Опасная невинность (ЛП) - Рейли Кора

И все же я не находил в себе сил начать бракоразводный процесс. Я не мог забыть, что сказал Десмонд, что Эйслинн бесполезна, потому что у нее нет доступа в мой офис и на склад. Это были те места, где он хотел установить жучки.

Эйслинн побывала в моем офисе и на складе после их судьбоносной встречи, но она никогда не устанавливала там жучок и даже солгала полиции. В какой-то степени она защитила меня. Полиция умело разыграла ее, сыграв на ее самом большом страхе: что я причастен к смерти ее сестры. Я все еще злился, что Десмонд не знал, кто сообщил связному из Майами о моем визите на яхту Максима. Должно быть, кто-то с русской стороны проболтался.

Мне хотелось пнуть себя за то, что я все еще не сдвинулась с мертвой точки. Не помогал и тот факт, что Эйслинн находилась всего в двух часах езды от меня. Сегодня у нее был день рождения. Я выбросил ожерелье с кулоном в виде клеверного листа в Гудзон в порыве гнева после того, как прогнал ее. Я уже подумывал нанести ей визит в Дублин, просто чтобы почувствовать ее вкус.

— Отец, в конце концов тебе придется признать, что все кончено.

Я чувствовал на себе взгляд Балора. Один из его людей присматривал за Эйслинн и в конце каждого дня докладывал мне. Балор не одобрял этого. Вероятно, он подозревал, что причиной моей отлучки было нечто большее, чем ее взбалмошность.

Может быть, я присмотрю за ней на следующий день после Рождества. Я знал, что это будет ошибкой, но не смог бы устоять.

Когда я направлялся в спальню, Балор перегородил мне дорогу.

Я вздохнул и мог только предполагать, о чем идет речь. — Если речь идет об Эйслинн, брось это. Отец уже достаточно говорил о святых узах брака для одной ночи.

— Очевидно, ты тоже еще не совсем отказался от брака, иначе зачем мне отдавать тебе одного из своих мужчин.

Я стиснул зубы. У Балора было достаточно мужчин. То, что один из них присматривает за Эйслинн, вряд ли можно считать беспокойством.

— Пусть мой брак будет моей проблемой. И мы оба знаем, что иногда мы держимся за женщин дольше, чем это полезно и разумно.

Его лицо напряглось, как всегда, когда кто-то упоминал его первую любовь.

— Мой человек заметил, что кто-то следит за Эйслинн. Он не смог узнать, кто это был, потому что человек был слишком осторожен, но, похоже, кто-то еще проявляет сильный интерес к твоей жене.

— Почему ты не сказал мне раньше? Это ведь не новое открытие?

— Он заметил это два дня назад, но мы хотели подтвердить, что это обычное явление. За ней круглосуточно наблюдает по крайней мере один из моих солдат. Нет причин для беспокойства.

Черт. Я знал, что Эйслинн попадет в неприятности. После возвращения в Дублин она не переставала разжигать грязь. Ее звонки в офис причала не остались незамеченными. Вопрос был в том, почему кто-то не хотел, чтобы она раздувала грязь. Я знал, что Имоджен была на яхте Максима. Или дело было не только в Имоджен? Что, если кто-то заинтересовался Эйслинн, потому что она была моей женой и теперь находилась вдали от моей защиты?

— Папа ждет, что ты придешь завтра на ужин в канун Рождества. Если ты исчезнешь, он потребует объяснений, и единственное, что он примет в качестве извинения, это то, что ты поедешь в Дублин, чтобы все обсудить со своей женой.

— Тогда это та ложь, которую ты можешь ему дать, — пробормотал я. — Я уезжаю в Дублин прямо сейчас. Хочу знать, кто следит за моей женой. Это может быть связано с моим новым бизнесом с Сергеем. Я не позволю другим игрокам испортить мне игру.

— Конечно, — пробурчал Балор. — Все дело в бизнесе.

Я вошел в свою комнату и закрыл дверь перед его носом, прежде чем начать собирать вещи на несколько дней. Я поймаю того, кто идет по следу Эйслинн. Возможно, люди Балора не преуспели, но у них не было такой мотивации, как у меня.

