Даниэла Стил - Ни о чем не жалею
В ее голосе звучала такая уверенность, что Джо показалось, будто ему вонзили в грудь кинжал. Такой чистоты и невинности он еще не встречал никогда и нигде.
— Я сделал, — сказал он упрямо.
— Да нет же, ты не мог! — воскликнула Габриэла в полной уверенности, что он не мог совершить ничего дурного ни против веры, ни против нее, ни против кого бы то ни было.
— Мои мысли… — проговорил Джо и посмотрел ей прямо в глаза. — Это были опасные мысли, Габриэла.
Ты… п-понимаешь?
Яснее он просто не мог выразиться, не рискуя оскорбить Габриэлу. Священник и монашка были героями слишком большого количества анекдотов и игривых романов, чтобы Джо мог называть вещи своими именами.
— Нет. — Габриэла широко распахнула свои огромные голубые глаза.
Душа ее была открытой и доверчивой. Сама того не сознавая, она чуть придвинулась к нему, и Джо тоже качнулся ей навстречу. Он просто не мог противиться той силе, которая толкала их друг к другу. Это было неподвластно им.
— Я… не знаю, как тебе сказать… — пробормотал Джо неуверенно. В его глазах снова заблестели слезы, и Габриэла легко коснулась его щеки. Она еще никогда и ни к кому не прикасалась так, тем более — к взрослому мужчине, и в этом прикосновении было столько нежности и ласки, что Джо сдался. Он не мог больше скрывать свои чувства ни от нее, ни от себя.
— Я люблю тебя, Габи, — прошептал он севшим от волнения голосом. — Да, люблю… И я не знаю, что мне теперь делать. Я очень боюсь причинить тебе боль, боюсь осложнить тебе жизнь лишними проблемами, но я должен был тебе сказать… И, прежде чем бежать отсюда без " оглядки, я должен выслушать твой ответ. Быть может, я обращусь к епископу с просьбой о переводе в другое место, быть может, вовсе откажусь от сана и уеду куда-нибудь далеко, где ничто не будет напоминать мне о тебе…
Он уже два дня боролся с этим искушением, но любовь была сильнее его. Джо понимал, что если он не увидит Габриэлу в последний раз и не признается ей в своих чувствах, то ему не будет покоя нигде, в какой бы отдаленный уголок земли он ни забрался.
— Нет, нет, не делай этого! — испуганно вскричала Габриэла. Мысль о том, что она может потерять Джо, в одно мгновение вернула ее в наполненное ужасом детство. На его слова о любви она почти не обратила внимания, вернее — не придала им такого большого значения.
Габриэла считала Джо своим другом и не желала его терять. Ни за что.
— Ты не можешь уехать… — тихо добавила она, глядя в пол. — Не уезжай, пожалуйста.
— Я должен, иначе я просто сойду с ума. Видеть тебя, слышать, знать, что ты совсем рядом, в пяти минутах езды, и не иметь возможности… — Он не договорил и решительно тряхнул своими густыми волосами. — Нет, это невозможно. Я не могу… О, Габи!..
В следующее мгновение она очутилась в его объятиях. Джо крепко прижимал ее к себе обеими руками, а Габриэла уткнулась лицом в его широкую грудь. От Джо исходила надежная и ласковая сила; с ним было покойно и безопасно, и Габриэла готова была простоять так целую вечность. Даже монастырь никогда не давал ей ощущения такого уюта и ласки.
— Я так люблю тебя… И хочу все время быть с тобой.
Я хочу разговаривать с тобой, обнимать, заботиться о тебе… Я хотел бы быть с тобой всегда, но как? Как?! Все эти дни я думал только об этом. Едва с ума не сошел. — В его голосе звучала такая мука, что Габриэла, слегка отстранившись, внимательно посмотрела на него. Ее глаза тоже были полны слезами, а сердце стискивала какая-то неясная тоска.
— Я тоже люблю тебя, Джо, — прошептала она. — Просто я не понимала этого. Или понимала, но знала, что это не правильно. Все надеялась, что мы можем быть просто друзьями. А теперь…
Она выглядела одновременно и счастливой, и печальной, и Джо покачал головой.
— Может, когда-нибудь мы и сможем быть просто друзьями, но не сейчас… Нет, не сейчас. Мы оба посвятили себя богу, и я не могу просить тебя уйти из монастыря Я… просто ума не приложу, какой здесь можно найти выход.
Беспокойство, растерянность, чувство вины явственно проступили на его лице, и Габриэле вдруг показалось, что она понимает, в чем дело.
— Бедный, бедный Джо! — воскликнула она и, обняв его обеими руками, сама прижалась к нему всем телом Только ничего не говори сейчас… — прошептала она Мы будем верить и молиться. Все будет хорошо, Джо все будет хорошо…
Теперь уже она утешала его, она была сильной, мудрой и доброй, и Джо прильнул к ней, словно ища защиты. Он чувствовал ее силу, тепло и любовь и, поддавшись внезапному порыву, вдруг наклонился и поцеловал ее.
Это случилось очень быстро; в следующее мгновение Джо уже отнял губы от ее рта, но Габриэла знала, что ни она, ни он никогда не забудут этих нескольких секунд навсегда изменивших их жизни.
— О, боже, Габи… Я так тебя люблю! — повторил Джо от души радуясь тому, что ему хватило смелости объясниться. Он ни о чем не жалел. И еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким счастливым. Даже неясное будущее не пугало его.
— И я люблю тебя, Джо, — снова сказала Габриэла, и Джо поразился происшедшей с ней перемене. За эти несколько секунд она стала совсем взрослой — сильной, уверенной в себе женщиной. Габриэла прекрасно понимала, как опасно то, что произошло. Отныне им придется жить, ежедневно и ежечасно рискуя всем, что у них, было, но даже это не могло ее остановить.
— Что мы теперь будем делать? — спокойно спросила она, слегка отталкивая его, и Джо со вздохом присел на край скрипнувшего стола.
— Не знаю, — честно сказал он. — Нам обоим понадобится время, чтобы что-то придумать.
Но и Джо, и Габриэле было ясно, что если их отношения зайдут достаточно далеко, то рано или поздно им придется принимать решение. Габриэла, во всяком случае, и представить себе не могла, как она будет жить в монастыре, на каждом шагу обманывая мать-настоятельницу и сестер. Впрочем, повернуть назад было еще не поздно, нужно было только выбрать между монастырем и любовью, между спокойной и мирной жизнью и неизвестностью. Сейчас они были словно Адам и Ева в раю, и яблоко с древа познания было еще не тронуто, но они уже держали запретный плод в руках, любуясь его блестящей, тонкой кожицей. Искушение уже проросло в них, и Габриэла знала, что если они поддадутся ему слишком легко, то погубят друг друга. Но Габриэла не стала противиться, когда Джо снова привлек ее к себе и поцеловал — Можем мы встретиться где-нибудь в городе? — спросил он. — Нам нужно поговорить. Выпьем кофе, прогуляемся по парку, просто побудем в настоящем мире среди обычных людей.
— Не знаю. — Габриэла задумалась. — Ведь я еще не новициантка. Нам не разрешают даже выходить из монастыря.
— Конечно, — кивнул Джо. — Но ведь твое положение — особенное. Ты прожила в монастыре почти всю жизнь. Неужели тебя не могут послать куда-нибудь с поручением? Я бы встретил тебя, где ты скажешь.
