Лайза Браун - Взаимное притяжение
– Батюшки, чего это она такое сказала?
Анджи вцепилась Билли Бобу в рубашку, когда он, взбешенный, бледный, вставал со стула.
– Билли! – уговаривала она. – Не делай глупостей! Женщины, понимаешь, иногда такое говорят… Мы же не умеем драться, понимаешь? 4Мы работаем языком. Она не хотела…
Он разжал пальцы Анджи и выскочил как раз вовремя, чтобы увидеть автомобиль Лоры, отъезжавший от стоянки.
Силоу нанесла удар в самое больное место. Никаким ножом больнее не сделаешь. Она знала, куда целить, достойная дочь своего отца!
Глава 20
Силоу выгнали из родного дома, к мужу ей тоже нельзя было возвращаться, поэтому она поехала к Лоре. Лора молча взглянула на заплаканное лицо Силоу и тут же отвела ее в спальню для гостей. Там Силоу бросилась на кровать и зарылась с головой в подушки.
Как она могла так опуститься? Она, Силоу Пеннингтон – то есть Силоу Уокер – всю жизнь вела себя прилично, как подобает настоящей леди, и вдруг устроила семейную сцену в каком-то грязном притоне. На глазах у всех скандалила с мужем и чуть не подралась с Анджи Блейк.
Как ей теперь жить? Как смотреть людям в глаза? Теперь она ни с кем не сможет разговаривать спокойно, в каждом взгляде ей будет чудиться насмешка. Она больше нигде не сможет показаться! Придется ей так, и сидеть здесь всю жизнь безвылазно, вдвоем с Лорой.
Как он смел позволить Анджи Блейк касаться себя? Почему он мрачно молчал, вместо того, чтобы поделиться с ней своими горестями? Она думала, что у них все будет пополам: и горести, и радости, а он утаивает от нее самое важное.
Но теперь уже все, сделанного не воротишь. Если бы она могла, то взяла бы назад свои слова про деньги, но, увы, ничего не поделаешь.
Билли! Что мы наделали? Зачем я это сказала? Я же не хотела, Билли! И ты это знаешь.
Если бы не свидетели, если бы не его гордость. Если бы, если бы… Если бы.
Ей остается только одно. Папа! Почему ты не можешь оставить нас в покое?
Они встретились на следующее утро.
В огромной, блистающей чистотой кухне он сидел за столом в полном одиночестве, листая красочный рекламный проспект какой-то компании. Только шуршание страниц нарушало тишину уютной, со вкусом обставленной комнаты.
Отец показался Силоу таким покинутым и несчастным. Она смотрела на него и думала: «Неужели он сам этого не замечает?»
Она любила своего отца. И дорого бы дала, чтобы никогда не огорчать его. Но, увы… сердцу не прикажешь. Жаль, что приходится бороться за свое счастье, сражаясь против него. Хотя осталось ли, за что бороться?
– Здравствуй, папа!
Он вздрогнул так, что кофе выплеснулся ему на руку, он даже не заметил этого.
– Силоу!
Только одно мгновение выражение счастья продержалось на его лице. Потом он все вспомнил, и его радость угасла.
– Не ждал? Мы поссорились с Билли Бобом. И все из-за тебя.
Сэм поднялся, взял салфетку и вытер руку.
– Из-за меня? Приятно слышать. Мистеру Уокеру стало плохо? Очень рад! Я давно этого жду. Пять недель и один день.
– Зачем тебе это? Ты же сказал, что никогда больше не пустишь меня на порог, что у тебя больше нет дочери…
На его щеках проступил румянец.
– Ты же понимаешь… Я не мог сказать иначе. Но я готов забыть. И простить…
Она коротко рассмеялась.
– Спасибо. Простить – это очень благородно. Если есть за что. Я пришла, чтобы ты рассказал мне, что происходит между тобой и Билли.
Последние остатки воодушевления покинули его. Взгляд стал пустым и равнодушным.
