Улей. Уйти нельзя выжить (СИ) - Джиллиан Алекс "Алекс Дж"

О боги, вот это да! Выбор снова радует глаз. Ничто так не поднимает настроение женщине, как красивое нижнее белье. За это организаторам досуга можно поставить маленький плюс, но он все равно не перекроет имеющиеся жирные минусы.

— Ну я пошла? — неуверенно топчется в дверях брюнетка. Вчера она была куда смелее и разговорчивее.

— Иди, — отпускает девушку Кая, не взглянув в ее сторону.

— Мне очень неловко. Могу я сделать что-нибудь для тебя? — навязчиво спрашивает пчелка. — Массаж, макияж, прическу, подобрать наряд? — перечисляет она.

Нет, только не массаж. Изменять волшебным рукам Эйнара она не станет даже под угрозой смерти. Утрирует, конечно. Но сейчас, это и правда, лишнее. «Не наживать себе врагов», внезапно вспоминается наставление Бута. Ладно, уговорил.

— Спасибо, ничего не нужно. Все нормально. Не переживай, — натянув доброжелательную улыбку, произносит Кая. — Можешь, отдыхать. И привет подружке передай.

— Передам, — с нескрываемым облегчением кивает пчелка. — Увидимся позже.

«Надеюсь, что нет», — мрачно думает про себя Каталея. Обстоятельства предыдущей встречи еще не скоро выветрятся и памяти.

Оставшись одна, она неторопливо изучает содержимое гардероба, примеряя особенно понравившиеся вещи. Остановив выбор на простом телесном комплекте и длинном подчеркивавшим фигуру графитовом платье из мягкой вязки, Кая быстро одевается и приводит в порядок волосы и лицо. Высокий хвост, легкий макияж. Потемневшие брови и ресницы разбавляют мертвенную бледность кожи, и Кая добавляет немного яркости своим чертам при помощи карандаша и туши. На губы наносит алый оттенок помады, чуток теней на веки. Как итог — отражение в зеркале выглядит вполне сносно.

— Не против, если я войду? — в мансарду без стука проходит шоколадная фаворитка Бута. Утончённая, элегантная и раздражающе манерная. Если бы Кая по-женски не сочувствовала этой заносчивой выскочке, пережившей чудовищное унижение и групповое изнасилование, то без колебаний выставила бы ее за дверь. Жалость и сострадание еще не атрофировались окончательно, и только поэтому Кая даст Науми один единственный шанс нарушить ее личные границы.

— Ты уже вошла, — нейтральным тоном замечает Каталея, присаживаясь в одно из кресел в углу мансарды. Смуглая красавица пластичной легкой походкой подходит ближе и располагается напротив. Взгляд черных внимательных глаз оценивающе изучает Каю с головы до ног.

— Выглядишь лучше, чем вчера. Как голова? Не болит? — надменным тоном любопытствует Науми.

— Если тебе волнует моя голова, могла бы прихватить таблетку аспирина и стакан воды, — иронично парирует Каталея.

— Извини, как-то не подумала, — пожимает узкими плечами напыщенная фурия. То, что она пришла к Кае не с мирным предложением, написано на высокомерном красивом лице.

— Давай не будем зря сотрясать воздух. Переходи сразу к цели визита, — искусственно улыбнувшись, предлагает Кая.

Склонив голову на бок, Науми недовольно поджимает полные губы, в выразительных глазах вспыхивает раздражение.

— Я не знаю на что рассчитывают организаторы, отправив нас сюда, — с недобрым прищуром начинает девушка. — Подругами мы не станем.

— Я вроде и не набиваюсь, — саркастично отзывается Кая.

— У меня были неплохие отношения с Сэнди, но ее убрали, освободив место для тебя. То же самое произошло с Делией, а она делала мне волшебные массажи. С другими погибшими по твоей милости пчелками, я не была знакома, но уверена, что они не заслужили такого финала, — озвучивает Науми причины своего личного неприятия. — Ты только появилась, а за тобой уже тянется вереница смертей. Со мной тебе не справиться даже при поддержке твоего господина. Я тебе не по зубам, Каталея Гейден. Во время сезонного стрима ты умрешь. Прими это, как факт, — она плавно переходит к угрозам.

