Дарья Волкова - Большие люди
Какое-то время Георгий испытующе смотрит на старшего брата. А потом решается. Подходит к огромному директорскому креслу черной кожи и, постояв в нерешительности, все же садится. Гриша же, наоборот, проходит на место, где недавно сидел брат.
- Ну и как тебе там?
Гоша сначала молчит, будто прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. А потом кивает решительно:
- Нравится!
- Я так и думал, - широко улыбается Григорий.
- Знаешь... - младший задумчиво смотрит на старшего, - а отсюда, с этой стороны стола, все выглядит совершенно по-другому.
- И как же?
Георгий откидывается назад в кресле, демонстративно барабанит по поверхности стола.
- А вот что, Гришенька, голубчик... принесите-ка мне кофе... с коньяком.
Григорий хохочет, запрокинув голову. А потом демонстрирует новому генеральному директору средний палец.
- Георгий Александрович, вон там на аппарате есть кнопочка. Нажмите ее и скажите это Олесе Сергеевне. И будет вам кофе. А где коньяк - ты знаешь сам.
- Что, и коньяк мне оставишь?
- Нет, с собой заберу!
- В таком случае... Я согласен! От такого предложения просто грех отказываться.
- Я в тебе не сомневался.
________________
- Олесечка, это Людмила Свидерская.
- Здравствуйте, Людмила Михайловна.
Попытки наладить более неформальные отношения с секретаршей мужа так и не увенчались успехом. Олеся упорно величала Люсю по имени-отчеству и на "вы", но бывала всегда крайне любезна и предупредительна.
- Олеся, Григорий Сергеевич у себя?
- Да, Людмила Михайловна. У него Георгий Александрович. Соединить?
- Не надо, - Люся улыбается. - Передай ему сообщение.
- Записываю, Людмила Михайловна.
Люся улыбается шире.
- Мы беременны.
Карандаш в руках секретарши замирает над листом бумаги, не успев ничего на нем написать. А потом, забыв о субординации, Олеся кричит в трубку, громко, с эмоциями:
- Людмилочка Михайловна! Как же я за вас рада!
- Спасибо, Олеся. Передашь? Надеюсь, Григорий Сергеевич не будет тебя слишком ругать за такое... сообщение.
- Я даже думаю, что могу рассчитывать на премию за это, - смеется секретарша.
___________
Он перезвонил через полчаса. Разумеется, орал.
- Люся, почему я должен узнавать об этом таким образом!?!
- Ты был занят, милый, - воркует она в трубку, шагая по подземному паркингу. А в ответ вдруг молчание.
- Гриша?.. - она останавливается.
- Лютик, ты... ты ведь не пошутила? - теперь его голос звучит очень тихо, едва слышно.
- Гриша, как я могу шутить... о таком? Это правда.
Его шумный выдох отчетливо слышно даже по телефону.
- Я еду домой! Ты скоро будешь?
- Я уже дома. Жду тебя.
- Лечу!
_______________
Она сидит в кольце его рук, прижимаясь спиной к Гришиной груди, ладони его греют ее живот.
- Старшего сына назовем Романом.
- Старшего сына? - она улыбается, но он не видит.
- Угу. А второго - Игорь.
- Роман и Игорь, значит... - она продолжает улыбаться. - А почему именно такие имена, можно поинтересоваться?
Он наклоняет голову вперед, пряча лицо в ее волосах.
- У меня друга два были в десанте - Игорян и Ромка. Мы перед дембелем пообещали друг другу... Смешно, да?
И в самом деле - забавно. Но она помнит его рассказы об армии, понимает, что это был важный этап в его жизни. И все равно удержаться не может.
- А третьего сына, видимо, мы назовем старшина Петренко?
Гриша весело хмыкает.
- Старшина Пилипенко, - поправляет ее он. - Но мне и двух сыновей вполне хватит.
- А если я хочу дочь?
- Ну, вот ее и назовем... старшина Пилипенко.
Люся звонко смеется, он вторит ей своим низким смехом.
_________________
Вы можете мне не верить, но почти так оно и случилось. Старшего сына действительно назвали Ромкой. Игорь родился через три года после Романа. А родившуюся еще спустя четыре года дочь, папину любимицу, Григорий назвал Ниной - в память о своей матери
