Галина Врублевская - Женское начало
Через несколько дней вновь приехала Катерина, чтобы помочь подруге в кухонных делах. На этот раз она пробыла почти целый день, и одета была попроще: в джинсах и в синей домашней кофтенке. Катя заявила, что вновь договорилась с психотерапевтом о лечении и будет теперь посещать его ежедневно по утрам. А от него – сразу приезжать к Яне.
– Очень кстати, Катюша: Валерию как раз на работу пора выходить, у него отпуск кончается. А как насчет няни?
– Пока я буду за няню.
– Только ты не подведи меня, Катя.
– Постараюсь. Кстати, пойду-ка я в ванную, рот пополощу.
Катерина закрыла за собой дверь ванной комнаты, достала фляжечку и отхлебнула несколько глотков. Пока она лечила себя самостоятельно. Выйдя из ванной, резво прошла на кухню и повеселевшим голосом произнесла:
– Где тут у нас грязная посудка? Сейчас она у нас заблестит!
Яна не заметила оживления Катерины, поскольку кормила в этот момент детей грудью, прикладывая к сердцу то одного, то другого.
В последующие дни Яна разоблачила Катю с ее «полосканиями». Пьющая женщина призналась, что пока не может обходиться без поддерживающих порций. Но она уже начала посещать специалиста, скоро все изменится. Яна удрученно кивнула и велела больше не прятаться в ванной, справедливо полагая, что запретный плод слаще. Несмотря на свою пагубную страсть, Катерина оказывала подруге существенную помощь со стиркой, уборкой и готовкой. Только младенцы не подпускали ее к себе, начинали дружно орать при приближении тети, пребывающей под легким хмельком.
Катерина пыталась помочь Яне вспомнить забытые ею месяцы. Прежняя замкнутость Яны сослужила сейчас плохую службу. Катерина только смогла сообщить подруге, что видела ее с Павлом у себя в Комарове, а также то, что у Яны нашелся отец – живет в Америке. Но они познакомились, когда он прилетал в Петербург по делам. Яна прикрыла глаза, силясь что-нибудь вспомнить, но облик отца оставался погруженным во мрак. Когда Катерина предложила позвонить ему в Штаты, Яна испуганно отшатнулась – ни за что! Как она будет общаться с незнакомым ей человеком?
После нескольких бесед с подругой Яне стали известны подробности событий, о которых она слышала мельком, но не помнила. С горечью выслушала, как умер Борис, с удивлением узнала, что Марта устроила домашнюю гостиницу. Выспросила подробности судебного дела Натальи Степановны, историю развития рака у мужа Катерины – Олега Котова. Но все эти знания оставались для нее формальными, будто почерпнутыми из учебника, себя во всех описанных обстоятельствах Яна не помнила. И главное – ничего не шелохнулось в ее груди при рассказе подруги о жизни Павла.
8
Марта быстро вернулась в Питер не только из-за скуки в родительском доме – ее торопили дела. Она ожидала нового приезда Пана Станислава. Отец Яны планировал визит на лето, но ускорил его, узнав о рождении внуков. По телефону Марта заверила желанного клиента, что снова с радостью примет его в своем доме.
За две недели отсутствия Марта успела забыть об обидах на Яну, связанных с ее уходом от Павла. Чтобы сделать подруге сюрприз, она даже не стала предварительно звонить, решила нагрянуть к ней домой, прикинув, что вечерами Яна с детишками должна быть дома. Она рассчитала верно, но удивилась, когда дверь ей открыла Катерина.
– Ой, Катя! И ты здесь?
Катя приняла у Марты пальто, повесила на вешалку, подала тапочки – в общем, вела себя по-хозяйски.
Марта на цыпочках – вдруг малыши спят – прошла в комнату. Близнецы и вправду засыпали, у них уже смыкались веки, замедлялось дыхание. В комнате было тесно: детская кроватка под снова вошедшим в моду балдахином, пеленальный столик, весы для взвешивания детей и прежняя мебель – занимали всю площадь у стен, в центре оставался маленький свободный пятачок, на котором и застыла Марта. Хотя гостья была в простой юбке, собственноручно связанной, и кофте, сейчас она почувствовала себя одетой в офисный костюм – ее серьезный настрой слишком контрастировал с хаосом, царящим в комнате. Катя, в бриджах и футболке, и Яна, в накинутом на плечи халате, сидели на диване, с усмешкой наблюдая за Мартой: она привыкла в своей квартире все углы вылизывать – ни детей, ни животных – как в музее, а здесь все было иначе.
– Да, такой у нас бедлам, Марточка! – перехватив ее растерянный взгляд, подтвердила Яна. – Проходи, что остановилась?
Марта подошла ближе, пытливо вгляделась в Яну – чем-то она неуловимо изменилась. Яна выглядела простоватой кормилицей – таких в былые времена изображали художники-передвижники. Русые волосы ее придерживались гибким обручем надо лбом, халат у груди распахнут, в раскрытом проеме виднелся белый лифчик с пуговицами между чашек – она только что закончила кормить детей. Пуговицы лифчика уже были застегнуты, но вокруг сосков темнели полукружья проступившего молока.
Яна застегнула халат и расслабленно откинулась на спинку дивана:
– Молодцы мои котятки, выдоили мамочку дочиста, и сцеживаться не надо. Пойдемте, девочки, на кухню, попьем чаю.
На кухне все трое почувствовали себя свободнее, здесь можно было разговаривать во весь голос. Марта не преминула сделать Кате замечание, когда увидела, сколько заварки она льет в свою чашку:
– Катька, ты с ума сошла. Это же настоящий чифир. Ты знаешь, как это вредно для сердца!
– Оставь ее, Марта, в покое, – отрезала Яна. – Значит, говоришь, родителей навестила? Как они?
Марта бегло рассказала о жизни родителей, потом вспомнила о главной новости. Она уже успела пообщаться по телефону с Павлом и узнать об итогах его поездки к жене на зону.
– Девочки, а вы знаете, что Наталья, жена Паши, сама пожелала с ним развестись? Он ведь недавно ездил к ней на свидание, и вот – такой поворот!
– Вряд ли Паша будет тужить об этом! – иронично скривив губы, заметила Катерина.
Она подлила еще крепкой заварки себе в чашку. Чайное зелье отчасти заменяло ей более крепкий напиток, но сердце в груди стучало, как рота барабанщиков. Увидев, что подруга дышит, широко раскрыв рот, Яна предложила ей долить молока в чай – Катерина отрицательно помотала головой. Марта тем временем продолжила:
– У Натальи в колонии мужчина появился, кто-то из начальников, – сообщила Марта. – И, знаешь что, Яна? Наталья ведь тебя обвинила в развале семейной жизни. Ты встала между супругами, и сама же ушла в кусты. Разве так поступают нормальные женщины?
Яна отчаянно посмотрела на Катерину: мол, выручай, подруга, скажи что-нибудь. Марта не должна догадаться о ее беспамятстве, иначе растрезвонит на всю округу.
