Даниэла Стил - Семейные узы
Энни искренне поблагодарила хозяев за заботу о племяннице, Кейти тоже выразила им свою благодарность. Джелве плакала, глядя на Пола. Она понимала, что больше его не увидит, и крепко обняла на прощание. Пол заметил слезы в глазах дяди, но тот не стал прощаться с племянником, а молча отвернулся, когда четверо американцев вышли из дома. Садясь в такси, Том с состраданием заметил, что Пол тоже плачет. Он думал о дедушке, которого больше никогда не увидит. Молодой человек с тоской оглядывался на дом своего дяди. Его сердце разрывалось между двумя культурами и двумя образами жизни. Ему нравилось в Тегеране, он любил свою семью. Он сердцем рвался сюда и в каком-то смысле хотел бы здесь остаться, но понимал, что это невозможно. Родители не пережили бы разлуки с ним. Кейти тоже заметила следы сомнений на его лице. Пол разрывался между двумя мирами и людьми, которых он любил и в Нью-Йорке, и в Тегеране. Какой бы мир он ни предпочел, ему всегда будет казаться, что он предал людей, оставшихся по ту сторону его выбора.
Пока ехали в отель, Пол все время молча плакал. Никто не сказал ему ни слова. Его страдания действовали на всех угнетающе. Том даже засомневался, правильно ли поступил, заставив Пола уехать вместе с ними. Вдруг он все же хотел остаться? Но когда подъехали к отелю, Пол последовал за своими спутниками, а потом искренне поблагодарил Тома за помощь. Тот выручил его и Кейти, которая по-прежнему была очень слаба. Сам Пол с тоской покидал Тегеран, но в то же время скучал по родителям.
Прямо из отеля они заказали билеты в Лондон. Самолет отправлялся через три часа. Никто не хотел задерживаться дольше. Багаж Тома и Энни еще раньше доставили в отель. Времени оставалось лишь на то, чтобы собрать все вещи и вернуться в аэропорт. Все обошлось без эксцессов, к большой радости Энни и Тома. Дядя Пола оказался разумным человеком. Энни все не могла забыть его тоскливый взгляд. Несомненно, иранские родственники любили Пола и искренне хотели, чтобы племянник остался на родине. Но тогда как же быть родителям Пола?
Сын позвонил им из аэропорта. Они испытали громадное облегчение и благодарность Тому за помощь. Оба понимали, что сам Пол мог бы не справиться с ситуацией, так как дядя обладал очень сильным характером и был способен подавить юношу своим авторитетом. Даже Тому не сразу удалось победить его. Журналист очень удачно сыграл на его любви к Ирану и нежелании устраивать публичный скандал в прессе.
В салоне самолета Кейти и Пол почти не разговаривали. Оба были измучены и невеселы. На взлете Пол с тоской смотрел на Тегеран, который покидал с тяжелым сердцем. Вскоре молодые люди начали дремать, а потом крепко заснули. Энни прикрыла их одеялами, вернулась к Тому, поцеловала его и поблагодарила за все, что он для них сделал. Странная получилась одиссея. Странная для всех.
После короткой остановки в Лондоне усталые путешественники пересели на рейс в Нью-Йорк. Кейти по-прежнему еле держалась, а ее спутники были как выжатый лимон — напряжение минувших суток давало себя знать. Однако на пути в Нью-Йорк все уже стали смотреть кино, пообедали, а Пол и Кейти тихонько о чем-то разговаривали.
Кейти только сейчас начала осознавать, насколько Пол разрывается между двумя мирами. В Тегеране перед отъездом ей вдруг показалось, что он все бросит и решит остаться. Оказывается, он чувствовал себя иранцем намного сильнее, чем считала Кейти. В нем соединялись верность и любовь к обеим странам — к Ирану и к Штатам, и это разрывало ему сердце.
Когда самолет приземлился, родители Пола ждали их в аэропорту. Увидев сына, мать расплакалась и сжала его в объятиях, лишь потом обернулась к Энни и Тому со словами горячей благодарности. Молодые люди с грустью смотрели друг на друга. Они многое пережили за эти дни и внезапно повзрослели. Оба увидели, насколько различны их представления о жизни и как важна для каждого культура его народа. Кейти была настоящей американкой, а душа Пола наполовину принадлежала мусульманской культуре Ирана.
Оба были испуганы тем, что с ними произошло, и понимали, что сами не сумели бы исправить положение. Они искренне благодарили Энни и Тома за спасение, и каждый мечтал оказаться у себя дома в собственной семье.
Прощаясь, Кейти легонько поцеловала Пола в щеку — впервые с начала их путешествия. Ни она, ни Пол не знали, означает этот поцелуй встречу или расставание. Они грустно смотрели друг на друга, и Энни казалось, что она слышит, как разбиваются сердца.
Глава 22
Наконец, усталые и измученные, все оказались дома, в квартире Энни. Тед ждал их приезда и облегченно вздохнул, когда смог обнять младшую сестру. Энни сразу уложила Кейти в постель, и та заснула раньше, чем тетка вышла из комнаты. День был долгим и трудным, особенно для Кейти.
Том растянулся на диване, а Энни и Тед, тихонько переговариваясь, готовили на кухне еду. Том не чувствовал голода, он слишком устал, а потому включил телевизор на свой канал, чтобы послушать новости. Внезапно ведущий прервал программу и объявил об атаке террористов на Бельгию. В Брюсселе возле здания НАТО взорвалась бомба. Погибло пятьдесят шесть человек.
— О Господи! — воскликнул Том и стал звонить к себе в студию, чтобы сообщить о своем возвращении.
— Ты где? — спросил продюсер.
Они уже несколько часов пытались ему дозвониться.
— В Нью-Йорке. Два часа как вернулся. Утром был еще в Тегеране, — устало объяснил он.
— Извини, Том, но ты нужен здесь.
— Да я уже понял. Только что смотрел новости. — Он поднялся, понимая, что скоро окажется в Брюсселе.
— Ты можешь попасть на ночной рейс в Париж? Если да, то мы закажем тебе вертолет из аэропорта Шарля де Голля до Брюсселя.
— Отлично.
Такая уж это работа, а в ней вся его жизнь. Он прошел на кухню и устало улыбнулся Энни.
— Я уезжаю.
— Ты не хочешь здесь переночевать? — она решила, что он возвращается к себе домой.
— Очень хочу, но мне надо на работу. Я должен успеть на ночной рейс до Парижа. В Брюсселе произошла террористическая атака.
— Так ты уходишь прямо сейчас? — потрясенно спросила Энни. Сама она еле держалась на ногах и не могла себе представить, как после такого долгого перелета Том снова может собираться в дорогу. — Разве ты не можешь пару дней отдохнуть?
— Не могу. Надо быть там. В самолете посплю.
Энни сочувственно посмотрела на Тома и побрела за ним в спальню, чтобы помочь собрать вещи. Подала ему пустой чемодан, куда Том сложил рубашки для эфира, три костюма, несколько пар джинсов и свитера. Он сам не знал, сколько продлится командировка.
— Как же мне не хочется так быстро с тобой расставаться, — виноватым тоном проговорил он.