– Вот как? Выполняешь посольскую – миссию. То, что происходит между нами, Силоу, касается только нас. Ему не по вкусу наши отношения? Он знал, на что шел, когда брал тебя в жены. Он разрушил все планы, все мечты…
– Это были твои планы. Твои мечты. Я получила все, что хотела. Мне больше ничего в жизни не надо.
– Кроме Билли Боба Уокера? Это все, что ты хотела от жизни? Дура! Хотя, конечно, что от тебя ждать. Что взять с женщины, у которой мужчина вымогает три с половиной тысячи долларов…
У нее перехватило дыхание.
– Так. Теперь все понятно. Я так и думала. Ты говорил с ним об этих тысячах. И он тебе ничего не сказал? Тогда я сама все объясню! Так вот: это я просила его взять деньги и жениться на мне! – Не надо было этого говорить; не надо было давать ему лишнее оружие в борьбе с ними. – Я хотела, чтобы он вышел из тюрьмы, я боялась Майкла, я хотела уйти от тебя и… главное… я хотела замуж за Билли, – теперь, по прошествии времени, последнее стало ей ясно как Божий день.
– Уйти? – Он покраснел еще сильнее. – Это в благодарность за все, что я сделал для тебя?
– Не для меня, а для себя ты все делал. Но хватит об этом. Это старая песня. Я хочу знать другое: что же происходит между тобой и Билли?
– Спроси его.
– Уже спрашивала. Но мне хотелось, чтобы ты сам все рассказал. А ты не хочешь… И знаешь почему? Потому что ты сам знаешь, что не прав! Ты вредишь хорошему человеку, только потому, что я вышла за него!
– Нет! Потому что он испортил тебе жизнь. Он использует тебя. Он готов на все, лишь бы выбиться в люди. Ты знаешь, что он учится в университете? Он готов ступать по головам других. Я сделаю все, чтобы помешать ему. Пока я только два раза подставлял ему ножку, но у меня в запасе есть еще немало капканов для него.
Он был вне себя. Силоу смотрела на него, и в ней крепло убеждение, что он не остановится ни перед чем и будет идти до конца. Пока его не остановят.
– Почему ты так ненавидишь его? Если я счастлива с ним, почему ты не оставишь нас в покое?
– Ты даже не представляешь себе, что такое настоящее счастье. Ты обиделась на отца и убежала из дома, как трудный подросток. И я точно знаю, почему ты убежала именно к нему, – гневно сказал Сэм. – Потому что он хорош в постели! – Сэм выкрикнул несправедливые слова и не остановился. – Ты пошла по стопам матери. Ты губишь свою жизнь ради сомнительных удовольствий. Только из-за того, что у тебя чешется…
– Замолчи! – Она спрятала лицо в ладонях.
– Но это правда, Силоу, – беспомощно развел руками Сэм.
Она медленно опустила руки. Слезы застилали глаза, сердце бешено колотилось в груди.
– Ты всю жизнь наблюдал за мной, все ждал, что я стану вести себя как Кэролайн. Прятал меня от мужчин. И я знала, что ты следишь за мной, и старалась доказать тебе, что я не такая… Билли – мой муж. Никто не может упрекнуть меня в разврате. То, что мы делаем в постели, касается только нас двоих. Я считала, что смогу уговорить тебя, и мы помиримся…
– Никогда!
– Да. Теперь вижу. Ты так ведешь себя. Ну что ж, тем легче будет сказать тебе. Надо было, конечно, уже давно. – Странно, как резко изменились ее ощущения: она как будто повисла в невесомости, сердце перестало гнать кровь, легкие – вдыхать и выдыхать воздух. Как будто со стороны она услышала свой голос: – С тех пор как ушла Кэролайн, я старалась подладиться под тебя. Чтобы тебе было о ком заботиться, за кем следить, для кого работать. Потому что я старалась быть тебе настоящей дочерью. Вернее, стать настоящей дочерью. Потому что я тебе – не настоящая!
