Анна Милтон - Будь ты проклят, Зак Роджерс!
«Обещай, что подумаешь над моими словами» в миллионный раз пронесся в голове голос Джейсона, и я тяжело вздохнула.
Я резко опустила руку и отошла от двери Роджерса. Я пулей ворвалась в свою комнату и плюхнулась на кровать.
Я едва успевала следить за ходом своих мыслей, потому что они сменяли друг друга с невероятной скоростью.
Что со мной происходит?
Что происходит с моей жизнью?
Я стала главной героиней какой-то невероятно глупой драмы.
Зак Роджерс сломал меня.
Глава двадцать вторая
Меня сразила апатия.
Весь следующий день я не выходила из своей комнаты, тупо валялась на кровати и слушала музыку. Был жаркий солнечный день, я могла прогуляться с Шепли, которая звонила мне и буквально умоляла пройтись с ней по магазинам. Но я выбрала тоску в четырех стенах, в которых мои мозги едва не сварились.
Я не знала, что со мной происходит.
Нет, я допускала мысль, что причина моего плохого настроения живет в комнате напротив, но все же… Не-а. Нет. Дело не в Заке Роджерсе. Дело не в том, что я действительно прислушалась к словам Джейсона и, возможно, готова пересмотреть свое отношение к этому несносному парню.
Причина определенно в другом.
Грустить из-за Зака Роджерса? Хах. Нет. Нет. Нет. Только не в этой жизни.
***
Я слушала Breed 77 «Look At Me Now», когда услышала, что кто-то стучится в дверь. Я выключила музыку и повернула голову в сторону. На несколько секунд повисла тишина. А потом вновь раздался тихий неуверенный стук.
Отчего-то мое сердце, до этого прибывавшее в состоянии покоя, стало отплясывать сумасшедший танец в тесной груди.
Сомневаясь, я вытащила из ушей наушники и свесила ноги с кровати. Кто бы это мог быть? Зак? Но… зачем ему стучаться ко мне? Что вообще ему может понадобиться от меня?
Нахмурившись, я поплелась к двери. Застыв на секунду, я сделала глубокий вдох и открыла ее. Передо мной возник Зак Роджерс собственной персоны, и я никак не ожидала увидеть его. Мой рот открылся, и я не могла воспрепятствовать этому.
— Привет, — робко поприветствовал Зак.
Я смотрела на него округленными глазами и терялась в догадках, какого черта он пришел.
— Чего тебе? — какое-то неприятное ощущение поселилось внутри после того, как я спросила это, да еще и грубым голосом. Просто так получилось. Хотелось еще скрестить руки, чтобы всем своим видом показать, что я не рада ему. Но я не сделала этого.
— Я… — он замялся, и я вскинула брови. Его аквамариновые глаза упали вниз и стали бегать по полу. — Ты не выходила из комнаты целый день, и я решил узнать, как ты. Вот.
Затем Зак осторожно поднял глаза.
Что это?
Вежливость. Смущение.
Вау.
Зак Роджерс снова пытается быть человеком. Причем очень приятным.
Меня накрыло волной вины, так как он не язвил (к моему величайшему удивлению) и выглядел искренне. Но… погодите-ка. Зак беспокоится обо мне?
«Обещай, что подумаешь над моими словами» и вновь голос Джейсона зазвучал в моей голове.
Я рассматривала Роджерса и тонула в воспоминаниях. Его волосы цвета пшеницы поблескивали при тусклом коридорном освещении, когда он совершал незначительные движения: дышал, переминался с ноги на ногу, выражая свою неуверенность. Между бровей пролегла крошечная складочка тревоги.
— Ты в порядке? — спросил он тихо.
Я закончила разглядывать его футболку, точнее представлять то, что под ней находилось, и вернула свои глаза к лицу Роджерса.
Я же должна ответить ему…
— Да, — прошелестела я. — Все нормально.
Мы разошлись на том, что между нами все останется прежним. Но сейчас Зак по неизвестным мне причинам пытается быть дружелюбным. И его поведение вводила меня в большее заблуждение.
Может быть, Зак Роджерс действительно заслуживает шанс?
Но являюсь ли я этим шансом? Если да, то это… это глупо, по меньшей мере. Где Зак, и где я? Мы из разных миров, хоть почти и семья. Я не нужна ему. Я не могу быть ему нужна, потому что вокруг него крутится столько красивых девушек, с которыми я даже сравнивать себя боюсь.
Между нами возникла неловкая тишина, и каждый думал о своем.
— Ладно, — выдохнув, сказал Зак.
Я тут же кивнула, хотя в этом не было необходимости.
Боже, как это неловко.
Но стоило мне вспомнить, что мы занимались сексом, я вновь была готова провалиться сквозь землю от стыда.
Я опустила глаза, чтобы не видеть лица Роджерса.
— Это все, что ты хотел спросить? — глухо спросила я.
— Я… да, — неопределенно отозвался Зак и громко выдохнул. — Эмм, да. Это все.
— Супер, — пробубнила я и собиралась закрыть дверь.
— Нет, — но меня остановил Роджерс. — Это не все, что я хотел спросить. На самом деле у меня много вопросов, и мне есть, что сказать тебе, потому что, знаешь, то, что сейчас происходит между нами, дико меня бесит.
И он, надавив рукой на дверь с другой стороны, резко оттолкнул ее от себя и пошел на меня. Я вовремя подняла голову и увидела, что Зак не собирается останавливаться. Я попятилась назад, вопросительно глядя на то, как лицо Роджерса с каждой секундой приобретает холодные оттенки твердой решительности.
Я шла до тех пор, пока не наткнулась на кровать. Мне пришлось остановиться. Я замерла, едва сумев удержать равновесие и не грохнуться на постель, и сжалась под пронзительным взглядом Зака.
Он вплотную подошел ко мне и наклонил голову вниз, чтобы лучше видеть мое лицо.
— Уходи, — дрожащим от бессилия голосом попросила я.
— Не уйду, — сказал Зак. — Мне нужна определенность, Наоми. Я устал ходить по краю.
— Я не понимаю тебя…
— Ты понимаешь, — его ладони накрыли мои щеки и мягко сжали их. Мое тело как по сигналу парализовало, и я даже не попыталась оттолкнуть от себя Зака, потому что это все равно не помогло бы. — Ты все прекрасно понимаешь. Ты тоже не можешь забыть ту ночь, хотя изо всех сил пытаешься игнорировать свои чувства ко мне.
Мне хотелось громко рассмеяться ему в лицо.
— Это не так, — растерянно промямлила я.
— Правда? — недоверчиво фыркнул Зак.
— У меня нет к тебе никаких чувств.
— Ты лжешь, Наоми, — он наклонился ко мне еще ближе и резко втянул в себя воздух. Роджерс на секунду закрыл глаза, а когда открыл их, в них я увидела вспыхнувшие искры страсти и желания. — Перестань обманывать себя. Мы оба чувствуем это.
Я громко сглотнула.
Я чувствовала, как покалывание внизу живота стало мешать мне стоять в том положении, в котором я стояла. Это покалывание превратилось в яростный жар, который в считанные секунды разлился по всему телу, не оставив незатронутым ни один миллиметр. Сжав кулаки до боли, я боролась с желанием податься вперед и прижаться к Роджерсу, потому что его близость, его запах, его проникновенные кристально-голубые глаза и пухлые алые губы сводили с ума и вызывали не очень культурные мысли.
