Анна Берсенева - Возраст третьей любви
– Вот черт! – ругнулся Олег. – Не заметил мента, видишь, уже палкой машет. Ну ничего, это полминуты. Ты не спешишь?
– Не спешу, – кивнула Женя.
Олег вышел из машины, остановился, ожидая милиционера. Стекло было поднято не до конца, и Женя слышала, как тот на ходу невнятно представляется, издалека спрашивает, почему проехали на красный… Ровно через полминуты Олег уселся обратно в машину. Права он вообще не доставал.
– Заплатил? – спросила Женя.
– Ну, еще чего! – усмехнулся он. – Народ знает своих героев. Зря я, что ли, десять лет лицом торгую? Честь отдал да отпустил с Богом. Можно было и из машины не выходить, но я человек демократичный.
Звездные замашки у него, конечно, были, но вполне невинные. Женя оценила его желание произвести на нее впечатление.
– Приехали, Олег, – сказала она. – Вот мой дом, за церковью на Бронной. Смотри-ка, окна светятся, мама не спит.
Это она добавила, чтобы исключить просьбу подняться, выпить кофейку…
– Здесь? – спросил Олег, подъезжая к подъезду. – Я запомню, Женя… – Он посмотрел на нее внимательным, обволакивающим взглядом небольших карих глаз. – Рад был с тобой познакомиться. Увидимся ведь?
– Увидимся, – кивнула она, выходя из машины. – Спасибо, что проводил.
– А насчет программы ты подумай, – на прощанье напомнил он. – Мы с тобой такая эффектная пара будем, Женечка, все обзавидуются!
Глава 4
Женя всегда думала о своей будущей работе спокойно. То есть она вообще не задумывалась о том, что это такое – любить свою работу. Она мыслила более прагматично: устраивает ее работа или не устраивает. Работа у Алексея Трубника ее не устраивала, а у отца – устраивала, и только.
Но первый же визит в телекомпанию «ЛОТ» переменил все ее представления…
Отцовская компания занимала трехэтажный особнячок неподалеку от метро «Таганская». Светло-зеленый дом в стиле модерн смотрелся как картинка: он явно был недавно отреставрирован снаружи и приспособлен под нужды современной телекомпании внутри.
Но ей понравилось, конечно, не то, что все кругом сияет, что дверные ручки блестят золотом, кресла сами собою принимают удобную форму, а полы с ковровым покрытием делают шаги неслышными.
Женю удивило собственное душевное волнение… Она ощутила его сразу же, как только вошла вслед за отцом в студию новостей, которую он показал ей в первую очередь, обходя вместе с дочерью свои владенья.
Ее поразили не компьютеры и пульты, не вся эта сложная и стильная аппаратура, которой был под завязку начинен ньюс-рум. Женя ощутила другое – энергию, живую и особенную энергию действия, которой здесь было больше, чем компьютеров и приборов. И странный, веселый холодок тут же пробежал по всему ее телу, заставил обрадоваться и насторожиться.
– Нравится? – спросил Виталий Андреевич, наблюдавший за нею с внимательной усмешкой. – Вижу, нравится… Конечно, ты должна была это сразу понять! Здесь жизнь кипит, Женя, здесь так подзаряжаешься, что куда аккумулятору. Вот покрутишься тут у нас, поработаешь, а там и программу можно будет вести. Мы знаешь что придумали? – Он вышел из студии, и Женя пошла за ним по коридору. – Будет такая ежедневная программа народных новостей. То есть и обычная новостная программа будет, которую Несговоров будет вести, но эта – другая… Она, понимаешь, вся не из глобальных известий будет состоять – кого президент принял, куда премьер-министр поехал, – а из ма-аленьких таких событий: про соседей, про тещу, про инопланетян на улице Неглинной, про собаку какую-нибудь говорящую… Да мало ли еще про что! Про все, что для человека, для его жизни гораздо важнее, чем интриги в правительстве. Мы же телекомпания «ЛОТ» – Личное Общенародное Телевидение! Уже целая команда над новостями этими работает. Отличные ребята, я тебя познакомлю.
– Да что же я-то буду делать в этих ваших народных новостях? – улыбаясь, спросила Женя.
Ей понравилось, как загорелся отец, рассказывая об этой своей программе про тещу и говорящую собаку. И она почувствовала, как сама начинает напитываться энергией, о которой он говорит.
– Ты? Вести их будешь, – ответил Виталий Андреевич. – У нас разные будут ведущие, они же и корреспонденты. А ты, по-моему, для народного телевидения подходишь идеально. Это я тебе не как отец говорю, Женечка, а как профессионал, – добавил он. – У тебя, знаешь, во внешности что-то такое есть… Для всякого нормального человека притягательное.
– А мне кажется, у меня внешность холодная, – удивилась Женя. – И мама говорит…
– Ну и что? – не согласился отец. – А ведущая и должна быть не совсем доступной, все-таки немножко не такой, какую в кафешку пригласишь запросто. И потом, ты когда улыбаешься, то очень меняешься. Не волнуйся, – улыбнулся он, – народности в тебе достаточно. И без перебора.
– Да я и не волнуюсь, – улыбнулась она в ответ. – Но мне, знаешь, Несговоров с ним предложил попробовать… В авторской программе.
Женя думала, что отец, может быть, даже обидится на то, что она уже рассматривает какие-то предложения, даже не спросив о его видах на ее будущее. Но Виталий Андреевич отреагировал иначе.
– Олег? – переспросил он. – Где, в «Людях и судьбах»?
– Не знаю. Он мне еще не рассказал, предложил только.
– Имеет смысл, – тут же кивнул Виталий Андреевич. – Лицо у него раскрученное, не зря же мы его к себе переманили. Грех тебе это не использовать, тем более если сам зовет. Начнешь пока с ним работать, дальше видно будет, а внимание к себе привлечешь наверняка. Да и профессионал он хороший, тебе только польза. Все, Женя, решено!
Отец был вполне в своем духе: все решал сам, не спрашивая мнения того, кого касалось его решение. Впрочем, на этот раз их мнения совпадали.
Олег Несговоров встретился Жене ближе к вечеру. Она уже обошла студии и монтажные, познакомилась с режиссерами, операторами, гримерами – со множеством всякого народа, с администратором Павликом пообедала в ресторанчике «для своих» на втором этаже и, усталая, но довольная, собиралась уходить.
– А я тебя ищу! – Несговоров широко улыбался, идя ей навстречу через холл первого этажа. – Ну как, получила папино «добро» со мной работать?
– А я что, по-твоему, несовершеннолетняя? – поинтересовалась Женя.
– Ну уж, Женечка, ведь и я не мальчик, – продолжая улыбаться, заметил он. – Ты, конечно, совершеннолетняя и дееспособная, но по этим коридорам тебя пока что Виталий Андреевич ведет. Зачем же я буду притворяться, будто не понимаю?
– Ну, получила, получила, – нехотя ответила Женя; а что толку было возражать против очевидного? – Но я, между прочим, еще не знаю даже, о чем речь.
