Елена Холодная - Tomorrow
Девять месяцев с момента отъезда Алисы из России.
— Арису, ты главное успокойся, — мужчина бежал рядом с каталкой, на которой его жена готовилась рожать. — Давай доедем до родового зала, да? Там гораздо безопаснее, да, Шиндо?
— Заткните его кто-нибудь, — проскрежетала сквозь зубы кумир молодежи Японии.
— Мамору, правда, лучше иди посиди в комнате отдыха, — утешил его друг, напоследок кивая нескольким врачам, которые входили в лифт вместе с женой Накамуры.
— Но Арису рожает, — воспротивился будущий отец.
— Знаешь, женщине лучше в этот момент не мешать. А то она может и не удержаться и послать тебя в далекие дали. Это только в кино муж рядом с женой принимает роды и падает в обморок.
— я не упаду, — тут же начал хорохориться певец.
— Не упадешь, — послушно согласился Шиндо, все еще уволакивая его в отдельную комнату, которая находилась рядом с родильным отделением. — Но заставишь волноваться Алису. Все- таки рождение на свет ребенка довольно интимный процесс.
— Да я видел её разной…
— Согласен ты видел её и обнаженной, однако пускай у Арису будут её маленькие тайны. Уважай право своей жены хотя бы на это. Все таки рождение ребенка это женское дело.
— Кто бы говорил, — хмыкнул Мамору, с укором взглянув на друга. — И все равно я хочу присутствовать при рождении своего сына.
— Или дочери, — поправил его врач. — вы так и не сходили на УЗИ?
— Арису напрочь отказалась, сказала, что видела какую-то передачу, что это отрицательно влияет на ребенка.
— Жаль, я бы сказал, что вы ждете богатыря, смотря какой у Элисс большой живот. Кстати вы не думали о двойне? После тебя, — он поднял вверх брови, заталкивая друга в комнату в которой и так уже находись Такеру и Хикару. Оба уже были навеселе.
— О, наш будущий отец пришел! — захлопал в ладоши Такеру. — Или уже отец? Просто отец?
— Уже успели набраться! — покачал головой Шиндо.
— Да не пили мы даже, — захохотал, увидев нахмуренное лицо друга, Хикару и показал полную бутылку виски. Даже не откупоренную. — Вот когда родится, тогда и выпьем. За мальчика.
— Или за девочку, — добавил Такеру. — Так ты кого ждешь, а?
— Знаешь, по-моему ему без разницы кто родится, — Шиндо сел рядышком с друзьями со смехом наблюдая, как Мамору меряет шагами комнату.
— Что же так долго, — спустя время скрежетал зубами Накамура.
— Прошло всего 20 минут. Это недолго. Нужно набраться терпения, — теперь они все наблюдали, как Мамору, перестав ходить взад-вперед, наматывает круги по комнате.
— Разве? — брови будущего отца взметнулись вверх, и он сверился с часами. И до того кислая мина на его лице сделалась еще кислее. — Может, Шиндо, ты пойдешь, узнаешь, как там дела?
— Хорошо там дела, — ответил врач. — Если бы что-то пошло не так, меня бы уже тут не было.
— Ты так думаешь? Может, все-таки сходишь?
— Мамору, успокойся и не трепли себе нервы.
— Были бы вы на моем месте.
— Ты это не нам, ты это Акире скажи. Ему через пять месяцев на твоем месте быть, между прочим. Тиана как раз закончит все свои дела в Москве и вернется в Японию рожать и выходить замуж. Между прочим она не то что Элисс и уже сходила вместе с братцем на УЗИ. Они ждут одного ребенка. Но пол пока неизвестен, — прокомментировал Хикару. — Хотя мне тоже без разницы племянник или племянница.
— Почему она еще не родила? — прошло еще какое-то время и Мамору вновь с укором взглянул на согрупника.
— Потому что она женщина и она рожает, Мамору. Успокойся ты!
