Джулия Куин - Ярче солнца
– Знаю, - со вздохом сказал Чарлз. - Очень жаль.
– Мне не нравится такой поворот разговора.
– А мне нравится, - озорно улыбнулся он.
– Чарлз!
– Да?
– Мой живот…
Лицо Чарлза сразу стало серьезным.
– Да?
– Он чувствует себя вполне нормально.
– И ты хочешь сказать… - осторожно начал Чарлз.
Улыбка Элли была обольстительной.
– Да, я имею в виду именно то, что ты подумал. Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Все так: сейчас я совсем не так невинна, как была неделю назад.
Он наклонился и запечатлел на ее губах долгий и крепкий поцелуй.
– Благодарение Богу за это.
Элли обняла мужа, ощутив тепло его тела.
– Я скучала по тебе вчера вечером, - пробормотала она.
– Да ты вчера вечером была без сознания, - возразил он, пытаясь разомкнуть кольцо ее рук. - И тебе придется еще какое-то время поскучать.
– Что?
Он высвободился из ее объятий и встал на ноги.
– Неужели ты думаешь, что я воспользуюсь этим, когда ты в таком положении?
– Вообще говоря, это я хотела воспользоваться тобой, - пробормотала она.
– Тебе придется потерпеть несколько дней.
– Фи, какой ты гадкий!
– Ты сейчас расстроена, но это преодолимо. Элли скрестила руки на груди и устремила грозный взгляд на мужа.
– Пришли ко мне Джудит. Я предпочитаю ее компанию.
Чарлз хмыкнул.
– Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю. А теперь убирайся отсюда, пока я не запустила в тебя подушкой.
Глава 21
Воздержание, о котором заявил Чарлз, носило временный характер, и вскоре они с Элли возобновили супружеские утехи.
Кроме того, каждый из них занимался и своими собственными делами. Так, однажды, когда Элли корпела над финансовыми страницами, Чарлз решил объехать свои владения. Погода была не по сезону теплой, и следовало воспользоваться солнечными днями до наступления холодов. Ему хотелось бы взять с собой и Элли, однако она не умела ездить верхом и наотрез отказывалась брать уроки верховой езды до наступления весны, когда будет теплее, а почва - не такой жесткой.
– Я наверняка буду часто падать, - объяснила она, - поэтому хочу, чтобы земля была помягче.
Чарлз вспомнил ее слова, когда оседлал мерина и пустил, его легкой рысью. Элли обладала практическим складом ума - и это было одно из качеств, за которые он ее любил.
В последние дни Чарлз часто и много думал о ней. Порой люди, пытаясь привлечь его внимание, щелкали пальцами у него перед лицом, поскольку он сидел, уставившись куда-то вдаль, с блаженной улыбкой на лице. Да еще к тому же и вздыхал, как последний идиот.
Интересно, пройдет ли когда-нибудь опьянение от настоящей любви? Ему хотелось надеяться, что этого не случится.
Добравшись до конца подъездной аллеи, он вспомнил забавные замечания Элли накануне вечером. Должно быть, воспоминания размягчили его и притупили бдительность, и он не сразу заметил, что мерина что-то весьма сильно обеспокоило.
– Ну-ну, Уистлер! Спокойно, мой мальчик, - сказал Чарлз, дергая повод. Однако это не успокоило мерина, он храпел от ужаса и, по-видимому, от боли.
– Проклятие, в чем дело? - Чарлз нагнулся и, пытаясь успокоить Уистлера, стал поглаживать ему шею. Однако и это не помогло. Чарлз почувствовал, что мерин хочет сбросить его с седла.
– Уистлер! Уистлер! Успокойся, мой мальчик! Никакого эффекта. И вдруг Чарлз почувствовал, что летит по воздуху. Он успел лишь крикнуть "Черт возьми!" и уже в следующую секунду приземлился прямо на правую лодыжку - ту самую, которую повредил в тот день, когда встретил Элли.
Он чертыхался и ругался, однако это, к сожалению, нисколько не помогло унять страшную боль в ноге или как-то уменьшить его ярость.
Заржав, Уистлер развернулся и галопом помчался в сторону дома, оставив Чарлза на произвол судьбы с распухшей, причиняющей невыносимые муки лодыжкой.
Чарлз с трудом встал на четвереньки и дополз до ближайшего пня. Усевшись на него, он ощупал лодыжку. Она распухала буквально на глазах. Чарлз попытался стянуть сапог, но из-за страшной боли отказался от этих попыток. Очевидно, придется разрезать. Еще одна пара превосходных сапог будет загублена.
Чарлз отыскал поблизости палку и, опираясь на нее, со стонами поковылял в сторону дома. Лодыжку жгло и дергало, но иного выхода не было. Он сказал Элли, что уедет на несколько часов, поэтому его отсутствие вряд ли кто-то скоро заметит.
Продвигался Чарлз мучительно медленно, но в конце концов добрался до начала подъездной аллеи, и перед ним открылся вид на Уикомское аббатство.
К счастью, рядом оказалась Элли.
Сломя голову она бросилась ему навстречу.
– Чарлз! - на ходу кричала она. - Что произошло? Уистлер вернулся один, весь в крови и… - Добежав до мужа, она остановилась, хватая воздух ртом.
– Уистлер в крови? - переспросил Чарлз.
– Да. Конюх не знает, в чем дело, я не знаю, что с тобой? Что случилось?
– Уистлер сбросил меня. Я вывихнул лодыжку.
– Опять?
Он с сожалением посмотрел на правую ногу.
– Опять, и притом ту же самую. Должно быть, она еще не вполне окрепла после прошлой травмы.
– Болит?
Чарлз посмотрел на нее как на полоумную.
– Как тысяча чертей.
– Ну да, конечно же! Давай обопрись на меня и пойдем к дому вместе.
Чарлз положил руку на плечо Элли, перенеся на него часть собственного веса, и они двинулись к дому.
– У меня такое ощущение, будто я снова вижу дурной сон, - сказал Чарлз. Элли хмыкнула.
– Ну да, подобное мы уже переживали. Но вспомни, мы бы не сошлись с тобой, если бы ты не вывихнул тогда лодыжку. И уж конечно, ты бы не предложил мне выйти замуж, если бы я не стала тогда так заботливо и нежно за ней ухаживать.
– Заботливо и нежно! - фыркнул Чарлз. - Да от тебя чуть ли не искры летели! - Когда они приблизились к дому, он сказал:
– Я хочу заглянуть в конюшню и выяснить, что с Уистлером.
– Ты мог бы пойти туда после того, как я осмотрю твою лодыжку.
– Ты можешь сделать это и в конюшне. Наверняка там у кого-нибудь найдется нож, чтобы разрезать сапог. Элли резко остановилась:
– Я настаиваю, чтобы ты зашел в дом, где я могу как следует осмотреть тебя и убедиться, что кость цела.
– У меня нет перелома.
– Откуда ты знаешь?
– Я ломал ноги раньше и представляю ощущения при этом. - Он потянул ее к конюшне, но она замерла как вкопанная. - Элли, - процедил он, - пошли.
– Тебе придется убедиться, что я еще упрямее, чем ты думаешь.
– Если это так, я в большой беде, - пробормотал он.
– Что это значит?
– Это значит, что ты упряма как мул, хотя это может быть оскорбительным для мула. Элли отпрянула в сторону:
– Ну знаешь ли!
Чарлз мгновенно повалился на землю.
– Ради всего святого, - проворчал он, потирая ушибленный локоть, - ты поможешь мне добраться до конюшни или я вынужден буду ковылять туда сам?
