Сладкие папики (ЛП) - Вест Джейд

— Хочешь остановиться? — спросил он, но я покачала головой, поглощенная радостью от того, что эти парни стали моими.

Они были моими. Действительно были моими.

— Не останавливайтесь, — приказала она. — Не хочу, чтобы вы когда-либо останавливались.

Мы двигались медленно, они медленно трахали меня, чередуя толчки — один входит, а другой выходит, — пока я не расслабилась, пока не растянулась достаточно, чтобы извиваться, желая большего. И они изменили свой темп, подгоняя толчки, издавая одновременно стоны и трахая меня глубоко — два больших члена внутри меня.

— Блядь, — простонал Рик. Он поцеловал Карла поверх моего плеча. — Я чувствую тебя, — сказал он. — Твой член ощущается так чертовски хорошо, Карл. Так чертовски хорошо.

Я чувствовала их толчки, чувствовала пирсинг Рика, когда он крепко прижимался к члену Карла.

— Сильнее, — проговорила я. — Трахните меня жестче!

И они трахали меня сильнее. Трахали меня грубее. Врезались в мои дырочки, стонали и дергались, превращая меня в дрожащее месиво.

Карл прислонился к стене для опоры, и Рик врезался в меня, и это было действительно больно, но это была идеальная боль. Я чувствовала, как в животе нарастает давление, напрягаются нервы, и боль отступает перед потребностью в освобождении. Это происходило. Я кончала.

Я стонала, приподнималась и опускалась, снова и снова, пока уже парни не начали судорожно стонать, их яйца влажно хлопали друг о друга. И это был гребаный рай.

— Ебать, — проговорил Карл. — Ты такая чертовски тугая, Кэтти, совершенно, блядь, тугая.

— Собираюсь кончить, — проворчал Рик. — Мне чертовски нужно кончить.

— Сделай это, — прошипела я. — Хочу чувствовать тебя.

Я кричала, пока они кончали, потерявшись от удовольствия, пока дергались, стонали и выплескивали свою сперму в меня. Потом замерла, обняв Карла за плечи, и у меня перехватило дыхание, когда они нежно обняли меня.

Я всхлипнула, когда Рик вышел из меня, почувствовав пустоту и боль в заднице. Он раздвинул мои ягодицы, и меня поглотило смущение.

— Блядь, — произнес он. — Это чертовски прекрасно. — Он толкнулся внутрь пальцами, и они так легко вошли.

Я снова застонала, когда Карл снял меня со своего члена. Потом поцеловал, а затем опустил на пол, но мои ноги были слишком слабыми и задрожали под моим собственным весом.

Он взял другую бутылочку с полки и ухмыльнулся.

— В этот раз гель для душа, — сказал он и намылил меня.

Это было похоже на блаженство.

Один горячий душ, два горячих парня. Сначала я намылила их, в ответ они намылили меня, а затем они намылили друг друга по полной программе. Я хихикала, когда они мыли мне голову — слишком много пены, слишком близко к глазам, но это не имело значения. Все это не имело никакого значения.

Наконец, мы обнялись и прижались друг к другу, и я вздохнула от комфорта этого момента. Три тела, кожа к коже, дыхание к дыханию.

Я любила этих парней.

Я любила это место.

Это был мой дом.

Я, не спеша, потягивала свой коктейль, поглядывая из нашей кабинки на пустой танцпол.

— Потанцуем? — спросил Рик. — Скажи только слово, и мы взорвем танцпол.

Я покачала головой.

— Позже.

Карл еще теснее прижался ко мне.

— Когда захочешь. Это твой праздник. — Он чокнулся с моим бокалом. — За блестящий успех Кэтти.

— За Кэтти, которая к чертовой матери взорвала отдел продаж, — добавил Рик и тоже чокнулся со мной бокалом.

Я счастливо улыбнулась, покачивая головой в такт музыки. Они выбрали хорошее место — достаточно близко к танцующим, но достаточно далеко, чтобы можно было говорить. А мне хотелось поговорить.

Наверное, мне придавал храбрости алкоголь.

— Как это будет работать? — спросила я. — Эта… эта история с ребенком.

Парни долго смотрели друг на друга, а потом Карл ответил на мой вопрос другим вопросом.

— Ты действительно хочешь поговорить об этом сейчас?

