Юлия Колесникова - Рок-идолы
Когда мы вернулись домой, парни предлагали устроить вечеринку по поводу моей первой фотосесии, но даже не дослушав до конца я побежала наверх собирать вещи. Сложив постельное, я перенесла его в комнату Кори и Макса, а потом и свою нехитрую одежду. Лэкс встретил меня, как раз тогда когда я выносила вещи из шкафа, он остановился и просто смотрел на то, как я несу в охапке одежду. Мы несколько секунд смотрели друг на друга, пока я первой не сделала шаг к выходу. Он так мне ничего и не сказал.
Не было протестов по поводу того, что это комната Макса и Кори, и что они могу приехать, и не было никаких слов сожаления, что я наконец освободила его гостиную. Мне спокойно дали, уйти. Он ждал когда я это сделаю, только я дура почему то так долго тянула. Правильно он называет меня, я дурочка.
Глава 17. Выхода нет
Было три часа ночи, и я все еще не мог уснуть. Эшли целый день не выходила из комнаты, и пришлось сказать парням чтобы не тревожили ее. Не знаю, что они подумали, но никто не стал ее волновать, только Эдвард один раз отнес ей поднос с едой, сладостями и холодным чаем. Я не слышал, когда она выходила, но подноса позже под дверями не было. Но я начал волноваться. Целый день без нее был очень скучным, все было как-то не так, даже остальные приуныли – Эйтан ударился в молчанку, Шон бродил по дому без дела, а Эдвард норовил хоть кому-нибудь сделать маникюр. Мне же оставалось мрачно сидеть в студии, в надежде поработать, но ничего не выходило – было слишком тихо. Не было слышно как она смеется с парнями, или же гремит на кухне посудой стараясь что-то новое испечь для нас. От этой тишины я зверел. Наконец не выдержав я сдернул с себя одеяло и постояв пару минут под своей дверью, прислушиваясь к звукам, вышел в коридор. Там было светло, потому что на ночь мы не выключали свет, и я сразу же увидел Шона сидящего, под дверью Эшли. Я даже не знал сначала как реагировать – то ли злиться, то ли испугаться, но Шон заметив меня приложил палец к губам. Я тихо прошел к нему, и выжидающе уставился на него. - Мне кажется, она заболела, - прошептал Шон, кивая на дверь, - она кашляет, и уже несколько раз чихнула. - Как давно ты здесь? – терпеливо спросил я не забывая о том, что нужно шептать. Больше всего меня раздражало то, что Шон сидел в одних пижамных штанах без футболки. Как он вообще додумался до такого? - Минут 20. - Почему не позвал меня? Шон с диким удивлением посмотрел на меня, и я раздраженно передернул плечами, не понимая почему заслужил такой взгляд. - Ты ведь ненавидишь болеющих людей – ты их боишься! Когда я в прошлом году чихнул на тебя, ты пол часа обтирался дезинфицирующими салфетками. Так чем ты поможешь? Я тяжело сглотнул, только представив себе столько сейчас в комнате Эшли бактерий, но это вдруг показалось мне не таким уж страшным. - Это не больной человек – это Эшли, - проговорил я, едва разжимая губы. Шон молчал, и постепенно его лицо стало понимающим с кривой усмешкой на губах. - Да брат, а ты изменился. Знаешь что, я наверное пойду спать. Аптечка внизу на кухне, ей нужен горячий чай, лимоны, и что-то от кашля, - тихо поднявшись, Шон с самым веселым настроением пошел к себе. Я подождал, пока дверь за ним закроется, и тут же быстренько побежал вниз за всем тем, что он говорил. Я бы и так вспомнил что нужно при простуде, но я слишком давно не болел, чтобы знать обо всем. Если что, вызову врача. Единственное о чем я переживал, что дверь в комнату Эшли будет запертой, но можно будет попробовать попасть в ее комнату с террасы Эйтана, так что запертые двери не проблема. Схватив на поднос все что необходимо, я решил, что лучше всего будет взять чайник с собой наверх, чем бегать туда-сюда вниз и будить, тем самым остальных. Перед дверью Эшли я остановился и почти произнес молитву, чтобы она была не заперта. К моей радости Эшли не стала закрываться, и я смог войти. Но как только сделал это меня охватил панический страх. В комнате было темно, а воздух стал сухим и спертым, отчего меня чуть не стошнило. Одно дело было думать о ее болезни в коридоре, и другое попасть сюда, и почти на ощупь чувствовать микробы. Поставив тихонько поднос я пулей вылетел в коридор, тяжело дыша. Где-то на