Пола Сторидж - Лазурный берег, или Поющие в терновнике 3
Значит, ему известно даже о детях? Значит, да… Но откуда?
Во всяком случае, эти ребята из ИРА знают о нем куда больше, чем можно было ожидать…
А потому – спокойствие, спокойствие.
Главное, побольше молчать и поменьше задавать вопросов; больше слушать.
Вряд ли этот самый Уистен О'Рурк причинит ему вред – ведь если бы он хотел это сделать, возможностей у него было более чем достаточно.
И потому Патрик, молча поднявшись вслед за О'Рурком, пошел к выходу…
Спустя минут десять такси, в котором они ехали, остановилось у мрачноватого здания в одном из окраинных районов города – здание это одновременно напоминало и пакгауз, и тюрьму, и фабрику, и авиационный ангар – если бы не ровный ряд тускло освещенных окон по всему фасаду, Патрик бы подумал, что так оно и есть.
Они вышли из машины, и, Уистен, глядя себе под ноги, чтобы не зацепиться за строительный мусор (которого тут было достаточно) и не упасть, кивнул Патрику:
– Прошу…
Спустя несколько минут они поднялись по слабоосвещенной лестнице на последний этаж.
Уистен, посмотрев несколько раз по сторонам, подошел к двери и позвонил.
Ждать пришлось недолго – спустя несколько секунд с той стороны послышалось:
– Кто там?
– Это я, – ответил О'Рурк.
– Ты один?
– Нет…
Дверь открылось, и Патрик увидел перед собой довольно молодого человека – лет на пять моложе его, светловолосого, коротко стриженного, с маленькими, глубоко посаженными глазами, одетого в толстый свитер ручной вязки и протертые джинсы.
Приветливо улыбнувшись, он поздоровался за руку сперва с Уистеном, затем – с Патриком.
– Прошу…
– Спасибо.
Патрик со своим спутником прошли в комнату – небогатое убранство ее свидетельствовало, что молодой человек, хозяин квартиры, обосновался тут недавно и, судя по всему – ненадолго.
– Итак, – произнес молодой человек, усаживаясь и жестом Патрику предлагая сесть напротив, – итак, ваше имя – Патрик О'Хара?
– Да, сэр.
– Меня зовут Крис О'Коннер… Кристофер О'Коннер… А Мистер О'Рурк – мой друг… Это я попросил его встретиться с вами.
– Слушаю вас…
– Надеюсь, мой друг Уистен уже объяснил вам, кто мы такие и с какой целью хотели с вами познакомиться… Так ведь?
– Да, он сказал, что вы, – Патрик, осторожно обернувшись, осмотрелся по сторонам, будто бы в комнате мог быть кто-нибудь посторонний, произнес шепотом: – вы из ИРА…
Крис улыбнулся.
– Можете не озираться, – успокоил он гостя, – тут все свои… – он подвинул сигареты и пепельницу. – Курите?
– Очень редко, но сейчас не хочу, спасибо, – ответил Патрик.
– Может быть, хотите выпить?
– Я уже пил сегодня эль, – сказал тот, – и больше мне не хочется.
– Ну и правильно. Для серьезного разговора надо сохранять трезвость суждений, – согласился Крис. – А разговор у нас будет очень серьезный… Короче говоря, я давно уже хотел встретиться с вами…
– Откуда вы меня знаете?
Крис заулыбался.
– Это не важно. Главное другое… – он помолчал и совершенно неожиданно для собеседника спросил: – скажите, вы ирландец?
Патрик наклонил голову.
– Да. Мои предки переехали в Белфаст в конце прошлого века из Колрейна…
– Хорошо, – произнес Крис, закуривая. – Тогда ответьте: что вы можете сказать по поводу жизни ирландцев в Белфасте и вообще – в Ольстере? Кстати, я даже и не спрашиваю, католик ли вы, – и Кристофер кивнул на шею собеседника, где на серебряной цепочке висел небольшой католический крестик.
– Я действительно католик…
– Не сомневался. Мы – католики, они – протестанты. Они пришли к нам в дом и принялись устанавливать свои порядки, – продолжал Крис, под «ними», конечно же, подразумевая англичан. – Мы не хозяева в своем доме… В ирландском доме. Ну, скорее, на положении квартирантов, которых в любой момент могут выставить за дверь… Мы квартиранты в своей собственной квартире! Разве не так?
Патрик согласно кивнул.
– Так.
– Я не буду рассказывать вам, что такое Ирландская Республиканская Армия и для чего мы существуем… Мы хотим восстановить справедливость. Да, я предвижу ваши возражения – методы, к которым мы вынуждены зачастую прибегать, многим в наш цивилизованный век кажутся дикими и варварскими – но террор, пожалуй, единственное, что мы можем противопоставить власти англичан.
Патрик молчал.
После непродолжительной паузы Крис, внимательно посмотрев на собеседника, произнес:
– Ну, так что вы можете обо всем этом сказать? Такое положение дел, на ваш взгляд – нормальное?
Патрик вздохнул.
– Вряд ли…
– Что ж, – произнес Крис, улыбнувшись, – я рад, что вижу перед собой единомышленника… Вы согласны помогать нам?
– В чем?
– Ну, во всяком случае, я, понимая, что имею дело с очень совестливым человеком, никогда не заставлю… то есть, не предложу сделать вам что-нибудь, что потом будет способно вызвать у вас угрызения совести…
– Например?
– Ваши руки не будут обагрены кровью, – заверил его Кристофер.
Патрик не мигая смотрел на молодого человека и ничего не отвечал.
– Стало быть, вы согласны помогать нам?
– Чем именно?
– Успокойтесь – стрелять, взрывать поезда, захватывать заложников и все такое прочее… этого от вас не потребуется…
– Тогда – чего же вы от меня хотите?
– Пока, – Крис сделал ударение на этом слове, – пока, мистер О'Хара, я хотел бы заручиться от вас исключительно пассивной поддержкой…
– Ну, пассивную помощь вы можете ожидать от любого ирландца, – с облегчением ответил Патрик и по выражению глаз собеседника понял, что не ошибся.
– Действительно… Но от вас мне надо будет чуть больше помощи, чем я могу рассчитывать получить от рядового жителя Белфаста… Так вы обещаете помогать нам?
Немного подумав, Патрик твердо взглянул на Криса и произнес:
– Да.
– Вы должны дать слово…
– Даю честное слово делать все зависящее от меня для освобождения Родины, – немного торжественно произнес О'Хара, затем перейдя на шепот, словно немного конфузясь своих слов, добавил. – Даю слово помогать Ирландской Республиканской Армии…
О'Коннер поднялся и, пройдя к двери, ведущей в соседнюю комнату, жестом пригласил гостя последовать за ним.
– Прошу…
Когда Патрик вошел в комнату, Кристофер закрыл дверь и произнес:
– Я не прошу вас, чтобы вы непременно приносили клятву, расписывались кровью и все такое прочее… Оставим эту бутафорию средневековью… Мне достаточно будет просто вашего честного слова… Я ведь знаю, сколь далеко простирается ваша порядочность, – очень серьезно добавил Кристофер.
– Обещаю помогать вам, – повторил Патрик каким-то чужим, деревянным голосом.
