Джулия Гарвуд - Рискованная игра
– А Пит против. Не слишком умная идея, – возразил Ник.
– Я так ему и ответил.
Судя по тону, Ноэ тоже был не в восторге от Уэссона. Повернувшись к нему, Лорен спросила, в чем дело. Ник поспешно прижал большой палец к диску. Ноэ, заметив его жест, покачал головой:
– Не стоит. Пусть Уэссон слышит. Лично я считаю его амбициозным болваном, который рвется к власти. По трупам пойдет, лишь бы добраться до вершины, никого не пожалеет, включая Моргенштерна.
Очевидно, Ноэ слишком долго сдерживался и теперь, не стесняясь, изливал душу.
– Он, конечно, одинокий волк и не привык играть в команде. Совсем как я. Однако при этом я всячески избегаю рекламы и, как огня, боюсь папарацци, а Уэссона хлебом не корми, только дай пообщаться с прессой. Помнишь, Ник, дело Старков? Ну еще бы! Разве можно забыть ситуацию, в которой приходится убивать?!
– И что дальше? – спросил Ник, разглядывая Ноэ в зеркало заднего обзора.
– Бьюсь об заклад, ты немало удивился, когда пару дней спустя развернул газету и прочитал трогательную историю о фэбээровце, спасшем малыша. Не показалось странным, что репортер так хорошо осведомлен о твоей семье и лучшем друге, Томе Мэддене?
– Хочешь сказать, что это Уэссон разболтал? – охнул Ник. – Да представляешь ли ты, что это означает?
От ярости потемнело в глазах. Он осекся и стиснул зубы, чтобы не выразить свое мнение в более откровенной форме.
– Вот именно, хочу, – заверил Ноэ. – Неужели не заметил, что почти в каждой строчке красуется его фамилия? Уверен, что, если бы мне удалось припереть к стенке автора статьи, он бы все подтвердил.
– Но зачем это ему нужно? – вмешалась Лорен. – Какая Уэссону от этого выгода?
– Затаил злобу. И хочет стать начальником над апостолами, – пояснил Ноэ. – Он всегда этого добивался, поэтому и считает, что чем чаще его имя станет появляться в газетах, тем больше у него шансов. Говорю тебе, Ник, как только Моргенштерн получит повышение или уйдет на пенсию, Уэссон сделает ход конем. И тогда самое умное, что ты сможешь сделать, – немедленно уйти.
Ник въехал на стоянку позади аббатства и заглушил двигатель.
– Пока что нам следует сосредоточиться на задании. Томми, советую тебе получше отдохнуть. Ты сам на себя не похож.
– Увидимся завтра на пикнике, – пообещал Том и, подавшись вперед, сжал плечо сестры. – Ну как ты?
– В порядке. Спокойной ночи, Томми.
Ноэ проворно выскочил из машины и, сунув голову в окно, пропел:
– Сладких снов, Снеговичок!
Глава 22
К тому времени, как прибыли Ник и Лорен, пикник был в полном разгаре. Над поляной плыли звуки музыки. Ник взял Лорен под руку и повел по дорожке к тому месту, где вокруг наспех возведенной эстрады для оркестра и столиков собралась целая толпа. Ближайший холм был устлан одеялами всех цветов и размеров и издалека казался лоскутным покрывалом. Дети носились сломя голову, бесцеремонно расталкивая взрослых. В воздухе висел соблазнительный аромат жаренного на решетке мяса.
Томми и Ноэ деловито переворачивали гамбургеры на гриле, но все же заметили их и помахали в знак приветствия. Лорен держала под мышкой одеяло и, отыскав подходящее местечко под узловатым деревом, с радостью избавилась от ноши.
Такая многолюдность пришлась не по душе Нику. Похоже, чуть ли не все жители съехались сюда повеселиться. Сумерки быстро сгущались, и кто-то зажег цветные гирлянды, протянутые между деревьями вокруг дощатой платформы.
– Правда, хороший оркестр? – спросила Лорен.
– Угу, – рассеянно буркнул он, продолжая оглядывать присутствующих.
– Группу собрали Герман и Харли Уинстон, – пояснила она. – Герман – тот, что дует в саксофон, а Харли – барабанщик. Это те близнецы, что ремонтируют мой магазин. Такие милые люди. Тебе следует непременно с ними познакомиться.
Ник посмотрел в сторону эстрады и улыбнулся. Каждому оркестранту было не менее семидесяти. Двойняшки, совершенно неотличимые друг от друга, и одеты были одинаково: красные рубашки в клетку и белые брюки.
– Да они ужасно старые! – заметил он.
– Зато душой молоды, – возразила Лорен. – И к тому же прекрасные мастера. Здесь, в Холи-Оукс, пожилым отдыхать некогда, И они так много делают для города. Погоди, вот увидишь мой магазин и мансарду, сразу поймешь, как талантливы эти люди!
– Да я не хотел никого обидеть, – оправдывался Ник. – Просто заметил, вот и все.
Дирижер, лысый джентльмен с широкой улыбкой, сверкающими глазами и безнадежно сгорбленными плечами, постучал пальцем по микрофону, чтобы привлечь внимание публики.
– Леди и джентльмены, как всем вам известно, наш аббат устроил этот пикник в честь всех тех, кто так много и усердно трудился, чтобы закончить работы к празднованию годовщины аббатства. Желаем как можно лучше провести время. Вы знаете также, что наш оркестр играет только старые песни, потому что и мы сами уже немолоды, и других не выучили. Но мы принимаем заказы, и если хотите поразить избранницу своей галантностью, напишите ее имя на листке бумаги и положите в ту шляпу, что на карточном столике. Карандашей и бумаги на всех хватит. Будем веселить вас до конца пикника. Итак, первая песня посвящается Синди Митчелл и ее супругу Дэну. Это первый ее выход в свет после того, как бедняжке удалили желчный пузырь, и мы все счастливы видеть, что она окончательно оправилась, весела и здорова. Давай, Дэн, открывай танцы! Начнем с одной из самых моих любимых мелодии.
Дирижер отступил, поднял руки, и отстучал каблуком такт:
– Раз, два, три. Поехали, парни.
Наступило всеобщее молчание. Дирижер оглянулся посмотреть, что случилось, но тут же, смущенно хмыкнув, пояснил:
– Кажется, я забыл упомянуть название. «Дым застилает глаза». Попробуем еще раз.
Нику не нравилось, что Лорен окружена людьми. Однако лучшего случая, чтобы показаться вместе и познакомиться сразу со всеми, не придумаешь, но она может легко раствориться в толпе, а он не имеет права терять ее из виду. Уж слишком много у нее друзей! И каждый хочет увести ее от Ника. Правда, всех буквально распирало любопытство. Несколько мужчин посмелее подходили сами, пожимали ему руку и представлялись. И вели себя достаточно дружелюбно, пытались утянуть к пивным бочонкам, пока Лорен одолевали девицы, тащившие ее в противоположном направлении. Пришлось обнять «невесту» за талию и прижать к себе. Но Лорен не собиралась покорно выносить подобное обращение. Привстав на носочки, она прошептала ему на ухо:
– Тебе придется дать мне поговорить с друзьями и соседями.
– Только не исчезай, – попросил он и, понимая, что за ними наблюдают десятки любопытных глаз, нежно чмокнул ее в губы. – Постарайся оставаться между мной и Ноэ.
