Джессика Соренсен - Случайная встреча Кэлли и Кайдена (др. перевод) (ЛП)
— Теперь это больше не имеет значения. Все кончено.
— Что именно?
Он протягивает ко мне дрожащую руку.
— Я пытался ударить его, а потом пнул.
— Своего отца? — спрашиваю я. — Он... ты в порядке?
— Теперь да.
Он берет меня за бедра, закрывает глаза и выдыхает сквозь стиснутые зубы, усаживая к себе на колени. Мои губы размыкаются в протесте, когда нижний край полотенца раскрывается, и грубая ткань его джинсов касается моей голой кожи. Но он кладет голову мне на плечо, и его тело начинает вздрагивать. Я сжимаю челюсти, закрываю глаза и, борясь со слезами, глажу его рукой по волосам.
Я сижу неподвижно, боясь пошевелиться, когда он ловит ртом воздух. Спустя долгое время, которое, казалось, длилось целую вечность, он поднимает голову, у него красные глаза.
— Прости, — говорит он на выдохе и трет ладонью глаза. — Просто меня на мгновение все это накрыло.
— Я прекрасно тебя понимаю, — говорю я ему и целую в лоб.
Его пальцы ищут мою щеку, он проводит линию по родимому пятну у меня на виске.
— Я никогда раньше не противостоял ему. Это было чертовски страшно.
Он настолько храбрее меня: противостоять тому, что преследует тебя с самого детства. Я ему завидую.
Я слегка провожу рукой по его больной щеке, и он морщится.
— Хочешь, я принесу лед? Бинты? Обезболивающее? У моей мамы в аптечке полно всего.
Он выгибает бровь.
— Зачем?
Я пожимаю плечами.
— Однажды я у нее спросила, и она сказала, что они остались еще со старой травмы, которую она получила в средней школе, будучи чирлидершей.
Он хмурит брови, и его опухший глаз закрывается.
— Разве это было не двадцать лет назад?
— Она безумная, — говорю я, поднимаясь с его колен. — Может быть, поэтому она все время счастлива.
Кончики его пальцев впиваются в мои бедра, удерживая меня на месте, в его глазах поселяется паника.
— Я не хочу тебя отпускать.
Мне знаком этот взгляд — тот, который умоляет о помощи.
— Пожалуйста, помоги мне, мамочка, — шепчу я, когда чувствую, как он нависает надо мной, и каждая частичка моего тела будто разрывается пополам. Он грубо накрывает мой рот рукой, и из моих глаз проливаются слезы. Где она? Почему она не приходит за мной? Потому что она думает, что я прячусь, как и все остальные дети. Это то, что я должна была делать вместо того, чтобы умирать изнутри. Хотя какая-то часть меня хочет, чтобы и снаружи я тоже умерла.
Пожалуйста, мамочка...
Я обхватываю Кайдена руками за шею и обнимаю, когда он зарывается лицом в мою шею, прижимаясь губами к моему бешено стучащему пульсу. Закрыв глаза, я проживаю это мгновение: напуганная до смерти, но всецело желающая этого. Он медленно целует мою шею, наслаждаясь каждым прикосновением, и моя голова отклоняется в сторону.
— Я пойду смою кровь с рук, — шепчет он, и я отстраняюсь. — Оставайся здесь, ладно?
Подобрав низ полотенца, я киваю и убираю ноги с его коленей. Он встает и идет в ванную, пока я ложусь на кровать, понимая, что что-то должно произойти. Я чувствую это в воздухе, в теплом ощущении на шее, где он целовал меня, и везде, где его руки меня касались.
Когда Кайден выходит из ванной, на нем нет кофты, а к широкой груди он прижимает полотенце. Он забирается на кровать, а я сажусь и опускаю его руку, держащую полотенце, чтобы можно было посмотреть на порез. Он глубокий и тянется вдоль верхнего ребра — еще один шрам в его уже и без того изодранном теле. Я веду пальцем по его предплечью, отмечая свежие раны на коже.
— Что произошло с этим? — Я останавливаюсь на порезе возле бицепса и рассматриваю его. — Похоже на то, как если бы кто-то порезал твою кожу.
Его пальцы смыкаются на моих, и он качает головой, глядя на стену.
— Со мной все хорошо. Обещаю, Кэлли. С этим я могу справиться.
Я встаю на колени, чувствуя, как полотенце внизу открывается, но даже не пытаюсь его закрыть. Я скольжу губами по его груди, поднимаясь вдоль шеи к неровному шраму. Я посасываю его кожу, нежно провожу по ней языком, а потом поглощаю мягкость его губ. Его голова наклоняется в сторону, и наши губы соединяются, его пальцы накрывают мою талию. Он придвигает меня ближе к себе, размыкая губы и втягивая мой язык в свой рот. Я издаю стон, когда меня накрывают всепоглощающие эмоции и проходят сквозь меня, стирая всю внутреннюю боль.
Его пальцы находят низ полотенца, и он касается моей обнаженной кожи на талии. Я не могу мыслить ясно, когда он чувствует мое тело, пробует мои губы и в одно мгновение забирает мои мучительные мысли. Я сажусь, прижимаясь к нему грудью, а он переносит тяжесть своего тела и ложится на постель. Наши ноги переплетаются, его колено скользит между моих бедер. От ощущения ткани его джинсов у меня по телу пробегает жар, который собирается в животе.
— Кайден, — стону я ему в губы, впиваясь ногтями в его лопатки.
Он отстраняет рот, прерывисто дыша, а его глаза осматривают мои.
— Хочешь, чтобы я остановился?
Я крепче его сжимаю и качаю головой, волосы падают мне на глаза.
— Нет.
Втянув воздух, он впивается в меня губами, и нежные поцелуи наслаждения сменяются отчаянными, когда полотенце разворачивается, и я лежу голая под ним. Мои соски касаются его груди с каждым дыханием, а ноги раздвигаются в стороны. Мои ладони лежат на его щеках, его тепло дает мне уверенность, когда он тянется к моим рукам, и пальцы смыкаются на запястьях. Отводя мои руки от лица, он кладет каждую по обе стороны от головы, а язык в это время поглощает мой рот.
Внезапно он отпускает одну мою руку, и мое тело содрогается под ним.
— Кэлли, дай мне знать, если мне нужно остановиться, — выдыхает он мне в губы.
— Не останавливайся, — шепчу я, мое сердце бьется беспокойно, но уверенно. — Я не хочу, чтобы ты останавливался.
Он открывает глаза, расширенные и остекленевшие, и закусывает мою нижнюю губу, когда его рука скользит вниз по моему животу. Несколько секунд спустя его пальцы оказываются внутри меня, как и вчера. Я чувствую возбуждение и потерю, но самым ошеломляющим образом. Как будто мой разум, наконец, вышел из тьмы, и я снова могу постичь свет.
Я хочу больше. Мне нужно больше, но я не знаю, как ему об этом сказать.
Мои бедра ударяются о его руку, когда он ощущает меня изнутри, постанывая у моих губ, я зубами прикусываю его губу, а потом отпускаю. Пряди его каштановых волос касаются моего лба, когда я двигаю телом, желая большего. Его грудь тяжело вздымается, он вытаскивает пальцы.
— Кэлли, где грань? — спрашивает он, возвращая пальцы на запястье, удерживая меня под собой, его глаза изучают мои. — Я должен знать, где остановиться.
