Колин Гувер - Эта девушка
– Медсестра! Мне срочно нужна медсестра!
Я киваю и бегом бросаюсь на поиски. На этот раз по-честному.
* * *Как только доктор произносит: «Пора тужиться», я хватаюсь за поручни кровати, на которой лежит Лейк, чтобы не упасть. Вот оно! Наконец-то! А я не уверен, что готов… В ближайшие несколько минут я стану отцом, и от одной мысли об этом у меня начинает ужасно кружиться голова.
«Я не Гевин!»
«В обморок падать не стану!»
Секунды, кажется, длятся часами. Палата наполняется медперсоналом. Все суетятся, что-то делают с койкой, с оборудованием, с Лейк и с освещением, которое вдруг становится очень ярким. Слишком ярким… А в следующее мгновение до меня доносится голос медсестры, которая почему-то смотрит на меня сверху вниз.
«Почему она смотрит на меня сверху вниз?»
– Вы хорошо себя чувствуете? – спрашивает она.
Я киваю. И все-таки не могу понять, почему смотрю на нее снизу вверх?
Либо я стал на метр восемьдесят ниже ростом, либо лежу на полу.
– Уилл! – Лейк опускает руку с кровати, пытаясь дотронуться до меня.
Я хватаюсь за поручень и встаю на ноги.
– Больше так не делай! – тяжело дыша, просит Лейк. – Пожалуйста! Мне надо, чтобы ты держал себя в руках, потому что у меня это не получается! – Она стонет, глядя на меня испуганными глазами.
– Я с тобой! – заверяю ее я.
Она улыбается, но в следующее мгновение улыбка превращается в жуткую гримасу. Лейк так сильно сжимает мою руку, что кажется, кости вот-вот треснут.
Перегнувшись через поручни, я обнимаю Лейк за плечи и помогаю наклониться вперед, когда сестра велит ей тужиться. Все это время мы смотрим друг другу в глаза. Я помогаю ей считать, дышать и умалчиваю о своих опасениях: похоже, рука у меня уже никогда не будет действовать в полную силу. Кажется, уже в тысячный раз мы считаем до десяти, и тут Лейк снова сдавленно стонет, а потом страшно кричит! С той лишь разницей, что на этот раз за ними следует совершенно другой звук!
Детский плач.
Я отворачиваюсь от Лейк и смотрю на врача, который уже держит на руках ребенка.
Моего ребенка!
В палате вновь начинается суета, а я не могу двинуться с места. Мне очень хочется взять малышку на руки, но меня останавливает не менее сильное желание быть рядом с Лейк и убедиться, что с ней все в порядке. Медсестра забирает ребенка у врача и отходит в сторону, чтобы запеленать его. Я вытягиваю шею, стараясь заглянуть через плечо медсестры и увидеть нашу дочь.
Запеленав наконец малышку, медсестра подходит к Лейк и кладет девочку ей на грудь. Опустив поручень, ложусь с Лейк рядом и обнимаю ее за плечи, а потом убираю уголок одеяла с лица дочки, чтобы мы оба могли ее получше разглядеть.
Как жаль, что невозможно выразить мои ощущения в тот момент. Не поможет ни ваза со звездочками, ни книга, ни песня… ни даже стихотворение. Невозможно описать словами момент, когда женщина, которой ты посвятил свою жизнь, впервые видит вашу дочь.
По лицу Лейк текут слезы. Она гладит малышку по щеке и улыбается.
Плачет.
Смеется.
– Не хочу я считать ей пальцы на руках и ногах, – шепчет Лейк. – Мне плевать, даже если у нее их два, или три, или вообще пятьдесят ног! Я так люблю ее, Уилл! Она само совершенство!
Это правда. Малышка действительно само совершенство!
– Как и ее мама, – шепчу я Лейк на ухо.
Мы склоняемся над дочерью и молча смотрим на нее. Любуемся существом, которое превзошло все мои самые смелые ожидания. Я и не думал, что в моей жизни настанет такой момент. Эта девочка. Эта маленькая девочка – моя жизнь. Ее мама – моя жизнь. Эта девушка и эта девочка – вот моя жизнь.
Я осторожно касаюсь маленькой ручки. Крошечные пальчики рефлекторно сжимаются на моем мизинце, и я уже не пытаюсь сдержать слезы:
– Привет, Джулия! Это я, твой папа!
Мой последний элемент
Мы появляемся на свет
подобно маленькому элементу мозаики,
которая есть жизнь.
В отпущенные нам годы мы можем
найти все недостающие элементы.
Элементы, которые соединяют то, кем мы являемся,
с тем, кем мы когда-то были,
и с тем, кем однажды станем.
Иногда почти все элементы находятся.
И вскоре займут свои места.
Некоторое время мы носим их с собой
в надежде, что их форма изменится.
В надежде, что они подойдут к нашей мозаике.
Но этого не происходит.
Рано или поздно нам приходится расстаться с ними,
чтобы они могли найти свою мозаику.
Иногда элементы вообще нам не подходят,
как бы нам этого ни хотелось.
Мы сметаем их в кучу.
Мы сгибаем их.
Мы ломаем их.
Но они никогда не станут тем, чем не являются.
Вот эти элементы принять сложнее всего.
Элементы нашей мозаики,
которым просто здесь не место.
Но иногда…
Совсем не часто,
если нам повезет,
если мы будем внимательны,
то найдем идеальное совпадение.
Найдем те элементы мозаики, которые сами лягут на свое место,
новые элементы, которые словно обнимают старые,
элементы, которые притягиваются к нам.
Элементы, к которым тянет нас.
Элементы, которые подходят так хорошо, что мы даже не знаем,
где кончаемся мы
и где начинаются они.
Эти элементы называются:
друзья,
настоящая любовь,
мечты,
страсть,
убеждения,
таланты.
Все это элементы, дополняющие нашу мозаику,
обрамляющие ее края,
закрывающие пустые углы,
заполняющие собой центр.
Эти элементы делают нас теми, кем мы являемся.
Кем мы когда-то были.
Кем мы однажды станем.
До сегодняшнего дня
я смотрел на свою мозаику
и видел законченное целое.
Все края обрамлены,
все углы закрыты,
центр заполнен.
Мне казалось, что она закончена.
Ведь все элементы были на месте.
У меня было все, чего я хотел.
Все, что мне было нужно.
Все, о чем я мечтал.
Но до сегодняшнего дня
я не понимал, что собрал все элементы,
кроме одного,
самого важного элемента.
Элемента, который дополняет картину.
Элемент, который дополняет всю жизнь.
Я держал на руках эту девочку.
Она сомкнула свои крошечные пальчики на моем.
И вот тогда я наконец понял:
она и есть тот сплав,
клей,
цемент, который соединил все мои элементы вместе.
Элемент, запечатавший мою мозаику.
Элемент, сделавший мою жизнь полной.
Элемент, который делает меня тем, кем я являюсь.
Кем я когда-то был.
Кем я однажды стану.
Ты, малышка.
Ты и есть мой последний элемент.
Благодарности
