Телохранитель (ЛП) - Малпас Джоди Эллен

Я не могу этого сделать.

Я собираюсь сбросить вызов.

— Джейк? Джейк, это ты?

Я замираю, моё тело сковывается шоком. Как она узнала?

— Это я, — я почти выплёвываю слова, прежде чем успеваю убедить себя не отвечать, и жду её реакции.

Она наступает мгновенно.

— О Боже мой… — выдыхает она, слова бессвязны и произносятся вперемешку со слезами. — Джейк, скажи что-нибудь.

Я в панике думаю, чтобы сказать, но ничего не приходит на ум.

— Джейк, пожалуйста, — теперь она начинает плакать, её отчаяние в голосе пронзает меня, как кислота. Я смотрю в потолок, чувствуя себя безнадёжно и чертовски виноватым.

— Я здесь, — говорю я, набираясь сил и яростно игнорируя желание одним нажатием руки прервать звонок.

— Где ты? — спрашивает она, охваченная паникой.

Я с трудом сглатываю.

— Мне нужно тебя увидеть.

Короткое молчание наполнено невысказанными словами. Это необходимо. Мне нужно её увидеть. Не хочу и не могу. Я должен.

— Хорошо, — соглашается она. — Когда?

— Не знаю. Может быть, завтра.

— Я буду, — отвечаю я без колебаний.

— Хорошо.

— Как у тебя дела? — она пытается всеми силами удержать меня на связи, пытаясь оценить, с чем она может столкнуться.

Я не могу согласится на продолжение разговора. Не сейчас.

— Я позвоню тебе завтра, — я кладу трубку и бросаю свой телефон на столешницу, дрожа, как грёбаная киска.

Как может взрослый мужчина так бояться женщины? Как она может довести меня до подобного состояния? Это именно та причина, по которой я держался подальше от неё. Это причина, по которой я мёртв для неё. Я пытаюсь выровнять своё хаотичное дыхание, почти падая на ближайший стул. Теперь всё кончено. Пути назад нет. У меня не может быть будущего, если я не смогу разобраться со своим прошлым. Я никогда не хотел будущего до Камиллы. Я был счастлив, живя в своём чёртовом подвешенном состоянии, убивая себя день за днём.

— Эй, ты в порядке?

Я бросаю взгляд через кухню, и вижу Ками стоящую в дверном проёме, её тело скрыто белой футболкой, в которую я просто влюблён. МЕНЯ НЕЛЬЗЯ ИГНОРИРОВАТЬ.

Я никогда не думал, насколько уместным окажется это утверждение. Её растрёпанные волосы спутались на макушке, глаза сонные, но всё ещё горящие. И её ноги — самые совершенные ноги, которые я когда-либо видел. Её лицо, её присутствие, её голос. Всё в ней заставляет мой взгляд блуждать от одного участка тела к другому Встав из-за стола, я подхожу и агрессивно хватаю её, слыша испуганный визг, который она издаёт. Я могу так делать. Для Ками я могу сделать всё, что угодно.

— Просто чертовски идеально, — произношу я, рыча, терзая её шею.

Она хихикает, держась за меня, когда я легонько откидываю её назад в своих объятиях, и представляю, как еду в город, получая от неё всё, что хочу. Мне она нужна.

— Джейк!

— Как ты спала? — я ставлю её на ноги, и суетясь пытаюсь поставить её на пол. Мне это необходимо. Она безупречна.

Ками хмуро смотрит на меня, немного озадаченная.

— Отлично. А ты?

— Отлично, — вру я, беря её за руку и ведя к столу. Я усаживаю её на стул, прежде чем подвинуть его к столу и бросаюсь к сковороде, чтобы снять её с огня. — Я приготовил тебе завтрак.

— Ты приготовил завтрак?

— Да. Яйца с беконом, — я перекладываю яйца в чистую сковороду и беру несколько тарелок.

— Но я…

Я поворачиваюсь и машу ей деревянной лопаткой, заставляя её замолчать, прежде чем она продолжит говорить мне, что она не хочет ничего на завтрак, кроме шпината.

— Ты не встанешь из-за стола, пока всё не съешь.

Ками откидывается на спинку стула, она удивлённо наклоняет голову.

— Я что ребёнок?

— Нет, — быстро возражаю я, помешивая яйца. — Ты женщина со здоровыми привычками в еде. Вот так.

— Хорошо, — произносит она из-за моей спины. Я могу представить её лицо. Это для неё звучит оскорбительно. Она может спорить сколько угодно. Но она съест этот завтрак.