— Пфф, — певец надумал сделать еще один круг по комнате по комнате, как в дверь постучали. Он опрометью кинулся открывать. Однако в коридоре стояла лишь девушка с пакетами из ближайшей пиццерии. — Ариенайцуно!!!
— Да не бесись ты так, — Такеру осторожно пододвинул друга и сунул засмущавшейся девушке несколько купюр и осторожно забрал у неё пакеты. — Я решил вспомнить детство и заказал эту богатую вредным холестерином пиццу.
— Если это камень в мой огород, — заметил Шиндо, — то я тоже не прочь подкрепиться. Мамору и тебе не мешало бы.
— Как вы можете есть в такой ответственный момент? — закатил глаза друг.
— Момент конечно, ответственный, — согласился Хикару, — но уж больно затяжной.
Однако ожидания друзей не оправдались. Не прошло и трех минут, парни едва успели развернуть пиццу, как в дверь опять раздался стук.
— Это, наверное, ваша кола прибыла, — фыркнул Мамору, вновь наворачивая вокруг диванчика, на котором сидели певцы, круг.
Дверь открыл Шиндо, немного постоял там, а потом крикнул:
— Мамору, кажется это к тебе.
— Ко мне? — удивился певец, а потом расширил глаза. Из-за двери показалась миленькая мордашка девчушки лет двадцати, одетой в белый медицинский халат.
— У вас девочка, — пробормотала медсестра и добавила, — и еще мальчик.
— Девочка? Мальчик? Так кто все-таки? — опешил Накамура, не совсем понимая всю ситуацию. Хотя после такого объявления уже друзья обнимали его и хлопали по спине.
— Друг, у тебя двойня! — выдал вывод Шиндо, крепко обняв певца.
— Двойня, — все так же в шоке произнес Мамору, а потом, когда до него дошло, — YES!!!
Этот выкрик наверное слышала вся больница…
Через две недели после того, как пара Элисс и Мамору Накамура обзавелась детьми.
Комната была погружена во мрак, лишь единственным светлым пятном был монитор ноутбука, тускло мерцавший на стеклянной столешнице. Это единственное новвоведение, которое он позволил поставить в этой законсервированной комнате. Здесь по прежнему пахло её духами. Запах, словно призрак, пугал и завораживал одновременно. Именно здесь спокойно заспала Настя. Он как то осмелился спросить её, почему именно эта комната? А дочь ответила, что ей кажется что в этой комнате её мама гладит по голове. Вот и сейчас Лекс сидел около ноутбука и пристально рассматривал несколько фотографий. И зря его отговорили друзья отказаться от этой затеи. Это ведь его Алиса. Так хотелось в это верить. Верить в её улыбку, в её ясный взгляд. Но что-то неуловимое еще было в этой девушке, то чего не было в Алисе. И он не мог понять что. Он бессмысленно листал фотографии. Вот она вместе с мужем (при виде её законного супруга в нем просыпались дикие инстинкты) держит двух близнецов. Они назвали их Харука и Хикару. "Далекая" и "Сияющий". Эти эпитеты подходили не им, а их матери. Она словно звезда обжигала, но этот огонь был холодным и разбивал на части его сердце. И так же раз за разом, словно мазохист, он просматривал это фото, надеясь найти в них спасение. Она в свадебном платье, она с бокалом вина, она с детьми на руках, она на велосипеде, на каком-то приеме, одетая с небесно-голубое короткое платьице, она на собрании акционеров, на пресс-конференции. Он взглянул на стену напротив, там где висела еле различимая фотография их семьи втроем. Алиса в красной коротенькой шубке, держащая розовый сверток с Настей и он, гигант по сравнению с ней, обнимающий хрупкую жену за талию. И теперь он не мог поверить, что все эти воспоминания — прошлое. Ведь единственное, что держало на этом свете его — Настя и эти фотографии.
