Бабочка в стекле (СИ) - Левашова Елена

Анна Рауде удивила Лисицыну своим утренним звонком. Вопросов к этому свидетелю у следователя не было, как и подозрений. Валентина находилась в этот момент в квартире Савицкой, которую за последний месяц навещала чаще, чем родительский дом. Она торопливо ответила Анне и пригласила в управление.

Эксперт подтвердил догадки Валентины: в квартире нашли следы пороха и нитроглицерина.

Анна выскочила из машины под срывающийся, почти зимний снег. В кабинете Лисицыной находился Игнат, старательно разбирающий по папкам информацию, приходящую по запросам. Он предложил Анне присесть и подождать Валентину.

Анюта расположилась на серо-зеленом диванчике. Информация, о которой она вспомнила, показалась ей важной для следствия.

Валентина ворвалась в кабинет, прижимая к уху телефон. Она кричала ругательства своему собеседнику, выказывая недовольство его медлительностью:

‒ Ориентировки висят по всему городу, я говорила вам об этом! Мне данные с камер нужны, черт бы вас побрал! ‒ Она сбросила вызов и кинула сотовый на стол.

‒ Добрый день, Валентина Васильевна, ‒ осторожно поздоровалась Анна.

‒ Извините... Правда, уже сил никаких нет сдерживаться, ‒ виновато улыбнулась Валентина. ‒ У вас ко мне дело?

‒ Да. Совсем недавно в моем офисе Михаил Александрович провёл квартальное собрание акционеров. Как вам известно, Борислава и Берты нет в стране.

‒ Да, мне это известно. Какое это имеет отношение к расследованию? ‒ раздраженно спросила Лисицына.

‒ Самое прямое! ‒ отрезала Анна. ‒ Подписи в квартальных протоколах Михаил поставил, ссылаясь на доверенности, которые всё время оформляют друг на друга Колосовские.

‒ И что? Что из этого? ‒ недоумевала Валентина.

‒ Я абсолютно уверена, что Юргис следовал их примеру. В частности, у него имелась доверенность на заместителя, который в его отсутствие вел работу экономического отдела холдинга, представлял интересы компании в налоговой и банках, ‒ Анна уловила наметившееся любопытство Валентины. ‒ А его замом последний год была Савицкая.

К разговору прислушивался Игнат. Он достал из нижнего ящика стола Семенихина, за которым теперь сидел сам, папку с его документами, относящимися к делу об ограблении холдинга.

‒ Валентина Васильевна, помните, Алексей рассказывал о том, что никто в этом странном банке не опознал Юргиса? Его не видели там.

‒ Помню. Орлов на планерке тогда предположил, что сотрудники сговорились и боятся уголовного преследования за переводы в офшор. Кстати, до сих пор не понимаю, почему он посчитал подставные фирмы офшорными?

‒ Думаю из-за иностранного названия фирм, ‒ уточнил Игнат. ‒ Он просто не придал значения.

Лисицына закатила глаза недоумевая.

‒ Но, главное, что всё-таки не скрылось от внимания Алексея, – это наличие подлинных подписей Юргиса во всех документах. Поэтому кто ходил в банк ‒ он сам или Савицкая ‒ дело второстепенное...

Анна была удручена и расстроена. Она до последнего надеялась, что Юргис непричастен к краже, и это какая-то чудовищная ошибка. Хотя... Ей он подсунул документы под видом трудового договора, и Савицкая тоже могла обманом получить его подписи в тех договорах! Только это невозможно, иначе Юргис не исчез бы. Будь он в неведении, остался бы и попытался оправдаться. Остаётся лишь два варианта: он скрывается или давно убит...

Лисицына перестала отделять дела Колосовских от убийства Ирэны Миллер. Орлов настаивал, чтобы она перестала заниматься такой бесперспективной «ерундой», как ограбление, и погрузилась целиком и полностью в поиск убийц. Ориентировки о поиске преступников комитет выслал по всем подразделениям края и близлежащих областей.

Тело Ирины не было востребовано. Колосовские утверждали, что у неё были родители, с которыми она частенько созванивалась, только в контактах её телефона не нашли абонента с именем «мама».

