Нора Робертс - Найди свою мечту
Она любит его! Она влюбилась в него, как последняя дурочка, и никто ничего не подозревает! Самое поразительное, что она не подозревала об этом сама, хотя уже мысленно видела их вместе – и завтра, и через год, и через десять лет. В этих видениях они были любовниками, друзьями, семьей. Она видела их общий дом, их общих детей… Но что же ей делать теперь? Очевидно, придется продолжать лгать и выкручиваться, чтобы поддержать ту первую ложь.
А вот Майкл ей не лгал. Он хотел ее и сказал об этом с самого начала. Он полюбил ее детей, с готовностью предложил ей помощь и дружбу. Он разбудил ее тело и душу для новой жизни. Все это она ценит и не забудет никогда.
Так неужели ей этого мало? Что это – эгоизм или просто глупость? Неважно. Главное – чтобы он не догадался об ее истинных чувствах. Иначе она потеряет его.
Лора твердо решила, что, когда все это кончится, она не будет сожалеть, не будет проклинать Бога. Она будет жить дальше, потому что жизнь длинна и бесценна. Когда придет время и у нее не останется выбора, она будет жить без него и помнить свою любовь. И будет благодарна.
Немного успокоившись, Лора оперлась рукой о землю, чтобы оттолкнуться и встать, и вдруг ощутила под пальцами какой-то маленький диск. Ее сердце заколотилось так же громко, как волны внизу; она повернула находку так, чтобы на нее упал лунный свет.
В ее руке тускло сверкнула золотая монета. «Словно ждала меня!» – с дрожью подумала Лора. Эта монета пролежала здесь, никем не замечаемая, целых сто пятьдесят лет! С тех пор, как юная девушка в отчаянии спрятала ее для своего возлюбленного. И этот символ мечты, обещаний и потерь сиял теперь на ее ладони.
– Серафина! – прошептала Лора, сжимая монету.
У нее перехватило дыхание: ей показалось, что р ответ раздался чей-то горестный шепот.
И тогда Лора свернулась в комочек на утесе, высоко над яростными волнами. И зарыдала.
16
Молодой гнедой жеребец был красив и умен, но упрям, как блохастый мул. Майкл чуть не надорвался, доказывая, что он еще упрямее.
– Клянусь Богом, ты сделаешь это, дьявольское отродье! Ты умеешь!
Как бы говоря, что дело совсем не в умении, жеребец тряхнул головой, скосил на Майкла глаза и словно врос в землю. Они общались друг с другом уже больше шести месяцев, и ни один из них еще не потерял надежды стать главным.
– Ты считаешь, что можешь важничать, если пару раз ударил копытом и три раза повернулся? – Майкл щелкнул палкой, которую держал в руке, и жеребец навострил уши. – Только подумай о том, чтобы еще раз лягнуть меня! Я так тебя отделаю, что придется смириться!
Он сделал шаг вперед – жеребец, танцуя, попятился. Майкл грозно прищурился.
– Стоять!
Жеребец, дрожа, остановился, но, когда Майкл подошел, забил копытом.
– Ну вот что, так не пойдет, – сказал Майкл, хватая уздечку, поскольку жеребец начал поворачиваться, чтобы хорошенько лягнуть его задней ногой. – Мы все повторим, и как следует! – Он еще раз щелкнул палкой.
– Не смей бить животное!
Майкл и жеребец с одинаковым раздражением оглянулись на резкий окрик и увидели аккуратную фигурку, метнувшуюся в ворота загона.
– Тебе должно быть стыдно! – Возмущенная Сьюзен схватилась за уздечку и встала между лошадью и палкой. – Мне плевать, что он принадлежит тебе! Я не допущу, чтобы в Темплтон-хаузе безобразно обращались с животным!
Как будто поняв, что она на его стороне, жеребец опустил голову и ласково ткнул Сьюзен в плечо.
– Подлиза, – пробормотал Майкл. – Послушайте, миссис Темплтон, я…
– Значит, вот как ты обращаешься с лошадьми? Бьешь их, если они ведут себя не так, как тебе хочется? Тогда ты – зверь! – Щеки Сьюзен пылали румянцем, сейчас она очень напоминала Лору. – Если ты посмеешь поднять руку на одну из этих лошадей, я лично вытолкаю тебя отсюда и буду гнать пинками до самого ада!
Майкл присвистнул. Теперь ему было ясно, откуда у Лоры вспышки гнева, свидетелем которых он пару раз был. И он мог поклясться, что жеребец ухмыляется.
– Миссис Темплтон…
– Я немедленно вызову полицию и тебя арестуют! – бушевала она. – Существуют законы против людей, которые жестоко обращаются с животными. Законы, созданные, чтобы справляться с такими бесчувственными подонками, как ты! И если ты еще раз посмеешь обидеть эту милую лошадь…
– В этой лошади нет ничего милого, – перебил Майкл, еле сдерживая желание потереть бедро, еще ноющее от последней встречи с копытом. – И я не собирался палкой вбивать здравый смысл в его упрямую голову, хотя искушение было очень велико.
Но Сьюзен своими глазами видела палку в его руках. Поэтому она гордо вскинула голову.
– Полагаю, ты собирался играть с ним в бейсбол?
– Нет, мэм. – Возможно, через пару лет, когда боль во всем теле утихнет, ему даже станет смешно. – Мы ни во что здесь не играли. И если бы вы посмотрели повнимательнее, то заметили бы, что единственный потерпевший в этом загоне – я.
Сьюзен посмотрела повнимательнее и заметила, что, хотя жеребец и лоснится потом, на его шкуре нет ни одной царапины. Более того, он просто в великолепном состоянии. А то, что она приняла за страх в его глазах, скорее насмешка – если только такое возможно.
Майкл же, наоборот, был грязен, а на штанине его джинсов виднелся красноречивый отпечаток копыта.
Но Сьюзен не собиралась так просто сдаваться.
– Если ты угрожаешь палкой, ему ничего больше не остается, как ударить в ответ. Я думаю, тебе…
– Миссис Темплтон. – Терпение Майкла уже готово было лопнуть. – Неужели этот маленький ублюдок кажется вам запуганным? Посмотрите, он же просто злорадствует!
И, еще раз пристально вглядевшись в глаза животного, Сьюзен вынуждена была признаться себе, что так оно и есть.
– Тогда объясни, почему…
– Я был бы вам очень благодарен, если бы вы отпустили его, пока он не увидел, что меня может отхлестать крохотная женщина, и пока я полностью не потерял здесь авторитет.
Сьюзен отпустила уздечку, но настороженность ее не прошла.
– Майкл, предупреждаю, если ты посмеешь ударить его, я не просто отхлещу тебя, но сделаю что-нибудь пострашнее.
– Я вам верю, – пробормотал Майкл. – Будьте добры отойти к забору. Шельмец еще не очень послушен.
– Очаровательное имя. – Сложив руки на груди, Сьюзен отступила на несколько шагов и остановилась, готовая в любой момент вернуться обратно.
– Попробуй сказать, что не ты все это подстроил! – Майкл решительно схватил уздечку и потянул голову жеребца вниз, пока их глаза не оказались на одном уровне. – Еще раз сделаешь из меня идиота, приятель, – и я могу по ошибке принять твою физиономию за боксерскую грушу. Понял?
