Владимир Гурвич - В лабиринте страстей
Ей вдруг стало тревожно. А удастся ли выбраться из этой западни? Если Шаклеин отдаст приказ своей горилле, то они сделают с ней все, что угодно.
Между тем Шаклеин подошел к столу, разлил по бокалам вино. Затем подал один из них своей гостье.
– Я хочу выпить за самую прекрасную женщину, которую когда-либо переступала порог этого скромного дома, – торжественно провозгласил он тост.
Анжелика пригубила вино. Оно было очень вкусным. Но она решила, что ей лучше не поддаваться искушению и оставаться совершено трезвой. Мало что может случиться с ней в этом «скромном доме».
Однако Шаклеин внимательно следил за каждым ее жестом. Едва она поставила бокал с недопитым вином на стол, он тут же встрепенулся.
– Нет, так у нас с вами не пойдет. Вы не хотите выпить за саму себя до дна. А знаете, есть примета, что в этом случае человеку не видать счастья.
Анжелике пришлось выпить вино целиком. И почти сразу почувствовала, как слегка закружилась голова.
– Я так завидую вашему мужу, – говорил Шаклеин, – обладать таким бриллиантом, как вы – это ли не высшее мужское счастье.
– Но он предпочел бросить этот бриллиант, – заметила Анжелика. – Впрочем, я давно вывела для себя правило: все, что не делается, то к лучшему.
– Вы действительно так думаете, – чему-то обрадовался хозяин дома. – Он внимательно посмотрел на молодую женщину. – Я рад, что вы придерживаетесь таких воззрений. И все же не понимаю, как ваш муж мог так поступить.
Анжелике пренебрежительно махнула рукой.
– Наши отношения давно были не безоблачными.
– Да, – удивился Шаклеин, – а я полагал, что вы просто идеальная пара.
– Но вы же нас не знали, – почти искренне изумилась Анжелика.
– О вас много говорят. – Шаклеин подошел к ней и взял ее за руку. – Вас считают едва ли не одной из самых красивых пар в Москве. А когда речь идет о такой прекрасной особе, как вы, слухи распространяются быстро и далеко.
– Не знала, что за нами следят столько глаз.
– Вы еще много не знаете, – многообещающе заметил Шаклеин.
– Наверное, – согласилась Анжелика. – Например, я совсем плохо знаю вас.
– Готов сделать все от себя зависящее, дабы поскорее заполнить этот пробел. – Он поцеловал ей руку. – Налить еще вина?
Анжелика поняла, что отказ лишь только усилит его желание ее напоить. Лучше уж самой как-то регулировать этот процесс.
– С большим удовольствием, вино великолепное.
– Я знал, что оно вам понравится. Давайте присядем. Мне, кажется, нам есть о чем поговорить. А это лучше делать сидя.
Они сели напротив друг друга. Анжелика не могла не признать, что вкус у Шаклеина отменный, на небольшом участке стола были собраны одни деликатесы. Устоять против их дружного натиска не было никаких сил. Особенно такой гурманке, как она. И Анжелика к своему стыду, на несколько минут забыв обо всем, стала есть.
Из этого упоения чревоугодием ее вывел голос Шаклеина.
– Так вы говорите, что у вас с мужем бывали разногласия?
Анжелика отложила в сторону вилку. Ей стало стыдно. Она сюда пришла вовсе не затем, чтобы наслаждаться едой, а совсем для других целей. Но не выдержала и забыла обо всем.
– Да, – кивнула она головой, – у нас были разногласия.
– И в чем?
– О том, как вести бизнес.
– Интересно, интересно. – По его лицу было заметно, что ему, в самом деле, интересно. – А можно ли узнать, о прекрасная Анжелика, в чем состояли эти самые разногласия по поводу введения бизнеса?
– Мы по-разному смотрели на некоторые вещи. Я считала, что бизнес для того и бизнес, чтобы делать деньги. А Игорь полагал, что важней, как делать деньги? Я уважала его позицию, вот только из-за нее мы терпели большие убытки. А с этим я никак не могла примириться.
– Понимаю, – задумчиво произнес Шаклеин. – А нельзя ли узнать, что конкретно вызывало у вас разногласия?
– Там были разные вопросы, – сделала вид, что припоминает Анжелика. – Вот в последнее время он почему-то хотел избавиться от фонда «Капитал плюс».
– А почему? – быстро спросил Шаклеин, стрельнув в нее глазами, как стрелами из лука.
– Я не знаю, он мне не объяснял. Но что-то ему не нравилось.
– А вам?
– Вот за этим я и пришла к вам. Мне известно, что вы имеете к нему отношение, кажется, вы член совета директоров. Я хочу вас просить не разрывать с нашим банком отношения.
– А как же этические нормы, о которых так пекся ваш супруг?
– У меня своя этика. Мне важен результат. Сейчас я отвечаю за банк, и я не хочу, чтобы он сгорел синим пламенем вместе со всеми своими принципами. И я сделаю все от себя зависящее, чтобы этого не случилось. Могу я считать, что мы договорились?
Несколько мгновений Шаклеин прибывал в задумчивости. Затем вдруг широко улыбнулся.
– Ну, конечно же, моя дорогая, мы с вами договорились. Все остается по-прежнему. Если вы поели, то, может быть, перейдем в другую комнату. Уверяю, там гораздо приятней можно провести время.
Шаклеин отворил дверь, приглашая Анжелику последовать за ним. Они оказались в гостиной. Здесь, в самом деле, было очень приятно. Красивую обстановку дополнял горящий камин.
– Прошу вас располагайтесь возле огня, – предложил он.
Шаклеин включил музыкальный центр, из которого полилась мягкая и красивая мелодия.
Кажется, он продумал все до мелочей, отметила Анжелика. Идеальные условия для соблазнения женщины. Интересно, когда он начнет приставать. И что ей делать в таком случае? Спасть с ним она не собирается. И дело не только в моральных принципах, Это просто выше ее сил, он слишком противен ей.
Из бара Шаклеин извлек бутылку, и Анжелика с ужасом увидела, что на этот раз это не легкое вино, а коньяк. Впрочем, такое развитие событий следовало ожидать.
Он разлил коньяк по бокалам, один протянул ей.
– Давайте выпьем за ослепительный бриллиант, которому требуется не менее дорогостоящая оправа, приобрести которую по силам далеко не каждому.
Анжелика сделала совсем маленький глоток и поставила бокал на столик рядом с собой. Шаклеин сразу же запротестовал.
– Я допью, – пообещала Анжелика, – но чуть позже. Не надо ограничивать ничью свободу, Юрий Альбертович, это делает другого человека не интересным.
– Вот как? – удивленно воскликнул он. – Почему-то не предполагал услышать от вас такие слова. Значит, вы любите свободу?
Анжелика поняла, что совершила оплошность. Такие люди, как Шаклеин никогда не захотят уважать чужую свободу, их интересует только свобода собственная. Свобода безнаказанно творить зло.
– Ну, разумеется, люблю, – улыбнулась своей божественной улыбкой Анжелика. – А вы разве не любите свободу, которая позволяет вам наслаждаться жизнью? Разве в этом и не заключается ее высший смысл?
