Роника Блэк - Слишком глубоко
«Я была такой стервой тогда».
«Называй это как угодно».
Патрисия рассмеялась.
«Но мне это понравилось». — Пристальный взгляд Одри был полон желания. — «Это была ты». — Она откинулась назад, ложась на кровать. — «И теперь я хочу подарить тебе удовольствие. Любым возможным способом». — Рука Синклер накрыла руку Патрисии, лежащую на фаллоимитаторе. — «А теперь ты взберешься на это?»
Патрисия взглянула на их руки, а затем подняла глаза на Синклер. — «Да», — тихо ответила она.
Глубоко вздохнув, она села на Одри чуть ниже члена.
«Не торопись». — Синклер положила руки на бедра Патрисии.
Пристально глядя на нее, Патрисия рассматривала изгибы ее тела и движения ее груди. Синклер обхватила основание члена, Патрисия приподнялась и медленно опустилась на него.
«О, Боже». — Ее голос был напряжен и хрипл, словно член достал до самого горла. — «О, Боже», — снова повторила она, чувствуя, как он полностью вошел в нее.
Она закрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям внутри себя. Затем она начала двигаться, медленно вращая бедрами.
«Как ты себя чувствуешь?» — поинтересовалась Синклер.
«Внутри все горит». — Она открыла глаза.
«Тогда двигайся медленно». — Кончики пальцев Синклер поднялись к груди Патрисии и стали ласкать и сжимать сосок. — «Просто расслабься и все пройдет».
Бедра Патрисии расслабились и она несколько сменила позу, выгнув свою спину.
«Да», — прошипела она. — «Так лучше».
«Тебе нравиться?» — Синклер потянула ее за сосок.
«О, Боже, да». — Ее бедра ускорили ритм. Она чувствовала себя такой наполненной и счастливой. Член заполнил ее лоно и она получала приятное, сладостное удовольствие. — «Боже, как хорошо. Действительно, чертовски хорошо».
Одри взяла руку Патрисии и поднесла к своему рту. Патрисия беспомощно наблюдала, как она облизала ее ладонь. Потом взяла палец и начала его посасывать. Патрисия вскрикнула от удовольствия, поскольку чувство от ее горячего, скользкого рта было слишком приятным.
Синклер стонала, посасывая палец Патрисии. Другую руку она положила на ее холм и нежно нажала большим пальцем на клитор. Эндерсон резко дернулась. Синклер подстроилась к ритму Патрисии и сильнее вжалась в нее своими бедрами.
«Черт, о, черт». — Патрисия трахалась так, словно никогда до этого не занималась этим. Горячее дыхание, горячий рот, горячий палец. — «О, Боже, Одри».
Ее глаза распахнулись и она кончила, так бурно, что не сдержала крик. Она, словно наездница, ехала верхом, трахалась и кричала. Она сплела свои пальцы с пальцами Синклер, и продолжала впитывать в себя волны оргазма. Ее накрыло такое удовольствие… Всю. С головы до ног. Она была рабыней и делала, то, что ей приказывали. Ее голова была откинута назад, и волны наслаждения вырывались из ее горла слабыми криками. И, в то же время, ее влагалище сжимало фаллоимитатор, вбирая в себя последние крупицы удовольствия. Она чувствовала себя такой наполненной. Такой счастливой.
Синклер оберегала ее, позволяя выдержать это действие. Она, словно зритель, наблюдала со стороны и восхищалась увиденным. Когда Патрисия, наконец, остановилась, то ее тело начало содрогаться. Она едва могла дышать, и все ее мышцы подергивались.
«С тобой все хорошо?» — Синклер протянула руку, чтобы коснуться ее лица. Она так мило улыбнулась, что Патрисия буквально растворилась в этом прикосновении.
«Никогда не чувствовала себя лучше», — ответила она. Увидев глаза Синклер, такие глубокие и мерцающие, и чувствуя ее доверие и понимание, Патрисия расплакалась.
«Шш, детка, все хорошо». — Одри притянула ее к себе, обхватив теплыми, сильными руками и Патрисия заплакала в ее плечо. Она плакала из-за любви, которую ей никто и никогда не мог дать и которую она всегда хотела. Она плакала из-за Синклер, которая, казалось, предлагала ей все это. И когда Патрисия прекратила плакать, она замерла в объятиях Одри и закрыла глаза. Она заснула, чувствуя только то, чего никогда не чувствовала раньше… полную удовлетворенность.
Глава 24
Терпение Лиз иссякло. Было раннее утро и солнце сияло, словно у него не было никаких других забот. Она буквально ненавидела его за счастье и желание сиять, не взирая ни на что. Даже утренние облака не стали для него помехой. Как могло это чертово солнце сиять вот так безмятежно, когда ее душа была мертва?
Она посмотрела на дом Патрисии. В прошлый раз, когда она припарковалась здесь, шел проливной дождь. Ей так нестерпимо захотелось, чтобы и сейчас он полил с небес. Она вылезла из машины и направилась к двери. Слова Тайсона продолжали крутиться в ее голове.
Идите и исправьте все это. Жизнь слишком коротка, чтобы отталкивать того, кого Вы так сильно любите.
Они провели большую часть ночи, разговаривая друг с другом. Он доверился ей, чего никогда не делал прежде. Он рассказал Лиз, о чем действительно думал. И кое-что еще. Она сидела и слушала. Лиз узнала, что в течение многих лет он не одобрял ее образ жизни, то, как она использует и отвергает женщин. Он не одобрял мужчин, которые вели себя подобным образом. Но все это время он молчал, поскольку очень дорожил своей работой и боялся, что она уволит его, стоит лишь ему высказать ей свое недовольство. Так было до появления Эрин.
Когда же в ее жизни появилась Эрин, он немного расслабился, зная, что истинная любовь, наконец — то, нашла Лиз, независимо от того сумасшедшего способа, благодаря которому это событие произошло.
«Вы не можете управлять любовью», — сказал он, когда почти наступило утро. — «Она просто есть».
Он сказал, что Лиз поступила неправильно отталкивая Эрин, пытаясь таким образом уберечь ее. Такое оправдание не являлось достаточным основанием для такого поступка.
«Если Вы, по какой-либо причине, отталкиваете того, кого любите, то Вы очень рискуете, поскольку этот человек действительно может уйти из Вашей жизни», — сказал он ей серьезно. — «И может случиться так, что когда Вы одумаетесь, то не сможете его вернуть».
«Я думала, что поступила правильно», — сказала она.
«Вы испугались».
«То, что она пострадает, да». — Лиз понятия не имела, что происходило. С Джей или кем-либо еще. Лишь одно она знала наверняка — это было опасно, и сама она собиралась окунуться в это с головой.
«Вы испугались за нее», — сказал он, как ни в чем не бывало. — «Вы не должны признаваться в этом мне. Вы должны признаться в этом себе».
«Откуда ты так много знаешь?» — Все это время рядом с ней был такой мудрый человек, а она даже не подозревала об этом.
«У меня есть несколько необычных бумаг, подтверждающих, что я знаком с психологией».
