Джорджия Кейтс - Не отказывай себе в удовольствии
Неугомонный, бесстрашный бегун - это у него от меня.
- Ладно. Мы вернемся через пару часов.
Огромные куски черного пола (прим. редактора настил пола находящийся под напольным покрытием) исчезли. Полностью. Чертовский беспорядок. Джадд не шутил. На это понадобится больше времени. Мы можем сказать "пока" нашей щедрой прибыли за эту работу. Но такова природа зверя в такого рода проектах. Нет риска-нет прибыли. Кларк ерзает, чтобы спуститься вниз.
- Нет, Кларки. Здесь нельзя бегать, слишком опасно, ты можешь упасть в отверстие в полу.
- Где дядя Джадд, Кларк? Хочешь позвонить ему?
- Дядя Джадд, - кричит Кларк.
Джадд знал, что я приеду. Его рабочий грузовик снаружи. Он специально скрывается, чтобы слышать, что я скажу об этом дерьме. Я иду вглубь здания. Проклятье. Чем дальше я иду, тем становится только хуже. Я даже не хочу знать, сколько это будет стоить.
Пускай теперь эти ослы, Джадд и Уайлдер, сами разгребают всё это, чтобы сократить расходы. Они настояли на том, чтобы купить эту дыру. Я вхожу в спальню, прохожу в ванную, чтобы оценить ущерб.
- Тебе нравится так трахаться, не так ли? - Джадд шлепает голую женщину по заднице.
Твою ж мать!
Я закрываю глаза сыну и начинаю отступать.
Ублюдок Джадд нагнул какую-то рыжую девицу над уродливой розовой столешницей. Мудак знал, что я приеду. Черт, он сам позвонил мне и сказал приехать. И почему он только ведет себя так? Да я еще и в присутствии моего сына. Мудак.
Но я знаю ответ. Его шары глубоко, потому что он может. Вот они прелести холостяцкой жизни. Мы с Кларком болтаемся на переднем дворе в то время, как дядя Джадд заканчивает свое дело.
- Эй, Бо. Маленький красавчик! Ты вырос с тех пор, как я видел тебя в последний раз.
Чертов говнюк.
- Эй, Дафна!
- Я просто проведывала его.
Пять минут назад я бы этого не сказал. Неужели у женщины нет стыда?
- У меня есть несколько клиентов, которые ищут дом. Как на счет того чтобы поработать вместе?
Ни за что!
Я буду рад найти дом клиентам, но я не работаю с Дафной.
Я достаю визитную карточку.
- Пусть они позвонят мне.
Она запихивает ее в сумочку.
- Конечно.
Дафна смотрит на Джадда.
- Поговори с Бо, чтобы он разрешил мне отдекорировать этот дом.
В этом вся Дафна.
Джадд подмигивает одним из своих фирменных знаков.
- Я поговорю с ним.
Этому не бывать.
- Держи меня в курсе, что происходит с моими клиентами.
К сожалению, но я не буду этого делать.
Дафна залезает в свой БМВ и машет рукой.
Я спускаю Кларка на траву.
- Чертов ублюдок!
- Почему?
- Ты знаешь, почему!
Джадд смеется.
- Ты бы тоже трахался с ней, если бы она преподнесла тебе свою киску, как мне сейчас. Ой, погоди, - он возносит свои руки к небу, как будто к нему приходит прозрение. - Ты трахался с ней!
И я бы с радостью стер это из памяти. И ее.
- Ты даже представить себе не можешь, как будешь сожалеть об этом. Она пиявка.
- Нет, все будет хорошо.
- Если что я предупреждал тебя.
Тупой ублюдок. Быстрый перепихон многого ему будет стоить.
- И мы не будем пользоваться её услугами, - так, что он в курсе.
- Ну,нет, блядь. Я бы не стал делать этого с мамой Кей.
Джадд должен найти девушку. И как можно быстро. Это единственный способ убрать Дафну из его жизни.
