Виктория Холт - Седьмая девственница
В той спальне, где я так часто ее причесывала, лежала в гробу Джудит. Слуги быстро проходили мимо закрытой двери, отводя взгляды. Я была странно тронута, увидев ее лежащей здесь, в белом чепце с оборочками и белой ночной рубахе. Она выглядела спокойнее, чем когда-либо в жизни.
Джастин заперся в комнате и никого не желал видеть. Миссис Роулт носила подносы с едой к нему в комнату, но забирала их обратно нетронутыми. Вокруг рта у нее обозначились жесткие складки. Я догадывалась, что она говорила в кухне:
— Это все на его совести. Бедная леди! Чему тут удивляться?
И они с ней соглашались, потому что но их неписаному закону мертвые становились святыми.
В моей памяти четко запечатлелись события того дня. Я помню, как бежала по дороге под палящим солнцем, как нашла доктора Хилльярда в саду, где он спал, накрыв лицо газетой, как выпалила, что в аббатстве произошло несчастье, и как вернулась в аббатство с доктором вместе. Дом был по-прежнему молчалив; туфли лежали возле Джудит, но слоненок был в детской.
Я стояла рядом с ним, пока он ощупывал ее бледное лицо.
— Это ужасно, — пробормотал он. — Ужасно.
Потом взглянул вверх на лестницу и на ее туфли.
— Она, видимо, была нетрезвой, — продолжил он.
Я кивнула. Он поднялся.
— Я уже не могу для нее ничего сделать.
— Это произошло мгновенно? — спросила я.
Он пожал плечами.
— Наверное. Никто не слышал, как она упала?
Я объяснила, что все слуги в цирке. Единственный день в году, когда в доме никого не бывает.
— А где сэр Джастин?
— Не знаю. Мой муж уехал в Плимут по делам поместья, а леди Сент-Ларнстон в саду с моим сынишкой.
Он кивнул.
— У вас потрясенный вид, миссис Сент-Ларнстон.
— Это и было большим потрясением.
— Да-да. Ну что ж, надо попытаться разыскать сэра Джастина как можно скорей. Где он может сейчас быть?..
Я, конечно, знала, где он — с Меллиорой. И тут страх впервые поразил меня. Теперь он был свободен… свободен жениться на Меллиоре. Через год, выдержав приличествующее время, они поженятся. Может, еще через год у них появится сын. Я была настолько сосредоточена на том, что игрушка Карлиона не должна оказаться замешанной в этом несчастном случае, что не поняла раньше, что может произойти то, чего я так боялась.
Доктор Хилльярд отдавал какие-то распоряжения, но я стояла неподвижно, и мне казалось, что сам дом дразнит меня.
В тот же день в аббатство приехали родители Джудит. Ее мать была очень на нее похожа — та же скульптурность, те же замученные глаза. Они и вправду были полны муки из-за случившегося.
Она прошла в комнату, где Джудит лежала на кровати, потому что гроб еще не был готов. Я слышала ее бурные рыдания и упреки.
— Что вы сделали с моей дочерью? И зачем только я позволила ей переехать в этот дом?
Слуги услышали. На лестнице я встретила миссис Роулт, и она опустила глаза, чтобы я не прочла в них жадного интереса. Это была как раз такая ситуация, которая нравится слугам. Скандал в высших кругах. Говоря о смерти Джудит, они тут же расскажут о том, как она была несчастна, и о той последней сцене, когда она выдала перед всеми свою ревность.
Джейн Карвиллен приехала в аббатство, договорившись с одним из конюхов Деррайза, чтоб ее подвезли. Ей открыла Долл и попыталась было помешать войти в дом, но она отпихнула девушку и требовательно спросила:
— Где моя молодая леди? Проводите меня к ней.
Я услышала шум и вышла в холл. Увидев ее, я сказала:
— Идемте со мной, я отведу вас к ней.
Я показала дорогу в ту комнату, где в гробу лежала Джудит.
Джейн Карвиллен стояла рядом с гробом и смотрела на Джудит. Она не плакала, не разговаривала, но на ее лице я увидела неподдельное горе и поняла, что в голове у нее проносятся сотни всяких мелких событий из детства Джудит.