Я помешиваю яйца и достаю тосты из тостера.

— И знаешь что?

— Что?

Я поворачиваюсь и бросаю тост на разделочную доску, хватая нож. Она с интересом наблюдает за мной.

— Ты попробуешь настоящее масло, — я поднимаю кусок чистого жира и ухмыляюсь, как идиот.

— Я предпочитаю тосты без всего, — она встаёт и подходит к шкафу, вслепую вытаскивает кружку, не сводя с меня презрительного взгляда.

— Нет, не ты. Твой агент предпочитает тосты без всего, — я зачерпываю огромную порцию растопленного масла и поднимаю ложку, чтобы она увидела. Её глаза сужаются, и я ухмыляюсь ещё шире. — Вкуснятина, — я облизываю губы, а затем провожу ей по тосту, щедро намазывая его маслом.

— Это моя работа, Джейк, — вздыхает она, поворачиваясь к чайнику. — Ты даже не замечаешь, как я вынимаю пули из твоего пистолета.

Я обдумываю её слова… на секунду.

— Это моя работа — следить за тем, чтобы ты хорошо питалась.

— Это неприлично много. Это просто сердечный приступ на тарелке.

— Я думаю, что всё обойдётся, — я подаю всё это и ставлю на стол, затем сажусь и жду, пока она закончит заваривать чай.

Я голоден. Я мог бы начать поедание своего завтрака, но наблюдать, как Ками бегает по моей кухне, гораздо приятнее. Я откидываюсь на спинку стула и устраиваюсь поудобнее, изучая каждое её движение. Она встаёт на цыпочки, чтобы достать чайник с верхней полки, при этом её футболка задирается почти до самой задницы. Я улыбаюсь, и она начинает, что-то напевать, покачивая плечами, пока ходит по моей кухне, не обращая внимания на то, что за ней наблюдают. Она открывает дверцу холодильника и наклоняется, чтобы взять молоко, а затем тянется через стойку, чтобы открыть ящик и взять ложку.

Её ноги — это ходячий секс, и она даже не догадывается об этом. Мои руки сами собой складываются на груди, моя задница немного сползает вниз по сиденью, когда я расслабляюсь. Улыбка на моём лице, кажется, не сходит с моего лица. Так будет всегда, если я буду наблюдать такую картину каждый день. Повинуясь желанию прикоснуться к ней, я встаю со стула и молча подхожу к Ками, пока она ожидает закипания чайника. Её руки лежат на стойке, пальцы барабанят, когда она продолжает напевать. Я оставлю её у себя навсегда. Решимость пронзает меня, как грозовая молния. Всё становится на свои места.

Я оказываюсь так близко к ней, как только могу, не прикасаюсь к ней, но практически дыша ей в шею.

— Ангел.

Её пение прерывается, и она замирает передо мной.

— Повернись.

Несколько секунд она не двигается, а перед её глазами начинает закипать чайник.

И в тот момент, когда он выключается, Ками медленно поворачивается ко мне, её профиль идеален, она смотрит неуверенно в поиске меня. Она держится за стойку так долго, как позволяет её тело, и наконец отпускает её, развернувшись ко мне лицом.

Она смотрит на меня сверху вниз.

На меня сверху вниз?

Мой грёбаный рост шесть футов четыре дюйма¹⁷. Как она может смотреть на меня сверху вниз?

Потом я понимаю.

Я стою на коленях.

Её грудь резко вздымается, она подносит руку ко рту.

— Выходи за меня замуж, — я понятия не имею, откуда это вырвалось, и, судя по выражению лица Ками, она тоже этого не знает.

— Джейк? — она произносит моё имя как вопрос, как будто я мог быть кем-то другим.

— Выходи за меня замуж, — моя просьба вырывается снова, моя рука поднимается и берёт её. В глубине души я знаю, что мне не следовало этого делать. Я не должен просить её выйти замуж за мужчину, который в значительной степени обманывает её. Держа её в неведении. Но сейчас я не могу взять свои слова обратно, и более того, я не хочу этого делать. Я, отчаявшийся человек, готовый на всё, чтобы подчеркнуть, как много она для меня значит. Поэтому, когда я поделюсь с ней ужасами своего прошлого, у меня больше всего шансов удержать её рядом. Это тактика, я понимаю это, но моя преданность ей — это всё, что у меня есть. Это единственное оружие, которым я обладаю, которое может помочь мне выиграть эту битву.