Ким Болдуин - ОПАСНЫЕ ЛЮБОВНЫЕ СВЯЗИ
Ни она, ни Хэйли, не могли чувствовать себя в безопасности, пока неизвестно, кто за этим стоит.
Долго ждать Домино не пришлось. Через минут десять или пятнадцать рослый мужчина вышел снова. Он вел под руку женщину. Хэйли. Домино увидела ее лицо, когда они проходили в слабом свете, падающем из дверей. А на мужчине была бейсболка, и его лицо находилось в тени. Домино не могла определить, тот ли это, кто все начал, или просто один из его прислужников.
Мужчина посадил Хэйли в машину, и они уехали. Домино дала Бьюику изрядную фору, но постоянно держала вполе зрения, следуя на отдалении с выключенными фарами.
***
– И чтобы молчала, ясно? – бросил сенатор Барроус Хэйли, толкая ее впереди себя вверх по жуткой щербатой лестнице. Они миновали четыре этажа, а потом прошли через длинный неосвещенный холл мимо нескольких открытых дверей к единственной, из-за которой лился слабый свет. Она была заперта, и словно бы очерчена лучистым прямоугольником.
Не доходя до двери, Барроус остановился, достал из кармана ручку-фонарик и убедился, что бомба все еще надежно скрыта полами пиджака Хэйли. Потом он завязал ей рот и прошептал в самое ухо:
– Лучше делай, что я скажу.
От него сильнее пахло потом, чем одеколоном, а значит, он был вовсе не настолько спокоен, насколько ему бы хотелось казаться.
Они подошли к двери, сенатор громко постучал.
– Входите, – ответил мужской голос, тогда Барроус пропустил Хэйли вперед себя, медленно повернул ручку двери, открыл, и коротким движением, которое чувствовалось как почти осторожное, втолкнул Хэйли внутрь.
Очевидно, когда-то давно это помещение было офисом – пара видавших виды столов, три стула. Вдоль стены – древняя батарея. Пол завален смятой бумагой.
Внутри ждали двое – мужчина и женщина, на лицах написана серьезность. Представительно одеты, на вид лет пятидесяти.
– Вот она, как и обещал, – сказал Терренс из-за спины Хэйли, и тоже вошел в комнату.
– Мы заберем ее отсюда, – сказал мужчина, который ждал внутри. Напряженный, он стоял, облокотившись на стол, и пристально смотрел на Терренса и Хэйли.
– А информация, которую я просила достать? – добавила женщина.
Барроус не ответил. Вместо этого он встал перед Хэйли, повернувшись к этой паре спиной, и расстегнул на Хэйли пиджак.
– Планы поменялись, – сказал он, отступая на шаг в сторону, чтобы было видно взрывное устройство, примотанное к ее животу. Шесть палок динамита, провода и круглый металлический детонатор. Бомба была оборудована еще часовым механизмом, но на дисплее отсчета не было.
Не успели они сказать и слова, Терренс поднял руку, показывая дистанционное пусковое устройство в ладони.
– Только, шелохнитесь, только пикните, и мы все взлетим на воздух.
Он снова почти срывался на крик.
– А теперь вытянули вперед руки. Медленно. Очень медленно.
Они подчинились. Барроус открыл сумку и вытащил нож. Он все время держал палец на красной кнопке. Разрезал пленку, стягивавшую Хэйли руки, а потом вытащил три пары наручников.
– Пристегни-ка их друг к другу.
Хэйли не могла унять крупную дрожь, а сердце ее так громко сокращалось, что, касалось, оно бьется в голове, разрываясь пополам от желания вылезти через уши. Приказ Барроуса она слышала, словно в трубе.
Ей мешала жесткая тряпка, не дававшая говорить, и Хэйли отрицательно помотала головой. Это получилось просто на рефлексах. Задуманное Барроусом начинало воплощаться, а Хэйли отчаянно не хотелось подойти к концу раньше времени.
– Давайте, мисс Вард, это совсем не сложно. Сначала прикуйте его к батарее. Потом ее к нему. Потом ее к батарее. Пошла!
У Хэйли все плыло перед глазами от подступивших слез. Она подошла к жертвам, качаясь, и начала делать то, что Барроус приказал. Когда она закончила, Терренс грубо пихнул ее в сторону – подошел проверить, достаточно ли крепки оковы. Потом обыскал обоих, забрал пистолеты и сунул к себе в карманы.
Теперь он был уверен, что они не представляют опасности, и позволил себе расслабиться. Он подошел к мужчине, их лица разделяли какие-то сантиметры, и довольно ухмыльнулся.
– Ну что, Пирс, наше соглашение ведь никак нельзя расторгнуть, да?
– Ты за это заплатишь, – ответил Пирс.
– Ой, ну не надо говорить мне, что за это будет, и что мне делать, а что нет. Я этой херни за свою жизнь так наслушался. Но посмотри, к чему это привело? Вот, к тому, что сейчас. Здесь и сейчас. Правда ведь, Пирс? И сдается мне, что ничего мне за это не будет. И знаешь, почему? Потому что я все делаю сам, и мне для этого дрессированные обезьяны не нужны.
– Ты жалкий старый дурак! Не думаешь же, ты, что сможешь стать президентом? – отозвался Пирс.
– Закрой свой рот! – вскричал Барроус, и повернулся к Хэйли, – Ты, возьми стул и поставь на середину комнаты, сейчас же.
Хэйли трясло от страха, все происходило словно в тумане. Она взяла тот стул, на который он указал, и велела себе сделать несколько глубоких вдохов, чтобы ее снова не начало мучить удушье. Но каждая попытка вдохнуть встречала сопротивление от натяжения пленки, которой Барроус ее обмотал. А это напоминало ей о динамите и вводило в еще большую панику.
Она поставила стул туда, куда он приказал. Терренс тем временем потянулся к сумке и достал рулон скотча.
– Сядь, и не двигайся.
Что ей оставалось делать? Барроус угрожающе поднял взрыватель, показывая, что большой палец лежит на кнопке.
Хэйли села, а он ее привязал. И ноги, и руки. Надежно. Шанса освободиться не было. Пока он наматывал скотч на ее лодыжки, Хэйли смотрела поверх его головы на то, как двое у окна судорожно пытаются освободиться от наручников. Но безуспешно.
Наконец, сенатор взял сумку и направился к двери. Затем оглянулся.
– Ну, вы что, не пожелаете мне удачи? – Не дожидаясь ответа, он поднял руку, убеждаясь, что привлек их внимание, только потом нажал на кнопку, и поспешно вышел, закрыв за собой дверь.
Все трое сжались, предчувствуя сокрушительный взрыв, но когда он не последовал сразу, оглянулись на живот Хэйли. Загорелся дисплей часового механизма. Он показывал 7:58…7:57…7:56…
Хэйли забилась в ужасе, неистово пытаясь разорвать путы вокруг талии.
И услышала, как ей закричали в один голос:
– Нет! Перестань! Не надо, ты можешь его запустить! Она не прекратила попыток совсем, думая, что все
равно ей конец, и несколько минут, по большому счету, ничего не значат, но их предупреждение заставило ее сбавить силу. Она пыталась освободить руки, но Барроус хорошо постарался, и ослабить пленку ей никак не удавалось. Хэйли услышала, как Пирс спросил женщину:
– Ну, получается?
– Нет, – ответила она, – Не могу дотянуться. Какие-нибудь мысли есть?