Я кивнула.

— Просто хочу знать. Так я смогу нормально это обдумать.

Он улыбнулся.

— Будет что будет. Никакого давления, Кэтти. Если это не для тебя, значит это не для тебя.

Но это было для меня. Они были для меня.

Я посмотрела на людей, которые были с нами в клубе, на пары, которые занимались своими делами и хорошо проводили время. Затем посмотрела на группу женщин у стойки бара, которые смеялись и шутили, бросая взгляды в нашу сторону. И тогда меня поразило осознание.

Если это буду не я, то им придется искать другую. Им нужно будет найти кого-то, кто даст им то, что они хотят. Даст им семью.

Я представила на месте той другой девушки одну из тех женщин, которые бросали взгляды в нашу сторону, гадая, кто из этих парней мой, а кто — свободен. Представила эту женщину, которая родила бы ребенка от Карла, ребенка от Рика, воспитала бы семью рядом с этими двумя потрясающими мужчинами.

И это заставило меня чувствовать себя больной.

Мне не хотелось, чтобы у кого-то еще был их ребенок. Не хотелось, чтобы кто-то другой занял мое место в их жизни.

Я сделала еще один глоток коктейля.

Пьяная. Я была пьяной.

— Итак, — начала я. — Расскажите мне. Как это будет происходить? У вас ведь наверняка есть планы.

Рик прочистил горло.

— Мы, эм… мы уже думали над этим.

— Много думали, — добавил Карл. — Мы кончаем вместе или не кончаем вообще — это правило.

— Знаю, — сказала я. — Я поняла это.

— Ты не понимаешь, — проговорил Карл. — Нам бы не хотелось знать, ну, наверняка.

Я вопросительно выгнула бровь.

— Кто отец, — продолжил он. — Биологический отец. Мы бы предпочли этого не знать.

Рик наклонился и взял меня за руку.

— В любом случае, мы будем любить ребенка одинаково, так что это не имеет значения. Зачем усложнять жизнь этим знанием?

Я перевела взгляд с одного на другого.

— Так вы просто… разделите… а потом не будете знать, чей ребенок?

— Именно, — ответил Карл. — Это кажется для нас правильным.

— И мы будем жить вместе? Растить его?

Мы. Я сказала мы.

Рик кивнул.

— Я работаю неполный день, и это немного облегчает жизнь.

— А как вы объясните это ребенку? Папочка номер один и папочка номер два? — Эта мысль заставила меня рассмеяться, хоть и не должна была. — Простите, — извинилась я. — Это просто в голове не укладывается.

— Все в порядке, — сказал Карл. — И мы пока не знаем. Мы не знаем, как ребенок будет воспринимать нас.

— Папочка Рик и папочка Карл, — проговорил Рик. — А что, мне нравится. — Он ухмыльнулся Карлу через стол. — Мне действительно нравится «Папочка Карл», тебе идет.

— Останови уже этот поток мыслей, — произнес Карл, но улыбался.

— А что насчет школы? Что насчет обычной жизни? — продолжила я.

Карл пожал плечами.

— В мире существует множество полигамных отношений. Мы будем честными с людьми, честными с нашими детьми, убедимся, что они знают, как сильно их любят. Поверь мне, Кэтти, все могло бы быть гораздо хуже.

— Я знаю, что все бывает гораздо хуже, просто… у них не будет проблем? Я имею в виду, что дети ведь могут быть такими жестокими.

Рик снова прочистил горло, и его взгляд стал серьезным.

— Дети жестоки ко всем, кто отличается от них. Со мной случилось изрядное количество дерьма, пока я рос. Что хочу сказать, ведь я — бисексуал, всегда им был, и некоторым детям это не нравилось. Но знаешь что? На самом деле меня это не беспокоило. Потому что дома ждала отличная семья, которая научила меня, что я стою гораздо больше, чем какой-то дрянной хулиган. У меня была уверенность и чувство собственного достоинства, и я был счастлив в своей собственной шкуре. Так что грубые слова отскакивали от меня. Знаю, что они отскакивают не ото всех, и знаю, что это может не быть так легко для нашего ребенка, как это было для меня, но в целом, мы сделаем все возможное — мы будем любить их сильно, и думаю, все будет в порядке. Таково мое внутреннее чутье.