Татьяна Краснова - Девушка с букетом
Варя слушала не дыша, вытянувшись, подавшись вперед, не касаясь спинки сиденья.
– Я сама, видите ли, всегда сожалела о тех временах, когда возможно было прочитывать все книги, которые выходят, – старушка мелко, снисходительно засмеялась, – и всю текущую периодику. Когда была отчетлива роль личности в движении науки и возможны индивидуальные открытия. Не то что мы сидели в своих отделах – коллективный разум, кто кофе пьет, кто рыбок кормит. Вот все и размылось и обезличилось… А когда я с Виктором Васильевичем познакомилась, как будто надежда всколыхнулась: есть еще люди, стремящиеся и понять этот мир, и устроить его разумно. Не боящиеся брать на себя ответственность. А то обычно или уж одно, или другое… И так его, понимаете, жаль, так жаль!
– Почему же жаль? – прошептала Варя.
– Да как раз потому, что добросовестный да совестливый! Я же говорю! Одним недостаток этих качеств мешает, а другим – наличие. Ведь чтобы свой потенциал реализовать, изрядный эгоизм нужен, иначе с места не сдвинешься! И я бы защитила кандидатскую, если бы не двое детей и не Иван Сергеич с его кандидатской! А Виктору Васильевичу то родителям приходится навстречу идти, то брату, то сестру устраивать – когда тут для себя жить, если он для всех как золотая рыбка. А плохая жена если попалась – так тут вся жизнь может под откос пойти и все двери разом захлопнутся, какие уж там ключики, предназначения. Вот и получается печальное зрелище, когда человек больше собственной судьбы…
– А при чем тут плохая жена? Откуда вы знаете? – выскочило у Вари – и она тут же испуганно смолкла: сейчас старушка обидится, замолчит… Но та, склонив головку на другую сторону, со смешным высокомерием проговорила:
– Это я-то откуда знаю? – И тут же с достоинством произнесла: – Люди в наши времена вынуждены использовать любые возможности, чтобы выжить, насколько вы знаете. И молодые в том числе, не говоря уже о тех, кто в нашем возрасте. По крайней мере, мы с Иван Сергеичем на рынке никогда не торговали – китайскими там всякими трусами. А помощница по хозяйству – это очень востребованная специальность. Сейчас кого только нет, а вот хороших, надежных помощниц найти не так просто – люди ведь в дом тебя впускают, доверяют свое имущество, подробности собственной жизни… – И тут же заторопилась: – Я никогда никого не посвящаю в подробности жизни своих нанимателей! Сплетни, видите ли, – это не по моей части! Мне это ни к чему, мне дороже моя репутация и доверие таких людей, как Виктор Васильевич… Хотите пирожок? Домашний, вкусный, не стесняйтесь! Два часа в дороге – пора перекусить…
Варя взяла пирожок. Сладкий, с клубникой. Но с какой начинкой – она понимала отдельно, носом, а то, что вкусный, – тоже отдельно, головой. Это, наверное, и есть умственное восприятие жизни. Которого ей всегда не хватало, и о чем сокрушалась мама. Значит, так вот они все и живут. Есть пирожок совершенно не хотелось.
– …Так ни один же нормальный человек не выдержит глядеть на такое! Ну, не печешь пирогов, не любишь с малышами возиться, даже со своими собственными, – так мужа, по крайней мере, люби. Который для тебя и домработницу нанял, и няню… – Старушка зорко всмотрелась в Варю, но, поняв, что та больше не выражает сомнений в ее компетентности, и не осуждает за болтливость, и готова слушать дальше, воодушевилась: – Так нет, всегда все не так, всегда всего мало. Я просто замучилась притворяться глухой! Прямо телевизора никакого не надо с мыльными операми!
Варя не сомневалась в достоверности повествования. Понимала она и то, что старушка не сплетничает, чтобы распустить свои сплетни по всем направлениям, не злобствует – просто Варя для нее идеальное Большое Ухо, которое живет где-то далеко, сейчас поедет дальше и обо всем забудет, – но понимала, совершенно об этом не думая.
