Запутанное озлобленное сердце (ЛП) - Янг Саманта

Елена попыталась дотянуться до меня, но я отшатнулась. Она предупреждающе подняла руки, как будто приближалась к дикому животному.

— Я просто пыталась защитить свою дочь.

Я понимала это.

Понимала.

Но мне нужно, чтобы она осознала последствия своего поступка.

— Джейми был невиновен. Стедман обидел его сестру, и Джейми просто хотел справедливости. Ты помогла украсть часть жизни невинного человека. Ты забрала человека, которого я люблю. Он никогда не будет прежним из-за того, что ты помогла сделать с ним. Ты погубила его. — Слезы полились по моим щекам. — И я хочу, чтобы ты это знала.

Я не считала Елену Маршалл плохим человеком. На самом деле, у меня было впечатление, что когда-то она была хорошим человеком, который совершил очень плохой поступок. Но когда я оставила ее рыдающей в машине, с моей груди свалилась тяжесть.

Она помогла уничтожить Джейми.

Они все помогли.

И я должна направить Джейми на путь, ведущий в противоположную от гибели сторону .

***

Джейми не смотрел на меня. Он уставился на мои книжные полки.

— Джейми, скажи что-нибудь.

Он с отвращением хмыкнул.

— Что ты хочешь, чтобы я сказал?

— Что ты понимаешь, почему я это сделала.

Джейми, наконец-то, посмотрел на меня, в океанских глазах плескалась буря.

— Ну, я не понимаю.

Я рассказала Джейми о своей встрече с Еленой. Он воспринял это не очень хорошо.

— В чем удовлетворение, чтобы разрушить женщину, которой уже нечего терять?

— Ты не знаешь, что ей нечего терять, — огрызнулся Джейми, вставая. Он положил руки на бедра и посмотрел на меня. — Ты даже не пыталась.

— Она далеко от единственного человека, который ей дорог. Она взяла деньги у Стедмана и Крамера, чтобы защитить свою дочь. Ее подстрелили. Потом он угрожал ей. У нее рак. Долги по уши. И когда я рассказала, кого она помогла посадить и почему посадили тебя, эта женщина сломалась, Джейми. Я видела, как она сломалась. Тот, у кого есть душа, не стал бы так переживать за правду, как она. — Я встала, умоляя его. — Она не простит себя за это, и мы с тобой об этом знаем. Тебе не кажется, что этого достаточно?

— Нет, не думаю.

— Джейми. — Я попыталась потянуться к нему, но он отстранился. Подавив тяжесть в груди, я беспомощно пожала плечами. — Посмотри, что месть Лорны сделала с нами. Неужели мы хотим быть теми, кто причиняет такую боль?

— Это не месть. Это справедливость.

— Нет, Джейми. Это месть. Справедливость — это посадить Фостера за изнасилование Скай и твою подставу. Мы можем и не получить последнее, но мы точно никогда не получим первое. Никто не заплатит за причинение вреда Скай, потому что ее здесь нет, чтобы увидеть. Ты должен примириться с этим, Джейми. Мы оба должны. Потому что причинение вреда этим людям иными способами никогда не будет тем правосудием, которое нам нужно.

Я настороженно наблюдала за Джейми, когда он вихрем отлетел от меня к окну и уставился на улицу. Потом провел руками по волосам, костяшки пальцев побелели от напряжения.

Я ждала.

Наконец, он повернулся ко мне, взгляд его метался.

— Ты действительно веришь, что Елена испытывает раскаяние?

Я кивнула, надежда внутри меня воспарила.

— Верю.

Моя надежда рухнула и сгорела, когда Джейми выругался под нос и прошел через всю комнату мимо меня к двери. Он вышел из моей квартиры, не сказав больше ни слова.

Черт.

В смятении я сделала то, что делала всегда: обратилась к своему искусству. Положив свежий лист пергамента на мольберт, я села на табурет и позволила этой части меня взять верх. К моему шоку, то, что вылилось на бумагу, оказалось танцовщицей. Прыгающей танцовщицей. В моем воображении она танцевала с полотном из прозрачного шелка, используя движение ткани для создания красивых форм. Я изобразила ее в воздухе, шелк закрутился вокруг нее, запутавшись в красоте.