Я добрался до Купеческой арки около двух часов ночи. Трактир был еще открыт и переполнен. Вероятность того, что мать Эйслинн работает в смену, была высока, поэтому я не стал туда заходить. Вместо этого я пошел в более тихую часть переулка, где наткнулся на парня, которого помнил по Кенмару. Он кивнул мне, ничуть не удивившись. Должно быть, Балор рассказал ему о моем прибытии.

— Что-нибудь случилось сегодня вечером?

Он покачал головой и плотнее натянул на себя пальто. Было холодно, но мой гнев и беспокойство согревали меня. — Ничего. Эйслинн вошла в квартиру с мальчиком около четырех часов дня и с тех пор не выходила. Ее мать ушла на работу около пяти.

— Кто-нибудь входил в дом, кроме Эйслинн и Финна?

— Только пожилая женщина, которая также живет в этом доме.

— Ты можешь идти. Я позвоню Балору, когда мне понадобится кто-то на смену.

Он кивнул и ушел. Я прислонился к стене, откуда хорошо просматривалась входная дверь. Из-за Торговой арки сюда часто заходили и выходили, но никто не подходил близко к входной двери, кроме пьяного парня, который мочился на нее. Мне казалось, что такое случается довольно часто, и я ненавидел, что Эйслинн и Финн живут в таком месте, где им приходится переступать через чужую мочу.

Не мое собачье дело.

В тот вечер ничего не произошло, и когда утром Эйслинн и Финн вышли из квартиры, чтобы прогуляться до детской площадки, я следовал за ними на расстоянии, чтобы убедиться, что они меня не заметили. Я также оглядывался по сторонам в поисках тех, кто мог наблюдать за ними. Благодаря Балору я теперь снимал крошечную однокомнатную квартирку напротив дома Эйслинн, так что вечером я мог наблюдать за ее дверью из окна. Канун Рождества.

Через окно кухни я видел, как Эйслинн ужинала с матерью и Финном. Она готовила сама. Я наблюдал за ее работой на кухне в течение последних трех часов и почти чувствовал запах жаркого, которое она приготовила. Я ел довольно безвкусную Тикка Масалу из закусочной на соседней улице и игнорировал звонки братьев и отца. Это было одно из самых грустных Рождеств за последние несколько лет. Шеймус всегда приглашал меня в гости, поэтому я никогда не праздновала одна. Я знал, что отец загнал бы меня на стену, но даже это было предпочтительнее одиночества. Но даже если бы я никогда не признался себе в этом, больше всего мне хотелось, чтобы Финн, Эйслинн и я могли встретить Рождество вместе.

Когда в квартире Эйслинн погас свет, я рискнул немного вздремнуть. Утром один из людей Балора сменит меня на несколько часов. Мне нужно было немного поспать.

После четырехчасового утреннего сна я снова заступил на вахту. Мне не пришлось долго ждать, пока Эйслинн покинет свою квартиру. Финн был с ней. Я тоже скучал по этому малышу. Мои губы растянулись в улыбке, когда я увидел, что он держит в руке. Пульт дистанционного управления. Эйслинн несла Бэтмобиль, который я подарил ему на Рождество. В посылке была записка, так что она определенно знала, что это от меня. Мне казалось неправильным не послать мальчику что-нибудь на Рождество. В его возрасте он уже пережил достаточно отказов от него, и я не хотел, чтобы он думал, что я бросил его, как горячую картофелину. Я следовал за Эйслинн и Финном на большом расстоянии. Это было все еще рискованно. Эйслинн несколько раз оглядывалась через плечо. Возможно, ее инстинкты подсказывали ей, что она в опасности.

Они пошли на стоянку через мост Ха'Пенни, чтобы Финн мог испытать свой Бэтмобиль. Я наблюдал за ними некоторое время. Эйслинн сияла, глядя, как Финн наслаждается своим подарком, но иногда выражение ее лица становилось трезвым, почти тоскливым. Слабо было подумать, что она скучает по мне. Она с самого начала была против нашей связи и никогда этого не скрывала.

Поздним вечером Эйслинн снова вышла из квартиры, но на этот раз одна. Уже темнело. Ее шаг был целенаправленным, с определенным пунктом назначения. Я последовал за ней в сторону итальянского ресторана. Возможно, она собиралась устроиться на работу. Я прислонился к стене в боковом переулке, откуда был виден вход в ресторан.