раз уж он решил предстать передо мной в таком виде.
Я лихорадочно искала какие-нибудь слова. Сказать ему: «Все хорошо?» или «Чем могу помочь?». Нет, уж больно похоже на продавщицу в магазине. В итоге я ничего не сказала, а молча стояла перед ним в одном белье и смотрела на него. А он смотрел на меня. И вдруг, совершенно неожиданно, он впервые за две недели переступил границу и вошел ко мне в спальню. Из своего мира он вошел в мой, он был в моей комнате и шел ко мне, он взял мое лицо в свои ладони, заглянул мне в глаза, и капли воды с мокрых волос упали мне на щеки, а потом он поцеловал меня в губы, долгим, нежным, восхитительным поцелуем. Я боялась, что он отстранится, испугается, решит, что ошибся, но он раздвинул мои губы языком и еще сильнее приник ко мне. Поняв, наконец, что он не собирается останавливаться, я обхватила его влажные плечи и крепко прижалась к нему. Голова кружилась, мысли мои путались, я млела и таяла в его объятиях. Мы подошли к постели и упали на нее, не прерывая поцелуя. Потом он слегка отстранился и улыбнулся, глядя мне в глаза. Я улыбнулась в ответ, и мы продолжили.
Мы продолжили еще дважды.
* * *Адам спал, обхватив меня руками, моя голова лежала у него на груди, чуть приподнимаясь и опадая в такт его дыханию. Я тоже чувствовала себя умиротворенной и сонной. Я слышала, как бьется его сердце, как он дышит, и это было наполнено необычайным ощущением жизни. Странным образом, именно такую рекомендацию авторы книги «Как расслабиться и заснуть» почему-то забыли упомянуть, а по-моему, это как раз самый эффективный способ: заняться любовью с прекрасным мужчиной и задремать потом в его объятиях.
Я уснула и оказалась в многоквартирном доме вместе с инспектором Магуайром, только почему-то дом был в Типперэри, в усадьбе Авалон. Вокруг дома была натянута желтая полицейская лента, а на крыше стоял Саймон. Магуайр хотел, чтоб я поднялась к нему по приставной лестнице, а я отказывалась, потому что было ветрено, а я в платье. В конце концов я все же полезла наверх, платье раздувалось на ветру, и все внизу смеялись. Я забыла надеть трусики, потому что занималась любовью с Адамом, объяснила я им. Мария тоже была там, и они единодушно решили, что меня следует арестовать за столь непристойное поведение. Они все были с этим согласны, даже Лео Арнольд, который стоял рядом с Марией. Инспектор Магуайр сказал им, что арестует меня, но потом, а сперва я должна спасти Саймона. Он кричал мне снизу, что готов заключить со мной сделку: если я спасу Саймона, он не станет меня арестовывать. Но говорил он это с издевкой, явно насмехаясь надо мной. Несмотря на это, я все же согласилась, и мы заключили соглашение. Я все лезла и лезла вверх по лестнице и никуда не могла добраться, все внизу умирали со смеху, глядя, как развевается мое платье. Вдруг лестница начала отклоняться от дома. Я посмотрела наверх и увидела Саймона на краю крыши, он плакал и смотрел на меня точь-в-точь с тем же выражением, какое было у него в ту ночь. Я видела, что он меня осуждает за то, что, если я до него не доберусь, он умрет. Магуайр, Мария и Лео хохотали как ненормальные. Лестница качалась, дергалась туда-сюда, то прислоняясь к стене, то вновь отшатываясь от нее. Я ничего не могла с этим поделать, не могла ее остановить. А потом появился Адам, ему было стыдно за меня, он был сердит и жалел, что связался со мной. Только он принялся им это объяснять, как лестница решительно отклонилась от дома и я начала падать вместе с ней на землю.
И проснулась как от толчка. Посмотрела на часы и поняла, что проспала всего двадцать минут.
— Ты чего? — сонно пробормотал он.
— Ммм.
Он обхватил меня покрепче, грудь его медленно поднималась и опускалась, и я снова уплыла в забытье. И опять попала в тот же дом, но на сей раз все было очень реалистично. Это была новостройка, но уже заселенная, в каждой квартире шла своя жизнь. Саймон стоял передо мной, держа в руке банан, который он взял из вазы с фруктами на кухонном столе. Он сказал мне, что это пистолет.
Я что-то начала ему говорить, но так быстро, что слова сливались в бессвязную, лишенную смысла чепуху. Все же он меня как-то понял. И, когда я перестала нести свою бестолковую ахинею, он положил пистолет на стол. Я вздохнула с облегчением. Оглянулась в поисках инспектора Магуайра, но его там не было, и вообще никого не было, так что я стала ждать, когда приедет полиция. Я свое дело сделала, все обошлось, я его отговорила! Но никто не ехал. Где же они? Я так рада, а в то же время так волнуюсь, что сердце бухает, как молоток. Он выглядел растерянным, измученным от всего пережитого. Я знала, надо что-нибудь сказать, чтоб заполнить паузу.
— Теперь вы можете вернуться домой, Саймон, домой к своим детям.
Как только я это произнесла, сразу же поняла, что это была ошибка. Он мне все время говорил, что эта квартира и есть его дом, что у него пытаются ее отобрать, а все, чего он хочет, это жить здесь со своей семьей, в доме, который он для них сумел отстоять, который они с женой недавно купили и где надеялись жить счастливо. Их первый настоящий общий дом. Неожиданно стало полутемно, вся мебель исчезла, дом опустел, и я поняла — это на самом деле. Я сказала неверные слова. Он посмотрел на меня отрешенно и мрачно.