— Такая молоденькая, — сказала она наконец. — Ну почему?..
Я тихо прошептала:
— Такое случается.
Она яростно повернулась ко мне.
— Не должно было этого быть. Она ведь молодая. У ней вся жизнь была впереди.
Она отвернулась, а когда мы выходили из комнаты покойной, то встретились с Джастином. Полный ненависти взгляд, который бросила на него Джейн Карвиллен, поразил меня.
В холле нас поджидала миссис Роулт. Она жадно глазела на Джейн Карвиллен.
— Я подумала, не выпьет ли мисс Карвиллен стаканчик вина, чтобы немного утешиться, — сказала она.
— Ни вы, ни кто другой меня не утешат, — ответила Джейн.
— Всегда есть утешение в том, чтобы поделиться своей печалью, — заметила миссис Роулт. — Вы откроете нам ваше сердце… а мы откроем вам свое.
Был ли тут намек? Не означало ли это: у нас есть для вас кое-что такое, что вам надо непременно знать?
Возможно, Джейн так и подумала, потому что сразу же согласилась пройти на кухню.
Спустя полчаса, зная, что она еще не ушла, я нашла предлог пойти вниз на кухню.
И узнала, что слуги рассказывают Джейн о том происшествии, когда Джудит обвинила мужа и Меллиору в том, что они любовники. Так было в первый раз сказано, что смерть Джудит не несчастный случай.
Результатом дознания было решено, что смерть все же произошла от несчастного случая. Джудит, судя по всему, была в состоянии опьянения, поэтому сделала по лестнице неверный шаг и скатилась вниз, разбившись насмерть.
Я давала свидетельские показания, потому что первой нашла ее; я объяснила, как пришла в дом поискать игрушку сына, увидела, что Джудит лежит у подножия лестницы, а туфля валяется на одной из нижних ступенек. Никто не усомнился в моих словах, хотя я опасалась, что нервозность выдаст меня. Решили, что я расстроена, а это вполне естественно.
Сэр Джастин постарел, казалось, лет на десять. Я видела, как он упрекает себя. Меллиора выглядела, словно привидение. Я знала, что ей не хочется встречаться со слугами. Она совершенно забыла о назначенной встрече и была слишком оглушена происходящим, даже не могла четко мыслить. Как она отличалась от меня? Будь я на ее месте, я бы сейчас возбужденно радовалась, видя, какое будущее открылось передо мной. Я бы махнула рукой на сплетни слуг. О чем тут печалиться, если ты вскоре станешь госпожой в доме и сможешь их всех уволить? Они бы это поняли и соответственно изменили свое поведение. А в данный момент они не знали, как все повернется.
И, наверное, в самом большом затруднении пребывала я. Под угрозой находилось будущее моего сына. Он был для меня всем. Мне не хотелось слишком детально оценивать свою собственную жизнь. Мое замужество меня не удовлетворяло, и временами Джонни совсем не нравился мне. Я хотела детей, и это было единственной причиной, почему я его терпела. Я не любила его, никогда его не любила, но между нами была чувственная связь, которая пока сходила за любовь. Я раньше часто мечтала о любви, которая дала бы мне все, чего я хотела от жизни, а уж теперь особенно. Мне хотелось иметь мужа, к которому я могла бы обратиться за помощью в трудную минуту; который успокоил бы меня и придал смысл моей жизни, даже если рухнут все мои честолюбивые замыслы. Никогда я не чувствовала себя такой одинокой, как тогда, потому что увидела, как могут быть разрушены все мечты одним поворотом колеса фортуны. Раньше я чувствовала себя способной повелевать судьбой, заставлять ее давать мне желаемое; но разве не говорила мне бабушка, и не раз, что судьба сильнее меня? Я чувствовала себя слабой и беспомощной, и это чувство вызывало желание ощутить пожатие твердой надежной руки. Я все больше думала о Киме. Та ночь в лесу имела значение не только для брата. Она решила и мое будущее.
