Арина Холина - Дорогой, я стала ведьмой в эту пятницу!
— Девочки, — простонала хозяйка из кресла, когда Варя взялась за ручку двери. — Не надо… Не ходите к ней. Я чувствую беду.
Варе вдруг стало жалко эту нервную, усталую женщину.
— У нас нет другого выхода, честное слово…
* * *— Странный какой-то адрес… — Варя уже минут двадцать крутилась по набережной в районе Замоскворечья, но они так и не нашли нужный дом.
— Может, оставим машину и пешком поищем? — вышла из себя Лиза, которую очень раздражали Варины метания. — Ничего с ней не случится!
— Ладно. — Нервно озираясь по сторонам, Варя припарковала машину рядом со стройкой, тщательно проверила сигнализацию и в очередной раз сверилась по бумажке. — Вот пятый дом, его строят, вот сразу девятый, а седьмого нет.
— Наверное, во дворе, — предположила Лиза и полезла в щель между стройкой и четырехэтажным домом с барельефами.
Варя пошла за ней, и, едва не наступив на какого-то нищего, спавшего в закоулке, девушки выбрались в сырой, противный, темный дворик. С одной стороны двор отгораживала высокая каменная стена, из которой росло деревце, слева гремела стройка, а справа стоял он — дом № 7. Деревянное трехэтажное здание с покосившимся крыльцом и грязными, местами разбитыми стеклами.
— А она нас не надула? — забеспокоилась Варя.
— Это мы сейчас проверим, — решительно сказала Лиза и направилась к подъезду.
— Ну и грязища, — брезгливо произнесла Варя, с трудом отдирая подошвы кроссовок от липкого пола.
Невыносимо пахло крысами, лестница вызывала опасения — хлипкие деревянные ступени, казалось, прогнили насквозь, а ко всему прочему складывалось впечатление, что в квартирах давно никто не живет.
На последнем этаже они с трудом различили поблекшую цифру «семь» на двери, отыскали звонок, который надо было крутить по часовой стрелке, и позвонили.
Внутри квартиры послышалось глухое дребезжание.
Некоторое время изнутри не доносилось ни звука, но потом девушки услышали шорохи, шаги, и наконец, низкий женский голос поинтересовался:
— Чего пожаловали?
— Откройте, мы от Линды, — ответила Лиза.
— Неужели? — рассмеялись за дверью.
— Представьте себе! — воскликнула Лиза.
— А ты там повежливее! — предупредил голос.
— Вы откроете или нет? — возмутилась Варя.
— Пока не знаю, — голос явно издевался. — Надо-то чего?
— Проклятие снять нужно! — закричала Лиза.
— А ты не ори, я ведь и снять могу, и наслать тоже, — строго, но миролюбиво произнес голос.
И тут они ее увидели. Полная женщина с пучком седых волос на голове, в старомодном вязаном кардигане с жуткой брошкой, трикотажных брюках и ортопедических сандалиях.
— Наконец-то! — обрадовалась Лиза, сделала шаг вперед и завопила: — Че-еерт!
Она схватилась за голову, а Варя осторожно провела рукой там, где ударило Лизу.
— Ой! — Варя отпрыгнула подальше, наступив Лизе на ногу.
Дверь оказалась на месте — просто ее не было видно.
Женщина за невидимой дверью улыбалась.
— Это что, ваш любимый трюк? — зло поинтересовалась Варя. — Откройте же!
Женщина пожала плечами, щелкнул замок, загремела цепочка — и подруги зашли в квартиру, которая мало чем отличалась от подъезда. Разве что не пахло сыростью, а в остальном все было такое же пыльное, облезлое, изуродованное временем. Хозяйка провела их в гостиную, где стояли продавленный диван, допотопный телевизор, пара кресел и колченогий овальный стол.
— И что же это у нас за проклятие? — насмешливо спросила Аделаида Иннокентьевна.
— Мы теряем все, что нам дорого, — небрежно сказала Лиза.
— Ну, сидай тогда, посмотрю тебя. — Аделаида схватила Лизу за плечи, усадила на стул и принялась водить по ней руками.
Варя тем временем осматривалась: по углам хозяйка расставила трехлитровые банки, на стенах сохли венички из трав, а на столе устроилась целая лаборатория: мисочки, ступки, аптекарские весы, микроскоп, горелка… И какие-то странные предметы: кости, крысиные морды, длинные, целиком выдранные ногти и когти…
— Ой, не нравишься ты мне, — приговаривала Аделаида. — Ой, не нравишься… Кто ж тебя так?
Лиза мрачно посмотрела на нее.
— Подожжи… — Аделаида ушла в глубь квартиры.
Вернулась с бутылкой какой-то бодяги.
— Выпей, выпей… — Аделаида Иннокентьевна совала Лизе в нос рюмку.
— Пусть она тоже выпьет! — сопротивлялась Лиза. — У нас это у всех!
— У все-ех? — протянула хозяйка. — Ну, тогда разговор особый.
Она снова ушла, а вернулась с банкой красной икры, в которой подсохших икринок осталось в лучшем случае на половину бутерброда, и дополнительными рюмками.
— Вы можете нам помочь? — обратилась к ней Варя, когда Аделаида Иннокентьевна стукнула рюмкой по столу.
— Могу, — отводя глаза, сказала та.
Варя и Лиза жадно уставились на нее.
— Чтобы отвести любое заклятие, есть верный способ, — склонившись к ним, зашептала хозяйка. — Мне еще прабабка о нем рассказала. А та уж была ведьма, ух!.. — Она потрясла кулаком и вдруг быстро-быстро зашептала: — Зародыш человеческий двухмесячный, кровь девственницы, волосы покойника все на святой воде замешать…
— Вы что такое говорите! — закричала Лиза, вскакивая со стула. — Какой зародыш, какие девственницы?
— А ты, милая моя, шутки сюда шутить пришла? — мрачно спросила Аделаида, вынула из кармана папиросы и закурила.
— Вам самим не страшно такие вещи советовать? — упрекнула ее Варя.
— Нам не страшно, милая моя, не страшно, — ответила ведьма. — Нам от этого только сила прибавляется.
— А нам? — робко вмешалась Лиза.
— А это уж вы у своей совести спрашивайте, — Аделаида выпустила изо рта облако вонючего дыма. — Здесь каждый за себя решает.
— Мы подумаем. — Варя схватила Лизу и потащила к дверям. — Всего доброго.
— Подумайте, — усмехнулась хозяйка. — Результат гарантирую.
Глава 26
— Что же это такое? — мучилась Варя. — Неужели они все фальшивые?
— Ну, одна была вполне настоящая, — заметила Лиза.
Они вернулись домой к полуночи. После Аделаиды без особой надежды объехали еще трех «прорицательниц», но без какой-либо пользы. Девушки так вымотались, болтаясь в пробках по жаре, так устали повторять одно и то же, а еще больше устали выслушивать один и тот же ответ: извините, обратитесь к врачу, это не в моей компетенции… Мир рушился — не было никакой надежды, ни малюсенькой, а Варе даже иногда казалось, что она уже в дурдоме — просто спит под воздействием транквилизаторов.
Лиза поплелась к соседке, которая выдала ей миску с котлетами и макаронами, от усталости Варя даже не возражала. Они вытащили на улицу плетеные кресла, накинули пледы и подушки и устроились на воздухе. На улице было прохладно и сыро, небо было черное, луна спряталась за облаками. Лиза ковыряла макароны и мечтала о том, чтобы ночь была бесконечной, и чтобы завтра не наступало, и чтобы новый день с новыми проблемами — неразрешимыми проблемами — никогда бы не пришел.