– Чего же мало? – опять почти шепотом спросила она.
– Ну да, вы скажете – они обеспеченные люди. Но это же, милая, растяжимое понятие! – поучительно проговорила старушка. – Вот я считаю себя обеспеченным человеком, потому что вовремя за квартиру плачу, и покупаю лекарства, и зубы вставить смогла, и тряпки времен своей молодости не донашиваю. – Она довольно оглядела свое очень приличное платье с плотным цветочным узором, совсем не допотопного фасона, и разгладила складочки. – А вы, наверное, считаете себя обеспеченной, потому что разок съездили в отпуск в Чехию или там в Турцию.
Варя покраснела.
– А вот у некоторых планка намного выше и аппетиты всё растут… Как чего, все денег не хватает, и на помощников по хозяйству казалось, что слишком много уходит, – мы, представляете, столько не стоим, и лучше бы он сам ей помогал – смех просто, как будто она сама когда-то что-то делала. И на машину бы столько не тратил – просто помешательство на почве экономии, причем на собственных нарядах ей экономить грех. И в депутаты зря пошел – если не можешь из этого деньги извлекать, как другие, лучше бы в это время еще где-нибудь зарабатывал. В общем, золотая рыбка должна только непрерывно исполнять желания. – Интеллигентная помощница по хозяйству не скрывала язвительности, которую сдержанность изложения только подчеркивала. – А на эти гонки сумасшедшие, жуткие как она его отправляла, я забыть не могу! Я все могу понять, и то, что деньги в дом нужны – я и сама Иван Сергеича в садовники определила, – но это… На такой риск! Нет чтоб, наоборот, запретить это мальчишество! Ведь он отец твоих детей! А она – давай-давай! Там же, знаете, огромные ставки…
– Значит, он ее очень любит, – еле выговорила Варя пересохшими губами.
Но старушка лишь махнула костистой лапкой:
– Какая там, деточка, любовь. Это как в наваждение человек попадает. И не выбраться – дети же ни в чем не виноваты. Вот мальчишек он любит по-настоящему…
– А разве не мальчик и девочка? – быстро спросила Варя – и залилась краской, но ее собеседница не обратила внимания:
– Да нет, это у его сестры, Лёлечки, мальчик и девочка, а у Витюши – мальчишки… Ну так и доскандалились! Он говорит: найди кто больше будет приносить – а она взяла и нашла, представляете! Диву даюсь, что на таких принцесс да столько охотников! Ну да ладно бы расстались, как это бывает – не сложилось, что поделаешь, – и себе, и ему бы руки развязала. Так любовнику, видимо, ее в замужнем статусе выгоднее держать, или ей, как это… запасной аэродром иметь неплохо. Так и идет жизнь – ни то ни се, третий год уже… Я, видите ли, на два дома теперь к ним хожу – к нему и к теще, – поторопилась она предупредить возможное недоверие и показать, что все ее слова – не выдумка, а чистая правда из первоисточников. – Сама попрыгунья в Москве, а дети-то у ее матери, в Белогорске. А тещеньку помощница по хозяйству еще как устраивает, тем более что Виктор Васильевич оплачивает… Только еще жальче теперь глядеть, как она к малышам его не пускает – ну, разве что в те дни, когда деньги приносит. А то вечно что-нибудь выдумает… А он прекрасно понимает, что входной билет нужен, – я боюсь, как бы опять не начал с этими гонками. Вместо молодой ведьмы – такая же старая… А я-то ведь его не бросила! Я ведь и к нему, на Зеленую улицу… Может, видели, такой заметный дом? У него сестра сейчас живет – ну да, я говорила, у нее мальчик и девочка, и так не повезло, так не повезло с мужем! Такой попался хулиган и проходимец! Линия, что ли, такая у Бояриновых – не ладится у них с семейной жизнью… Хотя родители их дружно живут, люди почтенные… Вот видите, сколько жизнь на него навесила – еще и сестру корми и племянников. Это то, о чем мы с вами только что говорили, – эгоистичные люди себя устраивают, а такие, как Витя, – всех вокруг, кроме себя…