— А нам разве можно разговаривать об Улье? — скептически выгнув бровь, невозмутимо уточняет Кая. Самоуверенность Науми бьет один рекорд за другим, но она, видимо запамятовала, что случилось на ее последнем стриме. Иначе откуда столько наглой самонадеянности?

— Камер здесь нет, — небрежно отвечает Науми. — А правила в отсутствии Бута не работают.

— Я могу рассказать, что ты приходила и угрожала мне, — невозмутимо выдает Кая.

— И что, по-твоему, он сделает? — насмешливо бросает девушка, покручивая золотой браслет на запястье. — Батлер не участвует в сезонных стримах. Он — такой же наблюдатель, как остальные выродки, но с одной существенной разницей — ему не все равно умрем мы или нет. Однако при всем желании Бут не сможет повлиять на процесс. Вмешаться ему не позволят Кронос с Медеей.

— Я в курсе. Видела твой стрим. Мне очень жаль. Не представляю, как ты пережила этот кошмар. Я бы предпочла смерть, — из солидарности Кая смягчает тон, но необъяснимая реакция Науми ее несколько обескураживает.

— Ничего смертельного не произошло, — бесстрастно задвигает она в ответ на сердобольный порыв Каи.

— Я понимаю твое желание не вспоминать, но…

— О чем вспоминать? Я прошла десятки подобных игрищ, и, как видишь, живее всех живых, — надменно перебивает собеседницу Науми. — Мой мозг не хранит воспоминаний о самых жестких стримах, позволяя концентрировать силы и энергию на подготовку к следующему.

— Тебе промывают мозги? — ошарашенно спрашивает Кая.

— В Улье есть собственная лаборатория, где создаются и тестируются инновационные препараты. Они уникальны и стоят бешеных денег. Сама понимаешь, что позволить себе чудо-лекарство способен далеко не каждый. У себя на родине, в Свазиленде [11] я бы давно превратилась в морщинистую старуху. Мой отец принадлежит к королевской семье, но он не так богат, как создатели и гости Улья. Благодаря чудодейственному Apis mellifera [12], я восстанавливаюсь гораздо быстрее, не страдаю от депрессий и сохраняю свою природную красоту. И поверь, у меня нет ни малейшего желания бежать отсюда.

— Очуметь, — недоверчиво хмурится Кая. Но в глубине души понимает, что Науми не бахвалится, пытаясь показаться смелее, чем она есть.

С этой девушкой провели серьезную работу, внедрив в ее голову ложные цели и верования, и чтобы повернуть процесс вспять понадобиться вдвое больше времени и усилий. И не факт, что в результате она скажет за это спасибо. Печально и страшно, но подобные психологические эксперименты постоянно проводятся над ничего не подозревающими группами людей, иногда над целыми странами и никто из подопытных даже не задумывается, им ли принадлежит их мысли и устремления.

— Что такое Apis mellifera? Случайно не подвид адренохрома?

— Не подвид. Это он и есть, но существенно улучшенный учеными Улья, — кивает Науми. — Фармацевтические мировые концерны обладают не меньшей властью и капиталами, чем банкиры. Чтобы ты понимала, с кем имеешь дело, Улей спонсируется и теми, и другими.

— Ты же в курсе, как и откуда получают Apis mellifera?

— Разумеется, — равнодушно дергает плечом Науми. — Не вижу ничего ужасного в том, чтобы немного испугаться и пожертвовать каплей крови ради науки.

— Каплей? Из меня выкачали как минимум полтора литра, — с негодованием возмущается Кая.

— А не надо было дёргаться, — пренебрежительно заявляет Науми. Черт, она совсем отбитая на голову. — Ты когда-нибудь видела молекулярную формулу адренохрома? — потеряв дар речи и желание поддерживать разговор, Кая отрицательно мотает головой. — Если представить ее визуально, она имеет форму правильного шестиугольника. Впрочем, как и многие другие молекулы. Мне тридцать один год. Я попала сюда в двадцать семь, а выгляжу намного лучше, чем в восемнадцать.

Не хочется разочаровывать зомбированную стерву, но ее возраст соответствует внешности. Ну, может быть, можно дать лет на пять моложе, не больше. Кожа действительно сияющая и гладкая, без видимых мимических морщин, но ей еще и не за сорок. Современная косметология творит чудеса и без сомнительных препаратов, создаваемых в засекреченных лабораториях.