кухне я видел перчатки и стерильную маску, потому помчался за ними, прихватив с собой антибактериальный гель. Пусть это будет не по-мужски, но лучше так, чем вообще никак. Вернулся я в комнату Эшли в полном обмундировании, и когда я включил свет она сидела в кровати, как зомби, со все еще скрученными дредами. Под глазами у нее залегли тени, нос был красным, а глаза осоловевшие. - Кто ты? – спросила она меня, и тут же опять упала на кровать. Я сначала даже не знал что делать. Но потом решил что необходимо проверить ее температуру. Достав электронный градусник, я с отвращением запихнул его ей в ухо, потому что эта процедура всегда вызывала у меня неприязнь, а делать ее кому-то другому было так же неприятно. Но постепенно я начал забывать об таких мелочах, так как Эшли начала бредить. Она с кем-то говорила, ссорилась, отбивалась время от времени от моих рук или же наоборот жалась ко мне. Я заставил ее выпить кружку чая с лекарствами, и вытирал лоб холодной тряпкой, пока она не успокаивалась. В течение нескольких часов температура с 39 градусов упала до 37,3, но она был все еще какой-то неспокойно. Мне приходилось приложить усилия, чтобы не вскакивать каждый раз когда она кашляла. Когда ей полегчало я открыл окна, проветрить помещение и со свежим воздухом я даже сам смог расслабиться, не переживая подхватить ее невидимые бактерии. Эшли лежала такая бледная и уставшая, что мне показалась смешной наша ссора теперь. Как глупо было не говорить с ней об наших отношениях, ведь они были, хотел я того с самого начла или нет. Я ведь знал, что она эмоциональный человек, и должен был понимать, что Эшли не Райли, ей не будет хватать, только поцелуев украдкой и фальшивого романа. Такие девушки как она хотят настоящего свидания, знакомства с родителями, и обязательств. Разве для меня так сложно все это ей дать? Нет конечно же. Я присел возле нее, и успокаивающе положил ладонь на ее лоб. Во сне она повернула голову ко мне, и тесно прижалась щекой к моему бедру. Никто не знал как же сложно мне было снять перчатки и маску, и лечь рядом с ней, чтобы обнять ее. а плевать, если заболею, так по крайней мере заботясь о ней. Он псих, подумала я, как только открыла глаза и увидела лежащего рядом Лэкса. на тумбочке возле кровати стояло много лекарств, но самыми выдающимися предметами была хирургическая маска, перчатки и антибактериальный гель. Он самый ненормальный ипохондрик которого я когда-либо видела. И все же…значит, это Лэкс заботился обо мне ночью, когда было плохо, и мне не приснилось подобное? Пусть это было сделано в ненормальной манере Лэкса, но он остался со мной. Лэкс хочет подобным образом искупить свою вину? Тогда я уже не злилась, потому что он был рядом. Ему еще вчера стоило попросить меня остаться и я бы никуда не ушла, и плевать на гордость. А сегодня, уставшая, словно побитая, истерзанная и голодная, я была так рада, что он лежит рядом со мной. Это была наша вторая ночь, проведенная совместно, и кто бы мог подумать, что мы так ни разу не были близки. Я лежала очень тихо, и рассматривала его во сне, и меня опять поразило то, что когда Лэкс спал, то выглядел таким смиренным. Проведя пальцем по его носу, я спустилась к губам, тем самым изучая черты его лица на ощупь. Раньше я не замечала что у него густые ресницы, пусть и не слишком длинные, но красивые. А щеки немного впалые, отчего скулы выглядят более очерченными. Он был действительно красивым, а не просто интересным, его красота была иной, не подающейся описанию. Лэкс медленно открыл глаза, когда я подула ему в лицо несколько раз, и он тут же стал недовольным – ничего не осталось от его смирения которое было во сне. - У тебя не свежее дыхание, и ты дуешь на меня, - проворчал он, потирая глаза. – И вообще, ты о чем вчера думала – если плохо себя чувствуешь нужно хоть кому-то об этом сказать. У тебя температура была под 40, совершенно ума нет?! Я улыбнулась на его знакомое неудовольствие. Лэкс даже в таком настроении был милым для меня, особенно теперь, когда он своими словами подтвердил что выхаживал меня. - Как ты вообще решился войти в комнату к больному человеку? – хрипло спросила я, и немного расстроилась, понимая, что голос все же сорван на несколько