Игнат ничего не мог выяснить об Ирэне Миллер. Лисицына после долгих уговоров и препирательств с Орловым настояла на международном запросе в Интерпол. Другого варианта что-либо выяснить о гражданке Германии следствие не находило. В российской базе данных она не значилась. С кем она в таком случае разговаривала? Берта утверждала, что Ирина пользовалась местной сим-картой только тогда, когда приезжала к Борису. Второй телефон при обыске квартиры Бориса, в которой она проживала, не обнаружили. Возможно, её родители не знают о смерти дочери.

Международный запрос Игнат готовил впервые. Лисицыной приходилось работать с Интерполом лишь один раз, пять лет назад, при поимке преступника с гражданством Болгарии.

‒ Валентина Васильевна, я все отправил, как думаете, ждать придётся долго? ‒ поинтересовался стажёр.

‒ Долго. Боюсь даже загадывать сроки, ‒ озадаченно проговорила Лисицына. ‒ Игнат, пришли записи с камер видеонаблюдения возле дома Савицкой. Я запросила везде: крупные супермаркеты поблизости, аптеки, салоны красоты.

‒ Я ещё не смотрел, товарищ капитан! Извините, ‒ он напрягся, ожидая её выговор, только Лисицына промолчала.

‒ Я тоже не видела, давай вместе посмотрим, ‒ неожиданно спокойно предложила она.

Игнат устало допивал остывший кофе, просматривая флешки с записями. Лисицына сидела за столом напротив, делая то же самое. За окном непрерывно сыпал влажный снег, застилая город белым серебром. На изображении камеры, принадлежащей частной аптеке, Игнат обнаружил пару, похожую на подозреваемых: высокий мужчина и миниатюрная женщина в натянутых на глаза чёрных капюшонах.

Игнат вскочил со своего места, нарушив тягостную тишину:

‒ Есть! Валентина Васильевна, подойдите сюда.

Лисицына тотчас подошла к столу.

‒ Посмотрите на татуировку женщины, на левом предплечье, ближе к локтю.

‒ Игнат! Ну какая татуировка? Я думала, у тебя лицо в камеру попало!

‒ Лица не видно ни у кого, капюшоны натянуты до самых бровей. Но татуировку могут узнать Колосовские или другие свидетели по делу!

‒ Правильно! Распечатай изображение татуировки и завтра же вызови Михаила Колосовского в управление.

Взволнованный Михаил Александрович появился в кабинете Лисицыной утром. Валентина разложила перед Колосовским увеличенные фотографии с камер.

‒ Что мне нужно опознать, Валентина Васильевна? ‒ он всматривался в чёрные капюшоны на фотографиях, качество которых оставляло желать лучшего.

‒ Татуировку. Вспомните: у кого могла быть такая?

‒Товарищ капитан, я не помню. Изображение очень размытое, это, во-первых, а во-вторых, не силён я в этом. Молодые, может, обратят внимание, а я...

‒ Хорошо, придётся вызывать всех сотрудников холдинга в управление. Будем надеяться, что кто-нибудь опознает эту женщину, ‒ ответила Валентина.

‒ Можно подождать приезда Бориса, Валентина Васильевна. Он возвращается через месяц вместе с Бертой.

‒ Это замечательно, Михаил Александрович. Я очень рада, что с вашим сыном все в порядке. Но показания свидетелей мы обязаны взять незамедлительно. Поэтому завтра ждите моего помощника в холдинге в 9-00 утра и прикажите всем без исключения сотрудникам явиться на свои рабочие места.

Фёдоров, вооруженный кипой протоколов, отправился в холдинг. Михаил вызвал всех сотрудников, даже тех, кто находился на больничном или в отпуске.

Разочарованный отсутствием информации, уже к обеду Игнат возвратился в управление. Никто татуировку не опознал, как и её владелицу.

Лисицына поручила ему после допроса в холдинге заехать в ту самую аптеку, камера видеонаблюдения которой запечатлела загадочную пару преступников. Принадлежала аптека некоему Степаняну Тиграну Ашотовичу, ему Игнат и позвонил по пути.

Небольшого роста, лысоватый, добродушный армянин встретил молодого следователя в своём небольшом кабинете, который находился в этом же помещении.

Тигран Ашотович для беседы со следователем вызвал фармацевта. Игнат вставил флешку в ноутбук. С замиранием сердца он ждал, пока женщина посмотрит видео с изображением странной парочки.