Галина Врублевская - Женское начало
– Что ж, Олег, выздоравливай. Мне пора возвращаться в отделение, у меня перед обедом еще процедуры назначены. Всего хорошего.
– Хорошо, иди, Яночка, а я еще посижу здесь, у меня свое расписание. С Новым Годом тебя, и, как говорится, с новым счастьем.
Яна подошла к лифту и увидела, что там появилась табличка: «Лифт на ремонте». Она поняла, что придется подниматься наверх по лестнице, как нарочно, времени до назначенной ей процедуры оставалось в обрез. Она неуверенно одолела второй этаж, третий. Ее обгоняли больные из других отделений, постепенно рассеиваясь на нижних этажах. На шестом остановилась, перевела дух, придерживая живот руками, продолжила восхождение. На седьмом этаже внезапная боль в пояснице заставила скрючиться. Она опустилась на ступеньку, не в силах сдержать стон. Рядом никого не было. Боль отступила, и Яна, цепляясь за перила, одолела еще пол-этажа. И вновь болезненные схватки скрутили ее. Она закричала, призывая на помощь кого-нибудь. Но те немногие больные, которые оставались в больнице, разошлись по столовым и палатам. На лестнице тоже не было слышно ничьих шагов. Только через полчаса, когда кто-то из больных вышел на площадку восьмого этажа покурить после обеда, Яну заметили. Она изгибалась в немыслимых позах на ступенях, стонала и плакала попеременно.
Санитары доставили Яну в родильное отделение, а врачи решили, что необходимо делать кесарево сечение – естественные роды уже были опасны. Яне дали наркоз и начали операцию. Вскоре врачи извлекли на свет двух жизнеспособных, но очень слабых младенцев: девочку и мальчика. Дети оказались недоношены – большой живот роженицы ввел врачей в заблуждение.
В послеродовой палате те женщины, у которых появился второй ребенок, печалились об одном: все они родили накануне Нового года и не подпадали под новый закон о «материнском капитале». Но у Яны были опасения иного рода – у нее теперь двое малышей – и никакой поддержки. И даже неизвестно, кого считать отцом близняшек.
7
Яне пришлось пробыть в больнице еще три недели, пока новорожденные достаточно не окрепли. За это время она убедилась, что не одинока, оба предполагаемых отца готовы были помочь ей с двойняшками. Ее навещал и Евгений вместе с вероятным дедом Валерием, и Павел, из-за какого-то упрямства настаивающий на своем отцовстве. Часто наведывалась Марта и даже Катерина, когда приезжала в больницу к мужу. Яна так и не смогла разобраться, кто отец детей, и доверяла скорее эмоциям, чем на фактам. К Женьке она чувствовала расположение, а Павел казался по-прежнему чужим, хотя она предполагала, что и у него имелись какие-то основания считать себя причастным к событию. Однако она не помнила, чтобы между ними были близкие отношения.
Наступил день выписки. Санитарка принесли из гардеробной комбинезон Яны, совершенно ей незнакомый – из синей джинсы, с квадратной грудкой и лямочками на спине. Белую блузку под ним она тоже не помнила. Яна облачилась в этот костюм, но чувствовать себя участницей маскарада. Ей вернули и ключи, обнаруженные в кармане ее комбинезона и сданные на хранение сестре-хозяйке. Можно было ехать домой, но с кем? Санитарка заявила, что ее встречают две компании, и каждая принесла по два комплекта белья для новорожденных. Не хочет ли мамочка посмотреть и выбрать? Яна ответила, что полагается на выбор санитарки, и пусть невостребованные комплекты остаются в больнице для тех младенцев, которые будут в них нуждаться. Наконец Яна вместе с санитаркой, держащей на руках близнецов, спустились в вестибюль.
Оба претендента на отцовство, каждый с группой поддержки, поспешили навстречу.
Один папаша – Евгений, смотрелся настоящим героем: высокий, осанистый, на лацкане строгого костюма – новенький орден, недавно врученный президентом. Евгений был уверен, что является отцом ребенка, ведь девять с небольшим месяцев назад они еще встречались с Яной, был даже аварийный случай, скорее всего, давший начало двум новым жизням. Рядом с Евгением стоял Валерий, уже протягивающий руки к санитарке, чтобы взять одного из внуков.
Второй предполагаемый отец – Павел, выглядел скромнее, хотя тоже ради торжественного случая облачился в новый свитер с орнаментом на груди. Рядом с ним стояли Марта и Катерина. Все эти дни они убеждали Павла, что это его дети, хотя Яна говорила нечто несуразное, называя отцом другого человека. Однако не их аргументы, связанные с подсчетами сроков беременности, привели его в этот час в больницу, он приехал потому, что так подсказало его сердце. Он знал одно: он любит эту женщину и за последние полгода настолько сроднился с ней, что жизнь без нее станет бессмыслицей. И он решил не допытываться, чьи это дети. Если Яна останется с ним, то и дети будут его родными детьми.
Оба папы бросились к Яне, чтобы поцеловать ее – и чуть не расцеловались друг с другом, потому что Яна в испуге отступила на шаг. Она лихорадочно соображала, как быть. Молодая мама больше не пыталась вслушиваться в свои чувства или что-то вспоминать, а руководствовалась только интересами детей. Марта, нанося ей визиты, ненароком то и дело упоминала жену Павла. То, что он временно, в связи с арестом Натальи, был холост, не меняло положения. Да и вид его был слишком непрезентабелен, чтобы всерьез рассчитывать на его помощь. А Женька, хотя и ветреник, кажется, выправляется. Заработал орден! Но главное – холост!
Евгений был уверен, что Яна в курсе его женитьбы, ведь в свое время он честно сказал ей об этом событии. Но он, как и его отец Валерий, избегали разговора на эту тему, навещая Яну в больнице. Они справедливо полагали, что эта тема не слишком приятна для молодой матери.
Яна шагнула навстречу Евгению – красивому, элегантному, свободному. Он поцеловал Яну в щеку, а Валерий накинул на плечи невестке новую, только что купленную сыном шубу из курчавого козленка. Санитарка передала мужчинам детей, и, получив взамен цветы и чаевые, удалилась. Процессия с младенцами двинулась к выходу. Проигравшая группа разочарованно стояла на месте. Вдруг Павел кинулся вслед уходящим, догнал Яну и всучил ей свою связку ключей от ее квартиры:
– Вот твои ключи, Яна. Прощай. Желаю тебе счастья.
– Оставь ключики себе на память, – бросил через плечо Евгений. – Я сменю замок.
На улице Евгений подошел к красному «ауди», своему недавнему приобретению, передал младенца матери и открыл дверцы машины. Валерий и Яна с новорожденными разместились на заднем сидении. Евгений под плач проснувшихся малышей включил мотор.
Павла и компанию ожидало у подъезда заказанное ими такси.
