Патрик Санчес - Привет, красотка!
Проверив почту, Руби вздохнула — ничего, кроме спама. После посещения сайта «Большие девочки, не плачьте!» в ее электронный ящик валом валили сообщения вроде «Натяни Бритни», «Опс, я потеряла трусики!» или «Толстые цыпочки, подберите задницы!». Руби поспешно стерла послания, не открыв. В этот момент зазвонил телефон.
— Руби Уотерс, — машинально назвалась Руби.
— У меня депрессия, — мрачно сообщил Джереми.
— С чего бы это?
— Во-первых, я посмотрел видеозапись Энрике Иглесиаса с Уитни Хьюстон, а во-вторых, не могу забыть Карлоса.
— Кого?
— Карлоса, ну, ты помнишь, — парня из Гондураса, с которым я познакомился пару недель назад.
— Ты же назвал вашу встречу разовой связью?
— Я так и думал, но, черт, он такой классный, горячий…
— Погоди, а как же Гэри и футбол?
— Я тебе не сказал? Гэри решил, что он натурал.
— Да что ты?!
— Ага, натурал, который любит делать минет и… — Джереми оборвал себя. — Обязательно посмотри по Ви-эйч-ай шоу «Можно мне оставить этот поцелуй?». Уитни Хьюстон делает вид, что умеет общаться с Энрике Иглесиасом.
— Может, она знает испанский, — нашлась Руби.
— Нуда, наверное, сможет сказать: «Дайте мне мой крэк!»
— Ты невыносим! — засмеялась Руби.
— Знаю, но у меня депрессия.
— У меня тоже. От Престона ни звонков, ни и-мейлов уже неделю.
— Плохой признак, — согласился Джереми. — Он в офисе?
— Нет, в командировке. Наверное, у него в каждом городе по любовнице.
— Ты ему звонила?
— Нет, только посылала сообщения по электронной почте.
— Он мог не проверить почту, или на сервере проблемы…
— В таком случае муж Лайзы Минелли — традиционной ориентации.
— Не наезжай на Лайзу, — грозно сказал Джереми. — Давай встретимся после работы и утопим наши депрессии в чем-нибудь подходящем.
— Спасибо, но я не могу, — договорилась встретиться с Вандой. Мы готовим маленькую подставу…
— Подставу?!
— Да. Начинаются съемки сюжета о моделях, демонстрирующих одежду больших размеров, и я должна помочь Ванде устранить с пути ее соперницу.
— И как ты собираешься это провернуть?
— Джереми, ты не поверишь. — И Руби посвятила приятеля в план разоблачения лгуньи Денизы.
Подстава
— Скорей, скорей, — подгоняла Симона. — У нас мало времени. Она сейчас в той комнате — третья дверь направо. Если кто-нибудь спросит, что вы делаете на телестудии, скажите, что отстали от своей группы или еще что-нибудь придумайте.
— О'кей, — пообещала Ванда.
— Удачи, — пожелала Симона и поспешила назад в свой офис. Служба безопасности на студии работала хорошо, и Симоне не хотелось, чтобы узнали, что это она провела Руби и Ванду в здание.
— Готова? — спросила Ванда, когда они с Руби подошли к третьей двери.
— Надеюсь, что да. — Руби немного нервничала, но события последних недель придали ей смелости.
— Я подожду здесь, — сказала Ванда, становясь у стены. — Хоть бы ты не обозналась…
— Сейчас выясним, — пообещала Руби. Глубоко вздохнув, она постучала и сразу же открыла дверь. — Привет, вы Дениза Проктор? Как дела, Дениза? Прекрасно, прекрасно. Я Лола Патона из костюмерной. Нам нужно торопиться, чтобы успеть подготовить вас к съемке. — Руби говорила быстро и уверенно.
— Что? — изумилась Дениза, которую только что целый час причесывал и красил студийный визажист.
— Придется вас переодеть, — сообщила Руби.
— Как переодеть? Мне выдали этот костюм…
— Кто выдал? — строго спросила Руби.
— Э-э… Джени, кажется, так ее зовут.
— О, Джени, глупая девчонка эта Джени. Нет-нет. Мы решили по-другому расставить акценты в сюжете.
— По-другому?
— Да, мы расскажем о последнем писке моды для больших девочек — бикини для полных!
— Это бикини? — с паникой в голосе переспросила Дениза, глядя на вешалку с цветастым купальником, которую Руби сунула ей под нос.
— Да. Переодевайтесь, у вас мало времени.
— Э-э… Нет-нет… Я не могу…
— Вам не нравится купальник? У нас есть другие, я вам покажу.
— А вы не считаете, что я гораздо красивее в костюме? — загорячилась Дениза. — Никто не ждет, что я буду давать интервью в бикини!
— Еще как ждут! Выбирайтесь из костюма, покажите зрителям свою прекрасную кожу, — приказала Руби.
— Мне не нравится эта идея. Я настаиваю, чтобы меня снимали в одежде.
— Боюсь, это невозможно. Я получила строгие указания от мистера Макфарленда насчет бикини.
— Ах… — задохнулась Дениза. В глазах ее плескался настоящий ужас. — Но я не могу… Правда…
Не успела она договорить, как в комнату вплыла Ванда.
— Так, Дениза, объясни, почему ты не хочешь надевать бикини.
— Ванда? А ты что здесь делаешь?
— Разоблачаю мошенницу.
— Что?!
— Мы знаем, почему ты не хочешь надевать этот купальник, — ласково сообщила Ванда. — Потому что тебе нечего в него класть! Никакая ты не пышка!
— Это просто смешно, — огрызнулась Дениза, отступая назад. Она пыталась сохранить хладнокровие, но было видно, что она взволнована.
— Неужели? — сладким голосом пропела Ванда. — Руби видела тебя, причем дважды — оба раза ты нагло занимала ее парковочные места.
— Один раз в городе, другой — в аэропорту, — добавила Руби, вспомнив, как стройная женщина заезжала на свободные участки, беззастенчиво подрезая «сатурн». В первый раз Руби спешила показывать Ванде дом, а во второй раз собиралась попировать в «Лигал-сифуд». — Когда ты вышла из машины, я запомнила цветную косичку, смешанную с черными брейдами, и эту брошку. — Руби указала на шмеля. — Не знаю, что ты сегодня навертела под свой костюм, но этого и в помине не было, когда ты с таким шиком влезала на мою парковку!
— Э… А… — Дениза безуспешно пыталась что-нибудь придумать.
— Бал окончен, цветик-цветочек, — сказала Ванда. — Признавайся, ты… — Ванда придвинулась ближе. — Ты… — И она рявкнула Денизе в лицо: — Ты тощая!
— Ладно, ладно! — завизжала Дениза. — Я тощая, черт бы все побрал! Надоело сидеть без работы! Красивых худышек — пруд пруди, а сексапильных, уверенных в себе пышек — днем с огнем… Намного легче устроиться демонстрировать одежду больших размеров. — Дениза, казалось, рада была наконец облегчить душу. — Я пыталась располнеть, ела и ела все подряд, но не набрала и килограмма. Проклятый образцовый метаболизм! Однажды я увидела серию «Друзей» с толстой Кортни Кокс и подумала, раз уж из изможденной наркоманки смогли сделать толстуху, то…
Руби и Ванда молча слушали исповедь Денизы.