дней. - Ну…ты не совсем человек…ты ведь солистка, - Лэкс сел и повернулся ко мне спиной, потому я не могла видеть его лица, - ты Эшли…Принести тебе чего-нибудь поесть? Если бы не слабость то я рассмеялась бы тому, как он ушел от темы. Я откинулась на подушки и промычала подтвердительно. Весь день Лэкс не позволял мне выходить из комнаты, не пускал ко мне парней, потому они только кричали мне «Привет!», когда Лэкс входил в комнату или выходил. Я не злилась на него за это, потому что не было сил говорить с ними или улыбаться, я ни о чем не хотела спрашивать Лэкса, мне хватало и того что он был рядом. Немного раздражало, что он все время пользовался антибактериальным гелем, но что я хотела, это ведь Лэкс. В течение дня я много спала, а когда просыпалась, то Лэкс заставлял меня пить лекарства, жалуясь на то, что может быть обезвоживание. Было странно увидеть его с такой стороны, когда он о ком-то заботится. В некотором смысле я всегда была несправедлива к нему в душе – я любила Лэкса, со всем вагоном его недостатков, но почему-то никогда не замечала, сколько в нем есть достоинств. Он не обижал людей, особенно таких как Эдвард, был добр, любил веселиться когда мы были вместе, он был творческой натурой…было много всего о чем я могла теперь подумать. Где-то под вечер когда я проснулась в очередной раз, полностью мокрая от пота, Лэкс терпеливо заявил мне, что необходимо помыться и одеть свежее белье. Я кивнула его словам, но когда села, поняла что не смогу сама дойти до ванной. Лэкс увидев, как меня шатает, вдруг начал снимать с себя одежду. Я непонимающе смотрела на него. - Нечего на меня пялиться, как на маньяка, очевидно, что сама ты стоять в душе не сможешь, дурочка. Лэкс остался в одних плавках, и я подумала, что это ненормально даже в таком плохом состоянии с жадностью рассматривать его поджарое тело. Лэкс стал одним коленом на кровать и откинув одеяло вопросительно посмотрел на меня, а затем взялся за край моей ночнушки. Я густо покраснела, так как под ней не было ничего кроме трусиков, но Лэкс уже все там трогал, так чего же было стесняться. Да потому что все выглядело так, будто мы собираемся сейчас заняться сексом. Но я даже не имела сил это слово произнести вслух, не говоря уже о том, чтобы что-то делать. Я залилась пунцовым румянцем, когда Лэкс снял с меня рубашку, но нужно отдать ему должное он старался не смотреть на меня, а когда взял на руки, то прижал к своей груди, прикрывая тем самым мою наготу. Не отпуская меня он шагнул в душ, и включив горячую воду, все делал сам – намыливал мне голову расплетая скрученные Эдвардом пряди, мне нужно было только держаться за него. От облегчения и благодарности я плакала, хорошо что он этого не видел. Потом когда Лэкс обтирал меня, было несколько моментов, которые выдавали, что он не так уж невозмутим, каким хочет казаться. Его руки держащие полотенце, задержались на моих грудях и заде, но он тут же постарался скрыть эти замедления, отводя глаза в сторону. Только уложив меня в кровать и надев свою большую чистую футболку, он вернулся в душ, чтобы помыться самому нормально. Оттуда он вышел с мокрыми волосами и свежей одежде. Было странно видеть его в линялых джинсах, и совсем не брендовой футболке, с растянутой горловиной. - Принести тебе поесть? Может сделать чай? – он остановился возле моей кровати, и лицо его не было холодным, скорее расслабленным и усталым. - Нет, я ничего не хочу. Просто посплю…тебе тоже надо отдохнуть. Лэкс фыркнул, и подоткнул мне нетерпеливым движением одеяло со всех сторон, накрыв меня чуть не с головой. - О себе думай. Он склонился надо мной с этими словами и надменным голосом, потому для меня было полной неожиданностью, когда Лэкс поцеловал меня в лоб. вскоре он выключил свет и вышел из комнаты, больше ничего не говоря. Не знаю, как долго я спала, но проснувшись, поняла, что Лэкса нет рядом. Я почувствовала себя разочарованной, пошарив рядом с собой. Зато теперь мне было в несколько раз лучше – голова была холодной и облегченной, словно из нее вынули все ненужно, тело не казалось больше поломанным, и еще я спокойно смогла сама пойти в туалет, даже не держась при этом за стены. Я была уже здоровой, но силы возвращались не так быстро.
