Николь Кристи - Влюбляясь в твой призрак
Я прерывисто вздыхаю. Эта коробочка практически ничего не весит. Это… кольцо?
Я быстро отбрасываю эту сумасшедшую мысль. Конечно же, это не кольцо. Это прощальный подарок, а не обещание на будущее.
Я аккуратно разворачиваю подарок. Внутри коробки лежит небольшой черный… пульт?! Я неуверенно смотрю на маму.
Она сияет.
— Это пульт от твоего «бентли» с откидным верхом! Машина припаркована на улице.
— Не может быть.
Мы спешим на улицу, мама все это время хихикает, как школьница. Я подбегаю к входной двери и… он стоит на подъездной дороге, поблескивая в утреннем свете.
Сияющий, фиолетовый «бентли» с откидным верхом.
— Боже мой, — вздыхаю я.
Я способна лишь стоять, разинув рот. Мама отбирает у меня пульт и использует его, чтобы открыть дверь.
Затем она тянет меня поближе к машине, чтобы мы смогли рассмотреть салон.
Внутри все прекрасно. Все кнопки, циферблаты и дисплеи повергают меня в восторг. Темно-серые кожаные сиденья роскошны.
Я сажусь за руль и чувствую себя рок-звездой.
— Я не могу принять ее, — говорю я маме испуганным голосом.
Она сидит на пассажирском сиденье, тыкая на кнопки телефона на приборной доске.
— Зейн дал ясно понять, что не примет подарок обратно, — говорит она. — Виолетт, он хочет, чтобы у тебя была эта машина.
Я держусь за руль обеими руками, опустив плечи.
— Из-за вины.
— Виолетт. Оставь машину. Наслаждайся ею. Начни снова улыбаться. — Мама поправляет прядь моих волос.
— У тебя только несколько месяцев до того, как ты уедешь в колледж. Просто… наслаждайся каждым днем. Хорошо?
Я закрываю глаза и представляю лицо Зейна. Я быстро открываю их снова.
— Ладно, — говорю я. — Я постараюсь.
Без сожалений.
Да, конечно.
Я помогаю маме убрать наш рождественский беспорядок, затем запрыгиваю в свою старую «тойоту» с сумкой, полной подарков, и направляюсь к Лорен. После того, как я подарила свои подарки и приняла ответные, я отвожу Лорен в сторону и отдаю ей ключи от своей машины.
— Она старая, но ты знаешь, что машина в хорошем состоянии, — говорю я, пока она пристально смотрит на меня, остолбенев. — Ты можешь пользоваться ею или продать, как хочешь.
— Ты шутишь, Ви? — Лорен пытается отдать ключи мне назад. — Ты не можешь отдать мне машину. На чем ты будешь ездить?
Я беспокойно тру лоб.
— Э-э… ну, Зейн вроде как… купил мне новую.
У Лорен отвисает челюсть.
— Серьезно?
— Ага. Отвези меня домой и сама все увидишь.
Мне приходиться запугивать Лорен, чтобы она взяла мою «тойоту». В конце концов, мне приходится воззвать к ее совести, напоминая ей, что ее семье будет намного легче, если в доме появится две машины, особенно после того, как родится ребенок.
Наконец, она сдается и удивляет меня объятиями. Лорен никогда не обнимается. Должно быть, во всем виноваты гормоны.
Всю ночь я спорю сама с собой, и под утро решаю послать Зейну простую записку с благодарностью вместе со скульптурой русалки и моделью двигателя Стирлинга, которые я собиралась подарить ему на Рождество. Я знаю, что это выглядит глупо, он дарит мне «бентли», а ему русалку и игрушку. Но… я ведь купила ему эти подарки до того, как мы расстались.
Я узнаю адрес у мамы и отправляю все это прежде, чем могу передумать. Потом я сразу же жалею об этом.
О чем я только думала?! Он посчитает меня дурой, играющей в игры. Уверена, что он посчитает мои подарки глупыми. Готова поспорить, он даже не вспомнит тот день в галерее.
О Боже, что же я наделала?
Глава 35
В новогоднюю ночь я работаю, что замечательно, так как у меня все равно нет на нее никаких планов. Один из племянников постояльца принес фейерверк, и мы провожаем на улицу всех, чтобы установить его. Постояльцам нравится небольшое представление, они наблюдают с улыбкой за вспышками света в ночном небе. Затем мы заходим внутрь, чтобы попить горячего шоколада и рутбира[10].
Все это время мне удавалось вести себя жизнерадостно и быть веселой, но к концу смены я чувствую себя истощенной. Хейлиз замечает, как тихо я себя виду и спрашивает, как я.
Я заставляю себя улыбнуться.
— Я в порядке. Э-э… могу я задать Вам личный вопрос?
Сегодня она чувствует себя замечательно. Она встречается со мной взглядом в отражении зеркала, когда расчесывает свои седые волосы.
— Ты подтираешь мне задницу и терпишь все мои странности и выходки, дорогуша. Думаю, это дает тебе право спросить. Вперед.
Я смеюсь.
— Фу. Ладно. Вы… Вы когда-нибудь сожалели, что не вышли замуж и не создали семью?
Внезапно взгляд Хейлиз затуманивается, она смотрит куда-то вдаль.
— Не сказала бы, что да, — наконец говорит она. — У меня было много замечательных впечатлений, я делала такие вещи, которые не смогла бы позволить себе, если бы остепенилась. Я много путешествовала. Я рассказывала тебе, как занималась дельтапланеризмом в Парагвае?
— Нет, но это, должно быть, интересная история, — говорю я.
— Сейчас расскажу… — И она начинает удивительный рассказ о своих приключениях в Парагвае. В этот раз она не оказывается в тюрьме.
Позже, когда я накрываю ее одеялом, глаза Хейлиз вдруг начинают блестеть.
— Иногда я думаю, как все могло бы быть, — шепчет она, когда я наклоняюсь ближе к ней. — Дело в том… что я была очень гордой девушкой. Я никогда не хотела рисковать, чтобы не обжечься. Разве это не забавно? Я могла с головой ринуться в захватывающие приключения, но когда дело касалось моего сердца, я становилась трусихой. Чарли любил говорить…
Она негромко смеется.
— Он всегда говорил: «Хейлиз, ты еще пожалеешь, что не простила меня. Я мог бы быть твоим величайшим приключением в жизни». Но в последний раз, когда я видела его, он растолстел и жил в Арби.
— Ничего себе, — бормочу я, поправляя ее носовую канюлю. — Пуля не достигла цели.
— Точно.
— Что ж, Хейлиз, — говорю я, поправляя ее постель. — У Вас всегда есть я.
— Да… дорогая, повтори-ка еще раз свое имя?
Она, конечно же, шутит. Видите ли, никто никогда не говорил Хейлиз, что она неудачно шутит. Упущение.
Рассвет нового года, а я лежу в постели в одиночестве, сожалея о многом. Правильно ли я поступила, расставшись с Зейном? Он лгал мне. Возможно, он и не использовал меня, но он также и не доверял мне. Даже если когда-нибудь я и смогу простить его, смогу ли я подстроиться под его образ жизни рок звезды?
Я не смогу примириться со всеми девушками, которые постоянно преследуют его, мне придется разбираться с ними. К тому же, встречаясь с ним, я буду на обозрении у всей публики. Смогу ли я выдержать это? Не думаю. О Боже, я прям представляю, как папарацци застают меня врасплох, окружая, а я начинаю кричать им «пенис!». А затем появляется моя мама и рассказывает им о том, как ее милая доченька исполняла стриптиз в пекарни ее бабушки.