Мы с Персиком останавливаемся в президентском люксе отеля Гранд Роз. Тот же номер, в котором мы были в наш медовый месяц полтора года назад. Хорошие воспоминания. Надеюсь в этот раз мы уедем с малышом в животике. Я снимаю рубашку и брюки, пока жду Персика. На мне только боксеры, когда она выходит из ванной и останавливается в дверях, опираясь о косяк. Она переносит свой вес на одну ногу и кладет руку на бедро, выпячивая грудь вверх. На ней черный топ. Голый живот. Крошечный черный треугольник между ног. "Трахни меня" говорит выражение ее лица. Прелюдия перед зачатием ребенка.
- Что скажет папа?
- Папе нравится.
Я иду к ней, она движется мне навстречу. Я люблю эту женщину так сильно, когда понимаю, что мы будем делать. Снова. На этот раз намеренно.
Она кладет руки мне на бедра и ведет нас к кровати, пока не упирается ногими в матрас и не садится. Она скользит по мне ниже, проводит вокруг пояса боксеров и стягивает их, используя указательный палец. Блядь, моя жена горячая.
- Тебе сюда, Борегард. Зароди ребенка внутри меня.
Я ползу вверх по её телу, целуя каждый миллиметр кожи, начиная с живота. Когда мы оказываемся лицом к лицу, она хватает меня сзади за шею.
- Поцелуй меня.
Она тянет меня вниз, когда наши губы встречаются.
- Я люблю тебя, Анна Джеймс Песик Эмерсон.
Она смотрит на меня, кончиками пальцев проводя по щеке.
- И я люблю тебя, Уильям Борегард Эмерсон.
Поцеловав ее в щеку, я перемещаюсь вниз по шее прежде, чем развязать ленточки ее топа. Я ничего не могу с собой поделать и целую между грудей, над ее сердцем. Пройдет немного времени, и она будет кормить нашего ребенка этой грудью. И я буду наслаждаться, смотря на это. Спускаюсь ниже, зацепляю ее трусики и стягиваю их. Раздвигаю ее ноги и прижимаюсь своим телом между ними, мой твердый член напротив ее теплой киски. Она приподнимает бедра, отчего кончик скользит внутрь нее, она приподнимается еще, и я полностью вхожу в нее. Я люблю, когда она так делает. Я нажимаю своей рукой на матрас, чтобы обернуть руку вокруг ее спины. Я настолько глубоко, насколько это возможно. Я начинаю медленно двигаться. Наши пальцы сплетены вместе, как и наши тела. Расцепив их, я провожу ладонью по ее телу. Ее ноги согнуты по обе стороны от моих бедер. Боже, я люблю быть в ней, как сейчас.
Персик стонет, когда я скольжу рукой между нашими телами до точки, где мы становимся единым целым. Нет начала и нет конца.
Я знаю ее тело так же хорошо, как свое собственное. Она нуждается в большем, поэтому я нахожу место, которое сводит ее с ума каждый раз, когда я касаюсь ее там.
- Да, прямо так, да.
Ее дыхание учащается в то время, как она хватается за мою спину и вплотную притягивает меня к себе. Она поднимает бедра вверх, так что я знаю, где мне нужно быть. Ее ноги сжимаются, и я знаю, что будет дальше. Ее внутренние стенки напряжены вокруг меня, ритмично сжимая мой член. Один. Два. А потом снова и снова, пока я не теряю счет. Мой мир разваливается. Взрывается. Я в последний раз толкаюсь и изливаю свое семя внутрь неё. Моей жены. Моей любимой. Матери моих детей. Моей навсегда.
Я упираюсь на локти, паря над ней. Я все еще нахожусь внутри нее, вспоминая ту первую ночь, когда она сидела за моим столом в ресторане, наше воссоединение в Нью-Йорке, первую встречу с сыном, то, как она шла к алтарю, чтобы стать моей женой, и теперь она лежит здесь, подо мной, и мы пытаемся зачать еще одного ребенка. Это так чертовски красиво!