Спустя несколько часов я откинулась от картины, измученная и истощенная.

Танцовщица была мной.

Той маленькой девочкой, которая тосковала по жизни, обещанной ей перед смертью приемных родителей. Как эта тоска заставила ее потянуться к МакКенна. Как она запуталась в их красоте.

Я не могла продолжать принимать решения, основываясь на своем мнении, что им нужно или хочется.

Это должно было исходить от меня.

Неважно, как сильно я любила Джейми или как сильно скучала по Скай.

Да, я все еще хотела, чтобы Фостер Стедман заплатил, но не могла причинять боль людям, чтобы добиться справедливости. Я не могла участвовать в заговоре мести.

И мне было страшно.

Страшно.

Потому что, если Джейми не сможет поступить правильно, я знала, что существует огромная вероятность того, что мне придется его отпустить.

ГЛАВА 31

ДЖЕЙМИ

Стоя у квартиры Джейн, я хотел злиться.

После первоначальной реакции на рассказ Джейн о встрече с Еленой Маршалл, после того, как я набросился и накричал на нее, я не мог выбросить голос Джейн из головы. Я старался разозлиться на себя за то, что не мог по-настоящему разозлиться на нее.

Она меняла игру. Ежедневно напоминала о том, каким я был раньше.

— …она потеряла единственного человека, который ей дорог. Взяла деньги у Стедмана и Крамера, чтобы защитить свою дочь. Получила пулю, хотя это не было частью сделки. Стедман до сих пор ей угрожает. У нее рак. Долги. И когда я рассказала, кого она помогла посадить и почему тебя посадили, эта женщина сломалась. Джейми... причинение вреда этим людям другими способами, кроме как официальным обвинением, не будет тем правосудием, которое нам нужно…

— Черт бы тебя побрал, Джейн, — устало пробормотал я себе под нос, отпирая квартиру ключом, который Джейн дала мне утром.

У двери скинул туфли и запер дверь, после чего прошел через темную гостиную.

Я попытался заснуть в своей постели, думая, что расстояние пойдет на пользу. Возможно, вернет все на свои места, заставит сосредоточиться. И тогда я осознал, что спал каждую ночь на прошлой неделе. Всю ночь. С Джейн.

Ни одного открытого окна.

Меня до смерти пугало осознание того, что Джейн Доу может дать мне такой покой. Я хотел его, но мне нужно было найти его и без нее. Должна быть золотая середина, когда моя способность жить дальше не зависела от присутствия Джейн.

Я решил, что могу дать Джейн то, что она просит, потому что в глубине души видел, что она права. Но я не мог отдать все ради нее. Джейн понимала, кто я такой, когда позволила вернуться в свою жизнь.

Объект моих мыслей и привязанностей лежал, свернувшись калачиком на кровати лицом к противоположной стене. Лунный свет проникал через незадернутые шторы на окне. Простыни сбились вокруг талии, темные волосы рассыпались по подушкам.

Мои пальцы чесались от желания прикоснуться к ней.

Снимая джинсы, я увидел, как Джейн напряглась, и понял, что она не спит.

Сняв футболку и бросив ее на стул у туалетного столика, я забрался в кровать. Перекатился к Джейн, скользнул рукой по ее талии и близко-близко прижался к ее спине. Джейн напряглась, едва я прикоснулся к ней, и мое сердце забилось чуть сильнее. Я откинул ее шелковистые волосы и прижался поцелуем к ее теплой коже.

— Я оставлю Елену Маршалл в покое, — пообещал я в темноту.

Джейн растаяла, слегка отстранившись, чтобы повернуться в моих объятиях. Мы прижались друг к другу, и я почувствовал облегчение. Она крепко обняла, буквально зарывшись в меня.

Я поцеловал ее в макушку, желая успокоить и в то же время быть честным.

— Я не могу позволить Фостеру Стедману все спустить с рук, Джейн. Я не смогу забыть, пока он не окажется за решеткой. Мне все равно, за что он отсидит. Я просто хочу, чтобы он оказался там.

Я затаил дыхание, ожидая ее ответа.

Затем Джейн медленно кивнула, прижавшись к моей груди, и крепко обняла. Облегчение охватило меня, и мои веки отяжелели от усталости.