Даниэла Стил - Жажда странствий
— Спасибо… — У Одри дрожали губы. Она попрощалась:
— До завтра.
— Аu revoir. Мы тебя встретим.
— Спасибо.
Они положили трубки. Одри долго сидела, не видя ничего перед собой. Она никак не могла заставить себя поверить, что Чарли, которого она так любила, к которому она приехала, — женился на женщине по имени Шарлотта.
Глава 26
Поезд прибыл в Антиб на следующее утро в восемь сорок три. Одри сидела у окна вагона в голубом полотняном платье и эспадрильях, которые она купила два года назад, когда была в Антибе. На Мей Ли она надела розовое платьице с белым передничком, в черных волосах красовался розовый бант. Эдакий китайчонок-ангелочек, пристроившийся на коленях у Одри, с изумлением смотрел на суету на перроне. Одри выглянула в окно в надежде увидеть Вайолет и Джеймса, но не увидела их и стала звать носильщика, чтобы он вынес ее чемоданы. Они с Молли уже стояли на перроне, когда Одри наконец обнаружила своих друзей. Они совсем не изменились. Вайолет выглядела очень элегантно в легком белом платье и белой шляпе с большими полями, сквозь прозрачный розовый шарф просвечивала нитка крупного жемчуга на шее, каждая жемчужина была величиной с нафталинный шарик. Джеймс — в белых брюках, синей с белым рубашке и синих эспадрильях — был похож больше на француза, чем на англичанина. Первой к Одри подбежала Вайолет и замерла на месте, увидев у нее на руках Молли. Она смотрела на малышку как зачарованная.
— Боже мой, какая изысканная леди! — Вайолет с улыбкой обратила вопросительный взгляд на Одри. Осуждения в ее глазах не было, одно любопытство. — Откуда она взялась? — Джеймс в это время давал указания носильщику, куда отнести чемоданы.
Одри рассмеялась:
— Я пыталась вчера объяснить тебе, но слышимость была кошмарная. Это моя дочь Молли.
— Ну и ну!.. — Вайолет погрозила Одри пальцем. — Так вот чем ты занималась в Харбине. Должна признать, она прелестна. — Вайолет склонилась к девочке и погладила ее по шелковистым черным волосам. — А кто же твой папа, малышка?
— Честно говоря, я не совсем уверена, кто это. — Глаза у Вайолет стали еще больше. — Насколько я понимаю, какой-то японский солдат.
Вайолет поджала губы.
— Вот этого тебе не следует никому сообщать. Скажи, что он известный философ. Или член правительства. В общем, важная персона.
— А это что за красавица? — Отправив носильщика, Джеймс подошел к ним, обнял и поцеловал Одри и теперь с интересом разглядывал Молли.
— Понимаешь ли, дорогой, эта маленькая китаяночка — дочь Одри.
Одри с улыбкой выслушала объяснение Ви, однако решила, что пора ей спасать свою репутацию, пока игра не зашла слишком далеко. Хотя, судя по их реакции, ни Вайолет, ни Джеймс ничуть не были шокированы тем, что у нее объявилась незаконная дочь, да к тому же китаянка. «Какие они замечательные люди, как добры и великодушны, — думала Одри. — И лишены каких-либо предрассудков».
— На самом-то деле ее мать умерла в приюте для сирот. Я забрала Мей Ли к себе и удочерила ее. — Они пошли к машине.
— Наверно, твой дедушка обрадовался.
Одри тотчас вспомнила о его первой реакции и усмехнулась про себя, зато потом он очень привязался к Молли… вот даже назвал ее в завещании «своей правнучкой Молли Рисколл»…
— Он не сразу принял ее, но потом очень полюбил.
Они уже сидели в громадном «мерседесе», когда Вайолет, нахмурившись, повернулась к Одри.
— Чарльз ни слова не сказал нам о малышке, когда вернулся от тебя в сентябре. Как это на него похоже! — Вайолет обменялась взглядом с Джеймсом, и оба усмехнулись, а Одри тем временем старалась ничем не выдать свою боль, услышав его имя, она молила лишь об одном — чтобы они не начали рассказывать о свадьбе. Со временем она все узнает, во всяком случае, узнает, на ком он женился. Но все-таки есть что-то странное в этой женитьбе. Невозможно поверить, чтобы Чарльз, едва вернувшись от нее, влюбился и поспешил жениться. Это так на него не похоже… Невероятным усилием воли Одри сумела справиться со своими чувствами и обратилась к Джеймсу и Вайолет с каким-то вопросом. К вилле они подъехали, весело болтая. К удовольствию Одри, ничего в доме не изменилось за прошедшие два года. Ей была предоставлена та же комната, что была у нее в то лето, с чудесным умиротворяющим видом на Средиземное море, но теперь еще была открыта дверь в соседнюю комнату, куда поместили Мей Ли. Хозяева радовались, что еще не начался наплыв гостей, и мирно отдыхали. В конце концов, когда они с Вайолет вышли на террасу полюбоваться закатом, Одри спросила подругу, на ком женился Чарльз. Она должна была узнать, кто эта женщина. Джеймс в столовой откупоривал вино к ужину, и они с Вайолет могли посекретничать, пока он не пришел к ним с бокалами. Джеймс особенно любил «Haut-Bnon», они в шутку называли это вино «О'Брайен» в то первое лето, когда она была здесь. Еда и вина у них всегда были превосходные, однако на этот раз Одри не испытывала от всего этого прежнего удовольствия.
— Когда мы встретились в Сан-Франциско, Чарльз ни словом не обмолвился ни о какой женщине… — нерешительно начала Одри. Даже перед леди Ви она стеснялась обнаружить, как ей тяжело сейчас.
— Шарлотта преследовала его года два, не меньше. — Вайолет наблюдала за гостьей — глаза у Одри были печальные, она смотрела вдаль, на море. Вайолет ласково взяла ее за руку. — Одри, ты до сих пор любишь его? Скажи мне…
Отрицать не было смысла, Вайолет все равно догадывается.
Одри обратила на подругу полные боли глаза, слезы вот-вот готовы были брызнуть из них.
— Ах, Одри, дорогая моя… мне так жаль… я так глупо брякнула тебе эту новость по телефону. Отчего-то я заключила, что у вас уже все позади. Он так твердо заявил об этом, когда вернулся из Сан-Франциско.
Одри бросила на подругу быстрый взгляд, похоже, это сообщение глубоко ее взволновало.
— Он что-то рассказывал?
— Ничего, сказал только, что все кончено. Что ты решила жить в Сан-Франциско, а у него своя жизнь. Должна только заметить, сообщил он это довольно мрачно.
Одри кивнула, она-то понимала, отчего он был мрачен.
— Он снова сделал мне предложение. — Одри смотрела па леди Ви, и в глазах ее было страдание. — Но, Вайолет… я не могла сказать ему «да». Покинуть дедушку — это было бы ужасно… Я предложила ему пожить в Сан-Франциско хотя бы какое-то время. Но он, разумеется, не мог на это пойти… Мы оба оказались в плену обстоятельств.
— Он ужасно разозлился и уехал, не так ли? — Вайолет хорошо знала Чарльза.
Одри утвердительно кивнула.
— Чарльз был просто в ярости. Конечно, он страдал и был глубоко обижен, но он даже не попытался войти в мое положение.
