Кэтрин Крэко - Только по приглашению
– А вы, – улыбнулась Кэлли, – вы, что же.
– Да, – сказала Марси. – Мы снова вместе, и я думаю, что в этот раз у нас все получится. – Она улыбнулась Мэту.
– Это потому, что она, в конце концов, поняла, что ей надо – усмехнулся Мэт.
– Я очень рада за тебя, – сказала Лили, взяв Марси за руку.
Робертс вручил багаж обслуживающему самолет стюарду.
– Встретимся в Вашингтоне на следующей неделе, – сказала Кэлли.
Робертс улыбнулся.
– Да, мадам, – сказал он, поворачиваясь к машине и принимая Дрю из рук Нолы, чтобы она могла выйти.
– Добрый день, сенатор, – на вершине трапа у входа в реактивный самолет улыбался капитан – Прекрасная погода для полета.
– Здравствуйте, миссис Лэттимор. Задний салон оборудован под детскую, как вы и просили.
Кэлли повернулась к Полу.
– Я сейчас вернусь, только посмотрю, как устроились Дрю и Нола.
– Хотите что-нибудь выпить, миссис Лэттимор? – спросил молодой светловолосый стюард.
– Кофе, если можно, Эрик. Спасибо. – Она прошла в маленький салон, где Нола укладывала Дрю в специальную кроватку, пристегивающуюся страховочными ремнями.
– Ну как, Нола? – спросила Кэлли.
– Я такого никогда раньше не видела, – рассмеялась Нола. – Посмотрите! Все эти шкафчики, полочки для пеленок, детской одежды и всякой всячины. С ума сойти!
– Надеюсь, что тебе будет удобно. Здесь есть связь, если я тебе понадоблюсь. И конечно, ты можешь беспокоить Эрика. Посмотри, чтобы Дрю был как следует закреплен ремнями.
– Да, мадам.
Кэлли наклонилась, поцеловала малыша и прошла в переднюю кабину.
Эрик налил Кэлли кофе из большого кофейника.
– Сенатор?
Пол взглянул на Эрика поверх очков.
– Да, спасибо, немного. – Он сложил «Нью-Йорк Таймс» и положил рядом с собой на полку.
– Что-нибудь еще? – спросил Эрик.
– Пожалуй, нет. Это все, Эрик.
Когда за Эриком закрылась дверь, Пол спросил:
– Когда ты хочешь поехать в Париж?
– Ну, сначала надо убедиться, что дома в Вашингтоне все в порядке, но мне бы хотелось быть вместе с Лили, когда начнется процесс над Вагонхеймом. Я не знаю, будут ли писать об этом парижские газеты, но американские наверняка. Лили будет очень тяжело переживать каждый день все сначала.
– Как ты думаешь, она когда-нибудь вернется в Штаты? – спросил он.
– В обозримом будущем – нет. Она поместила Сиси в парижскую школу и большую часть времени проводит с Николь и Жан-Клодом. Они с Жан-Клодом составляют каталог работ Люка. Она говорит, что впервые за всю свою жизнь по-настоящему наслаждается Парижем. «Все призраки исчезли», – так она сказала.
Пол снял очки и потер переносицу.
– Ты понимаешь, что с состоянием Монтини, художественной коллекцией и работами Сен-Аби Лили сейчас одна из самых богатых женщин в мире?
– Не говоря уже о том, что и одна из самых красивых, – сказала Кэлли и печально добавила: – И одна из самых трагических. – Она сделала глоток кофе. – Поговорим о другом. Мне утром звонила Марси. Беременность протекает хорошо. Я думаю, что они с Мэтом ужились по-настоящему. Она все еще ругает себя за то, что была так несправедлива к Джо, но, по-моему, Мэт постепенно убеждает ее в том, что она знала про Джо то, что он хотел, чтобы она про него знала. В любом случае, она очень взволнована по поводу ребенка и книги, которую она пишет. Говорит, что ей надо закончить, пока не родился ребенок, потому что потом у нее может не быть времени, чтобы написать хотя бы слово.
– Перед отъездом у меня был разговор с миссис Кримминс, – сказал Пол. – Она говорит, что мама ей сообщила, что она… ждет к чаю виндзорскую герцогиню. Она действительно стала, говоря словами миссис Кримминс, «с причудами». – Он вздохнул. – Сказать по правде, меня это беспокоит. Все случилось очень неожиданно. До недавнего времени казалось, что она всецело поглощена своими мыслями и чувствами и вдруг стала искать развлечений. Я надеюсь, что„мы правильно сделали, оставив ее в Нью-Йорке.
– Она терпеть не может летать, и в ее состоянии, я думаю, ей не стоит слишком много двигаться, лучше оставаться среди привычного окружения. Там ей все знакомы, с ней будут Кристина и Чарли, они за всем проследят. Нам просто придется чаще летать туда-обратно.
– Знаешь, когда я говорил с ней по телефону сегодня утром, мне кажется, она меня не узнала. Но то, что она мне рассказала, просто невероятно!
Кэлли вспомнила свой разговор с Кориной в тот вечер в Бель-Риве.
– Как знать, – сказала она. – Возможно, что в ее словах есть правда. Возможно, она об этом просто не говорила раньше.
– О чем, Кэл? О виндзорской герцогине?
– Ну, – сказала Кэлли, отстегивая ремень, – боюсь, что ты прав. Мне бы не хотелось, чтобы это действительно случилось. – Она наклонилась и поцеловала его. – Я сейчас вернусь. Не уходи никуда.
Он взглянул на нее и сжал ее руку.
– Сколько раз я говорил тебе? – спросил он, улыбаясь своей улыбкой, от которой у Кэлли таяло сердце. – Я никуда не собираюсь уходить.
Примечания
1
По Фаренгейту.
