Дестини - Боумен Салли
Все оказалось так просто! Элен чувствовала приподнятость… и свободу. Она уже не Элен Крейг, запертая в Оранджберге, это новый человек, новая женщина – и эта женщина будет тем, кем захочет быть.
Когда поезд прибыл на Пенсильванский вокзал и ее спутница попрощалась с ней, Элен на какую-то минуту почувствовала угрызения совести. Эта женщина была к ней добра, а она ее обманула… Но тут же чувство вины исчезло. Для нее это была не ложь, а что-то вроде репетиции.
Ей надо было кое-что сделать, прежде чем отправляться в аэропорт, и она это сделала, крепко прижимая к себе картонный чемодан и протискиваясь через толпу. Она прошла по Пятой авеню, прошла ради Вайолет, внимательно разглядывая витрины. Было очень жарко, ветерок образовывал завихрения воздуха. Она подняла голову и посмотрела на здания, возносящиеся к небу. Опустив глаза, она увидела, что слюда на тротуарах блестит, как алмазы. Люди – множество людей, запах кренделей с солью, которыми торговали на перекрестках, привратник, величественный, как солдат в парадном мундире, автомобили, плотно прижатые друг к другу, движущиеся по всей длине авеню. Вокруг чувствовалась суматошность и целенаправленность, и ей захотелось побежать, закричать. Она взглянула на собор Святого Патрика, потом засмотрелась на вход в отель «Плаза», наблюдая за входящими и выходящими. Она чувствовала биение сердца города под своими подошвами, пульс воздуха, которым она дышала, и она жаждала ездить в автобусах и на метро, осваивать город, почувствовать его собственным.
Но на это у нее не было ни времени, ни денег, поэтому в конце концов она перешла улицу и постояла ради Вайолет у витрин магазина Бергдорфа Гудмана.
Жара была градусов под тридцать. Витрины Бергдорфа были забиты зимними мехами.
Париж – «самый красивый город в мире, Элен, красивее даже Лондона», – и он в самом деле был красив. Каждый день она ходила по нему пешком, в одиночестве совершая свои паломничества.
Начиналась ее новая жизнь, которую она так давно обдумывала и о которой мечтала. Она как раз думала об этом – позже ей это припомнилось – и именно в этот момент услышала шум подъезжающей машины.
Это была большая черная машина, марку которой она не могла угадать, и она так никогда и не поняла, что она увидела раньше – машину или человека, который сидел за рулем. На секунду она подумала, что он обратился к ней, но осознала свою ошибку. Должно быть, это был голос какого-нибудь ребенка из парка. Она отвернулась, услышала, что машина подъезжает ближе, и повернулась обратно.
На этот раз она посмотрела прямо на этого человека и увидела, что он глядит на нее и на лице у него выражение некоторой озадаченности, словно ему кажется, что он узнает ее. Это было странно, потому что у нее было такое же чувство, хотя тут же она поняла, что это просто смешно – она прежде никогда его не видела.
С тех пор как она уехала из Оранджберга, она продолжала видеть мир с поразительной отчетливостью, словно все еще находилась в состоянии шока. Цвета, жесты, лица, движения, нюансы речи – все это было для нее ужасающе живо и ярко, и точно так же она увидела и этого человека, словно он медленно вышел к ней из сновидения.
Машина, в которой он ехал, была черной, черным же был его костюм и его волосы. Когда она посмотрела на него, он слегка наклонился вперед, чтобы выключить мотор, а когда он выпрямился и снова взглянул на ее, она увидела в молчании, которое показалось ей оглушительным, что глаза у него темно-синие, как море в тени.
Тогда она пошла к нему навстречу и остановилась у капота машины. Внезапно она поняла, что случится дальше, это понимание, словно молния, вспыхнуло в ее сознании. Ей показалось, что и он знает об этом, потому что лицо его на мгновение стало неподвижным и напряженным; в глазах была растерянность, словно он ощутил удар, некий неожиданный удар ножом, но не видел, как этот удар нанесли.
Она что-то сказала, и он что-то ответил, – слова были совершенно несущественны, она видела, что он, подобно ей, понимает это.
Тогда он вышел из машины и приблизился к Элен. Она взглянула на него. Ей стало сразу ясно, что она полюбит его, она ощутила это ярко в своем сознании и почувствовала, как что-то внутри ее сдвинулось, переменилось и расположилось правильным образом.
Она села в машину, и они поехали улицами Парижа посреди летнего вечера, и ей хотелось, чтобы эти улицы, езда и вечерний свет продолжались вечно…
