Кристен Каллихен - На крючке (ЛП)
- Ты так чертовски прекрасна, - хрипит он, двигая бедрами в необузданном, жадном ритме, словно гонится за мной, а мой мир погружается в темноту и необузданную похоть. Я снова кончаю, ощущения взрываются во мне, от чего спина выгибается еще сильнее, бедра толкаются ему навстречу, а руки царапают твердый рельеф его плеч.
Дрю кончает, испуская продолжительный тихий стон и наполняя меня своим теплом.
Мгновение мы лежим в тишине, тело Дрю выгибается рядом с моим, его щека прижимается к моей так, что уголки наших губ соприкасаются, пока мы пытаемся перевести дыхание. Медленно я прихожу в себя, ощущая, как его пальцы гладят мое плечо, а его член все еще пульсирует во мне.
Так тихо, что когда он шепчет мне на ухо, все мое тело вздрагивает от этого звука.
- Ты разрушила меня, Анна Джонс.
И я в точности знаю, что он имеет в виду, потому что он тоже разрушил меня.
Глава 20
ПОД ОДЕЯЛАМИ, В тепле и тишине, мы не можем прекратить касаться друг друга. Ничего такого, просто незначительные ласки. Поглаживания пальцами по плечу, щекотания вдоль руки, прикосновение губ к виску. Мы лежим лицом к лицу, рука Дрю у меня под шеей и обнимает за плечи, удерживая достаточно близко для того, чтобы мы дышали одним воздухом, наши ноги сплетены вместе в полнейшем беспорядке. Я не хочу двигаться. Хочу, чтобы моя рука так и покоилась на его влажной от пота груди, хочу ощущать, как бьется его сердце. Хочу отдохнуть. Мне кажется, будто я постоянно бегу и не знаю, куда или зачем.
- Поздравляю, ты снова выиграл сегодня ночью, - говорю я тягучим голосом, не желая разрушить наш хрупкий маленький мир, в котором мы скрылись.
Дрю отвечает улыбкой, в которой таится ленивое довольство. Его большая теплая рука бережно оборачивается вокруг моей шеи, а большой палец скользит по моему подбородку.
- Это была самая сладкая победа в моей жизни, - медленно он притягивает меня ближе. Его улыбка становиться шире, даже когда парень одаривает меня легким, нежным поцелуем. Он мурлычет и целует снова, прежде чем отстраниться. - Я наконец уговорил Анну Джонс позволить мне ее поцеловать.
У меня уходит минута на то, чтобы осознать смысл его слов, и затем я фыркаю.
- Придурок.
Дрю тихо смеется и продолжает меня целовать, это маленькие, исследующие поцелуи, будто он пытается запомнить мои губы своими губами.
- Я не придурок, - бормочет он напротив моего рта. - Думаешь, выигрыш в футбольной игре сравнится с этой победой? Прошу тебя, - кончик его языка касается уголка моих улыбающихся губ, прежде чем его уста припадают к моим. – Ты, должно быть, сошла с ума, Джонс.
Его твердый член прижимается своей шелковистой поверхностью к моему боку. И затем он перекатывается на меня, располагая свои бедра между моими. Я оборачиваю руки вокруг его плеч и вздыхаю.
- Ну, кто-то из нас сошел с ума, - говорю я. - Это точно.
- Ммм, - Дрю целует мою шею, подбородок. - Кто-то да, - соглашается он, шепча мне на ухо, от чего я вздрагиваю и напрягаюсь, пока его бедра слегка раскачиваются, скользя по влажности моей киски. Вскоре он окажется во мне. Но пока еще нет. Ему нравится меня дразнить. И я люблю, когда он так делает.
Однако, Дрю останавливается и поднимает голову, улыбаясь мне. В тусклом свете одинокой лампы, его глаза кажутся темно-золотыми. Его прикосновение удивительно нежное, когда Дрю проводит костяшками пальцев по моей щеке.
- Поцелуй меня, Анна, - шепчет он, пока его губы зависают в дюйме от моих.
И я потеряна. Мои руки кажутся такими тяжелыми, дрожащими, когда тянусь и пропускаю пальцы сквозь его шелковистые пряди волос и притягиваю парня к себе. Мой рот движется медленно, исследуя, запоминая все, что я так люблю в Дрю. Он отвечает мне, издавая тихий стон, его бедра приподнимаются, а затем его твердая длина скользит в меня. Заполняя.
- Еще раз, - говорит он, как только поцелуй прерывается. И я целую. Целую его, пока он удовлетворяет меня, пока мы оба не становимся слишком уставшими, чтобы делать хоть что-то большее, чем просто обниматься и прижиматься к дрожащей груди друг друга, сплетая обессиленные конечности.
И когда он переплетает наши пальцы, то шепчет:
- Останься.
И я остаюсь.
Я УСТАЛ. В течение ночи мы с Анной не могли оставить друг друга в покое. Я погрузился в сон, чтобы буквально через минуты выскользнуть из него, когда гладкие руки потянулись к моей заднице, а горячий язык заскользил по моей шее, путешествуя все ниже. Когда сладко вздохнув, засыпала удовлетворенная Анна, такая теплая и мягкая рядом со мной, я не мог сдержаться от того, чтобы накрыть ее полные груди своими руками. Моих сил было недостаточно, чтобы отказать себе в игре с ее сосками, чтобы не сжимать их и не пощипывать, пока она не заерзала под моими руками, поворачиваясь ко мне и бормоча.
- Снова?
Да, снова. И так, пока мы просто не смогли двигаться от усталости.
В ранние утренние часы я спал, ощущая теплоту ее тела возле моего бока, а ее рука покоилась у меня на груди, словно оберегая мое сердце. Такое простое действие, как сон, никогда не было настолько приятеным, как сегодня. Я разбудил ее, погрузившись в ее влажное тепло. Анна наградила меня широкой улыбкой и обернула ноги вокруг моей талии, чтобы удержать меня в себе, пока мы лениво целовались.
Сейчас, после того, как оставил ее спящей под моим одеялом и принял длительный, горячий душ, я на кухне; мои колени слабы, а член воспален, руки немного трясутся, пока пытаюсь сделать яичницу. Я терплю неудачу в этом начинании. Когда яйца становятся коричневыми и застывают одним блином, я ругаюсь и отталкиваю сковородку с конфорки.
- Тосты, - бормочу сам себе. - Я могу сделать тосты.
- Что за ужасный запах? - Анна выходит из моей комнаты, на ней одета одна из моих футболок, доходящая до середины ее бедра, и пара черных штанов для йоги. Мое сердце делает кульбит у меня в груди.
- Эй, - я передвигаюсь так, чтобы блокировать собой вид на улики своего яичного фиаско. Но она даже не смотрит в мою сторону. Анна бредет к мантии, где находится мой трофей Хайсмана. Я ощущаю гордость по поводу того факта, что она его заметила, хотя это, вероятно, нелепо, но мне все равно. Ее тонкий пальчик пробегает по основанию награды, на котором выгравировано мое имя.
- Я получил его будучи второкурсником, - говорю я. - Когда мы выиграли первый чемпионат.
Она бросает на меня взгляд, и ее глаза светятся.
- Это типа огромная победа, верно?
- Ах, ага, - самая важная и значимая в моей карьере на сегодняшний день.
